Мужчина-загадка - Дженис Кей Джонсон

она разложила перед ним карты. Нагнувшись, он принялся изучать их, а она хладнокровно излагала ему свои соображения о том, какие у них есть варианты.

Адам не стал возражать, хотя и заметил:

— Сейчас у нас период хорошей погоды.

— Ты много времени провел на этом побережье?

— Один раз побывал здесь в мае. Мы вышли из Джуно на том же ржавом корыте. Наша поездка окончилась гораздо севернее, где-то у островов Макнотон. Так, что не стану прикидываться специалистом.

— Ну, туристы обычно каждый вечер проверяют погоду по радио, потому что она очень переменчива. Солнечное небо, когда ты выходишь в океан на рассвете, не означает, что через четыре часа не пойдет проливной дождь или не поднимется шквалистый ветер. Сейчас же… — Она пожала плечами. — Приходится судить обо всем с нашей ограниченной точки зрения. В общем, по утрам тут обычно тихо, но после обеда поднимается ветер. Вот одна причина, по которой мы предпочитаем выходить рано. Кстати…

Он посмотрел на нее.

— Те, кто нас ищут, тоже предпочитают выходить на рассвете?

Адам подумал: все зависит оттого, насколько сильно они хотят их найти.

— Раз нельзя грести в темноте, по-моему, безопаснее всего выходить как можно раньше. Она кивнула:

— Как только начнется отлив, устроим урок каякинга. По крайней мере, я покажу тебе азы.

Адам понимал, что грести будет трудно. Ему и прежде приходилось преодолевать боль, но сейчас у него много времени на то, чтобы предчувствовать мучения. И все же Клер права. Даже если отбросить все остальное, у них заканчивается питьевая вода, что может стать крупной проблемой.

Он провел пальцем вдоль выбранного ею маршрута. Крученый, так сказать, но, если их не заметят с его бывшего корабля, возможно, им удастся не попасть в ту сеть, куда их пытаются поймать.

Она сложила карты в пластиковый пакет, который защищал их от воды, и задумчиво покосилась на него. Черт! Она что-то затевает. Адам напрягся.

Клер подняла голову.

— Не понимаю, почему они так настроены нас прикончить. Они ведь возвращаются на Аляску. Кто докажет, что они вообще были здесь? Я не видела ни названия, ни регистрационного номера корабля и не сумела разобрать названия яхты. Кроме того, меня они не заметили.

— Ты уверена на сто процентов?

Она наморщила лоб, и все же сказала:

— Если бы они меня заметили, то не уплыли бы.

— А ты взгляни на дело с их точки зрения. Скажем, они тебя не видели, но решили послать кого-то назад, чтобы убедиться, что я умер. Что они нашли? Мой труп? Нет. Пустой каяк, который плавает кверху килем? Тоже нет. Возможно, они кое-что нашли, например, весло, но, скорее всего, немногое, потому что более мелкие вещи наверняка отнесло далеко от того места.

— А твой труп мог пойти ко дну.

— Но когда они в последний раз меня видели, я лежал на воде.

— А… течения между островами не такие прямые, как прилив, с которым им приходится иметь дело в открытом море.

— Но каяк не затонул бы. Кроме того, он очень яркий.

Клер хотела возразить, хотя ее обычно небесно-голубые глаза потемнели от тревоги. И все же она не сдавалась:

— Они могли бы вернуться в Джуно, но не вернулись. Наркотики, которые они перегрузили на яхту, наверное, уже лежат где-то на складе, ждут расфасовки. Ты был один. У тебя ничего нет. Ни камеры, ни флешки, ни телефона. Если ты, конечно, ничего не припрятал в Джуно или где ты там живешь, то ничего не сможешь доказать. Так почему они так беспокоятся?

Адам мог бы пожалеть о том, что она настолько логична, но помнил, что Клер — его единственное подкрепление. Более того, другие агенты, которые принимали участие в тайной операции, еще несколько дней не начнут беспокоиться за него, если грузовой корабль не войдет в док и Адам не объявится. Если ржавое корыто не вернется в порт, они решат, что он просто не может с ними связаться. Скорее всего, подумают, что они по какой-то причине задержались или Адам затаился. Делает свое дело.

Остается Клер.

В другой ситуации он оценил бы ее ум и поразительную силу по достоинству. Сейчас ему хотелось, чтобы она не так логично рассуждала, иначе…

— Меня внедрили к ним, чтобы привлечь их за контрабанду наркотиков. Они перевозят в Штаты массу высококачественного продукта. Ничего другого мы не подозревали, поэтому… нет, в Джуно у меня не припрятано ничего полезного. Я уже передал все, что узнал… — Он помолчал. — Я находился на корабле, когда подслушал кое-что, не предназначенное для моих ушей.

— Потому что твой босс уже не доверял тебе?

— Потому что большие шишки не хотели, чтобы рядовой состав что-то знал. Почти все на том корабле как раз из рядового состава. — Он снова помолчал. Инстинкт подсказывал, что безопаснее не раскрывать, что ему известно. Но она ему нужна, и, если придется напугать ее, чтобы она стала осторожнее, он так и поступит.

— На сей раз, — откровенно сказал он, — их убедили перевезти дополнительный груз. Я уверен, что им хорошо заплатили, но не удивлюсь, если всех, кому известно о дополнительном грузе, не устранят, как только они вернутся на Аляску.

— Оружие? — прошептала она.

— Тепло.

Клер прищурилась, и он невольно дернулся от ее пристального взгляда.

Он понял, что не хотел бы, чтобы она принимала его на работу, если бы он скрывал что-то в своем прошлом.

Вдруг она встала, скрестила руки на груди и посмотрела на него сверху вниз.

— Значит, очень важно, чтобы ты как можно скорее обо всем доложил. — Она не спрашивала, а утверждала.

Он склонил голову в знак согласия.

— Ни на корабле, ни в порту больше никто этого сделать не сможет.

— Да.

— Позволь спросить тебя кое о чем.

Он понимал, куда она клонит.

— Что, если нас схватят и тебя застрелят, а мне удастся бежать? Что, если я выживу, а ты нет? — Она нагнулась к нему; ее стройная фигурка не нависала над ним зловеще, как ей, возможно, казалось, и тем не менее намек он понял. — Разве мне не стоит узнать, с кем связаться и что им передать?

Адам закрыл глаза и провел рукой по волосам, жестким от соленой воды.

— Да, — хрипло проговорил он. Ему предстояло действовать вопреки тому, чему его учили, но она права.

— Что же там?

— Уран. Террористы убедили нескольких тупых наркоторговцев доставить ингредиенты для изготовления ядерной бомбы — или нескольких, кто знает? Они видели только одно — баксы. — Он потер кончики большого и указательного пальцев. — Хуже