Под покровом тайны (СИ) - Мягкова Нинель

Во время одной из таких прогулок Элизабет встретились девы из свиты дочери Императора.

Повелитель Поднебесной был необычайно плодовит, что впрочем неудивительно, учитывая его гарем. Да и законных жён у него было целых две. От первой жены, официально признанной Императрицей, были первый и третий принцы. Второй, четвёртый и пятый были от наложниц, так что хоть и признавались принцами, права на трон не имели. После смерти первой жены в родах, Император вскоре снова женился. От этого брака родилась девочка, которой сейчас было около десяти.

Элизабет склонилась в официальном приветствии, сложив руки на правом бедре и чуть присев. Ей было жаль замотанную в десять слоёв ткани, с бинтованными ногами и пудовой прической, хрупкую большеглазую девочку.

В этом возрасте она сама бегала, завернувшись в простыню, с сестрой по дворцу, пугая слуг и истошно завывая. Представить себе хулиганящую подобным образом принцессу семейства Шу было проблематично. С достоинством неся на голове сложное и явно тяжелое сооружение из волос и гребней, сложив руки под грудью, в муфту, от холода, она величавой поступью прогуливалась по дорожкам сада. За ней, склонив голову, семенили дочери именитых семейств. Попасть в свиту принцессы было высочайшей честью и огромным шансом - чаще всего именно оттуда выбирали официальных жен для принцев.

Элизабет скосила глаза на девушек, следовавших за принцессой.

Знакомое лицо. Это же дочь дяди Минг!

С их последней встречи Суи выросла и похорошела ещё больше. Элизабет хихикнула про себя, вспомнив, как они прятались от Лина в саду, залазили на деревья и часами сидели в тишине самой дальней заброшенной части королевского сада, болтая о девичьих секретах, каждая на своём языке, тем не менее прекрасно друг друга понимая.

Тогда она и узнала, что скрывалось под красочными бинтами. Услышав восхищение в голосе подруги, которая смотрела на крохотные туфельки хингийки, та молча разулась и размотала слои ткани. Элизабет совершенно не ожидала вместо аккуратной миниатюрной ножки увидеть изуродованную культю. Заматываясь обратно, Суи хладнокровно объяснила, что миниатюрность достигается безжалостным бинтование чуть ли не с колыбели, а вовсе не благосклонностью природы, как думала наивная саксонка. И что ходить на таких ногах не просто, а бегать так вообще невозможно, но девушку с большими ногами никто из благородных не возьмёт замуж.

А она собиралась выйти не просто за благородного.

Суи нравился Лин, и она мечтала, когда вырастет, выйти именно за него. Элизабет ее искренне не понимала. Во-первых, он близкий родственник, хоть двоюродный - ещё куда ни шло. Но создавать семью с мелким капризным эгоистом, каким был тогда Лин - увольте. Тем более мечтать об этом.

Элизабет мечтала повидать дальние страны, поплавать на большом корабле, о большой любви и увлекательных приключениях.

Теперь, после всего пережитого, ей казалось, что мечтать о том, чтобы тихо и мирно выйти замуж - не такая уж плохая идея.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Принцесса ещё ниже опустила голову в поклоне, когда Суи проходила мимо. Она вполне может узнать Элизабет, и придётся долго объяснять, как недавно-наследная принцесса Саксонии оказалась в Покоях Мастериц. Покрывало по-прежнему скрывало ее лицо, а при взгляде сверху она всего лишь очередная, только очень долговязая, служанка.

Кроме прогулок, во дворце было решительно нечем заняться.

Работы было немного. Новые одеяния готовили для Императора и его семьи проверенные швеи и вышивальщицы. Для новенькой оставляли подшив занавесей да вязание декоративных салфеточек под многочисленные вазы с цветами. Так что при первой возможности Элизабет выходила в сад и гуляла там часами, изучая свой новый дом.

Больше всего он напоминал ей монастырь, в котором она была на экскурсии лет в пятнадцать. Отец тогда заметил полушутя, что принцесс, которые плохо себя вели, раньше отправляли в такие места для исправления. Похоже, судьба решила, что она вела себя очень плохо.

Забор, отделявший Покои от основной территории был скорее символическим, до пояса. Зато стена, отгораживающая Запретный Дворец от окружающего мира, возвышалась на добрых два, а то и три человеческих роста, в толщину будучи шире комнаты принцессы. Наверху, за железной оградой с решетками, по стене посменно выхаживали стражники, ночью с факелами для лучшей видимости. Перелезть незаметно было нереально.

Прогуливаясь мимо высокой стены, Элизабет машинально отслеживала взглядом симметричность кладки. Ритм камней завораживал, отключал мысли и позволял забыть, что она теперь пленница, пусть и с отменным уровнем содержания.

Поэтому когда в дальнем углу сада ритм вдруг дал сбой, она невольно остановилась и присмотрелась повнимательнее. Камни не отличались от других по цвету, но вместо геометрической симметричности они образовывали арку.

Выросшая в старинном замке, Элизабет прекрасно знала, что означают такие «неправильности».

Это была потайная дверь.

Теперь оставалось только найти, как она открывается.

Празднование Нового года в Хингском календаре приходилось на первое новолуние весны, поэтому постоянно передвигалось.

Весной считался тот момент, когда зацветала Императорская белая вишня, самой первой приходившей в себя после зимних заморозков. В этом году зима затянулась, и тысячелетняя вишня-патриарх выпустила розоватые лепестки только в середине марта. В последующую неделю резко потеплело, и дамы во Дворце вовсю разгуливали без шуб и теплых накидок, демонстрируя фигуры в полупрозрачных, но многослойных туниках, а иногда - о ужас! - даже лодыжки. Разговоров только и было, что о праздновании Первого Дня Года, о фейерверках, которые в этом году обещали превзойти все виденное до сих пор, о летающих фонариках, представлениях, менестрелях, фокусниках, и конечно же, пиршестве, обеспечивал которое народу сам Император из государственной казны.

В каждом городе праздник организовывался с размахом, даже по деревням все старались как могли - ведь как встретишь Первый День, так весь год и проведёшь! - но зрелищам, как в Бенджинге, не было равных во всем Хинге.

Элизабет уже давно распланировала вылазку. Пропускать такое праздненство и сидеть в комнате, как остальные мастерицы, она не собиралась. Некоторых девушек отпустили к семьям, живущим по соседству, но таким как она, издалека, поблажки не светили. Пришлось брать дело в свои руки.

Из обрезков ткани, оставшихся от скатерти для обеденного стола, она сшила штаны и рубаху. Мужские костюмы в Хинге особенно не отличались от женских, разве что цветом и тематикой вышивки. Простые полотняные штаны вполне сошли за заготовку под женский походный костюм, а если одеть их с белой рубахой навыпуск и жилетом с геометрическим узором, получится нейтральный костюм подростка. Такие по улицам больших городов сотнями бегают.

Оставалась проблема внешности. Волосы Элизабет по привычке замаскировала темным длинным отрезом ткани с узлом на затылке, а вопрос лица решила традиционная соломенная шляпа южных регионов Хинга - конус с широким основанием, удерживаемый на голове веревочкой. Ночью, если голову сильно не задирать, лица вообще не разглядеть.

Потайная дверь открывалась очень просто - надо было нажать на самый верхний камень в арке. Быстро и бесшумно полукруг кладки повернулся вокруг невидимой, вмонтированной в стену оси, а через пару секунд так же бесшумно вернулся на место за спиной Элизабет. Она оказалась за густым хвойным забором, невидимая прохожим и скрытая отросшими ветками кроны какого-то хвойного от бдящего над головой патруля.

Незаметно выбравшись из-под кустов, она смешалась в толпой и вместе с людским потоком двинулась вперёд, успев про себя заметить яркую вывеску трактира и фонтан со статуей неподалёку - чтобы вернуться, нужны ориентиры! Не ходить же потом утром вокруг всего Запретного Дворца в поисках потайной двери.