Капризный ангел - Барбара Картленд

– Почему вы ничего не едите? – заботливо поинтересовался у нее Шиллер. – Все уже остыло! Или прикажете мне съесть все за двоих?

– Не возражаю! – тут же согласилась Тильда. После обильного ужина в гостинице она и в самом деле была не голодна и согласилась попробовать местные деликатесы исключительно из вежливости, боясь обидеть наставника. Профессору Шиллеру, и она хорошо это понимала, не терпелось похвастаться перед ней шедеврами национальной баварской кухни. Она откусила кусочек колбаски и положила к себе на тарелку крохотный кусочек рыбы.

– Я закажу еще пива! – предложил профессор. – Вам наполнить стакан или предпочитаете белое вино?

– Пожалуй, вино, – нерешительно пробормотала Тильда. Ей не хотелось разочаровывать своего спутника, но пиво, честно говоря, ей совсем не понравилось. Несмотря на то что им подали светлое пиво, она нашла его довольно резким на вкус и достаточно крепким. Не понимаю, размышляла она, что мужчины находят в этом пиве.

Профессор помахал рукой, стараясь привлечь к себе внимание официанта. Оркестр заиграл вступительную мелодию следующего номера, но в этот момент страшный шум, донесшийся с улицы, почти перекрыл звуки музыки.

Из вестибюля послышались крики, и даже раздался пистолетный выстрел. Почти все посетители ресторана одновременно уставились на двери, ведущие туда. Голоса зазвучали еще громче. Внезапно двери распахнулись, и в зал ворвалось несколько десятков молодых людей, скорее всего студентов. Они громко скандировали:

– Вон! Вон! Вон! Иностранцы, вон из Мюнхена! Вон из нашей страны!

Публика, сидевшая за ближними к дверям столиками, вскочила со своих мест и стала пятиться назад, к сцене. Те же, кто сидел возле сцены, устремились вперед, чтобы выбраться из зала через запасной выход.

Профессор крепко схватил Тильду за руку.

– За мной! – крикнул он ей. – Надо уносить ноги, пока не поздно!

Похоже, остальные посетители ресторана были того же мнения.

Тильда услышала у себя за спиной треск ломающихся стульев, грохот опрокидываемых столов, звон бьющейся посуды, и толпа неудержимо понесла их к выходу. Зажатая с двух сторон людскими телами девушка почти не касалась пола. Людской поток стремительно нес ее куда-то вперед, а сзади уже напирали все новые и новые волны. В этой кутерьме Тильда боялась только одного: выпустить руку профессора и потерять его навсегда.

Между тем неистовые вопли раздавались уже с разных концов зала.

– Иностранцы, вон из Баварии! Бавария для баварцев! Мюнхен принадлежит нам!

Тильда мельком взглянула на растерянные лица артистов, те смотрели вниз, на бушующий у их ног зал «Хофбройхауса», словно прикидывая, в какую сторону отступать. Но это продолжалось лишь какую-то долю секунды, потом они повернулись к зрителям спиной и тоже побежали, слившись с толпой.

Прямо за сценой Тильда увидела две широкие двойные двери. Судя по всему, это именно тот запасной выход, про который говорил профессор. Двери были распахнуты настежь, значит, желанная цель близка. Но в эту минуту свет в зале погас, раздался свист, шум еще более усилился, и еще громче зазвучали голоса налетчиков:

– Хватай их всех без разбора! Окунем их в фонтан! Пусть поплавают в нашей водичке! Будет что вспомнить о поездке в Мюнхен!

Голоса, как показалось Тильде, звучали совсем не угрожающе. Скорее всего, студенты, во всяком случае большинство из них, просто дурачились, запугивая зевак громоподобными криками и имитацией решительных действий. Но, наверное, в толпе были не только шутники. Некоторые, воспользовавшись темнотой, явно горели желанием дать волю рукам. Напор желающих побыстрее выскочить на улицу все возрастал. Тильда почувствовала, как ее неудержимо затягивает в воронку, образовавшуюся у самого выхода из зала. И не в силах сопротивляться, она безвольно повлеклась вперед, зажатая со всех сторон человеческими телами.

Сзади кто-то пронзительно вскрикнул, следом раздалось несколько пистолетных выстрелов.

Она еще крепче вцепилась в руку профессора. Что бы ни случилось, твердила она себе, нельзя его потерять. Она чувствовала тепло его пальцев, и это вселяло надежду. Все, что угодно, только не потерять его! Иначе… Иначе она и не представляла, что может быть «иначе».

Какое-то время они бежали по длинному коридору, похожему на подземный тоннель, потом впереди замелькали огоньки уличных фонарей. Наружные двери тоже были распахнуты настежь, еще мгновение, и толпа вынесла их на улицу.

Люди удирали по тротуарам и все время озирались по сторонам.

– Они совсем рядом! – истерично выкрикнула на бегу какая-то женщина.

– Они обходят нас с другой стороны! – прокричал бегущий рядом с ними мужчина.

Все бежали, и Тильда тоже бежала, бежала, не разбирая дороги.

В полной темноте они выскочили на какой-то пустырь. Ни одного фонаря вокруг. Или их специально погасили на случай непредвиденных беспорядков? Тильда еще крепче вцепилась в руку профессора. Наверное, думала она, у всех этих людей, кто бежит рядом с ними, в голове сейчас лишь одна мысль: как можно скорее убраться из центра города, подальше от разбушевавшихся студентов. Сама Тильда бежала уже из последних сил. Казалось, еще немного, и у нее от усталости и нервного напряжения подкосятся ноги. Наконец они свернули в какой-то переулок, добежали до угла и выскочили на освещенную улицу.

– Слава богу! Мы спасены! – воскликнула она и впервые за все время взглянула на профессора.

Но что это? Она не верила своим глазам. Вместо профессора перед ней стоял Рудольф. Оказывается, это его руку она сжимала, пока мчалась вместе с толпой, спасаясь от преследователей.

Похоже, молодой человек был удивлен ничуть не меньше.

– Простите! – сказал он. – Я думал, что держу за руку совсем другую девушку.

– Я… я тоже считала, что вы – мой дядя, – запинаясь, пробормотала Тильда.

Сзади снова послышались крики и пистолетные выстрелы.

– Хорошо! – быстро проговорил Рудольф. – Разберемся, кто есть кто, потом. А сейчас, не теряя ни минуты, надо уносить ноги.

Он снова схватил Тильду за руку, которую машинально выпустил в первый момент, когда увидел, что она – не та, кто он думал.

– Бежим! – скомандовал Рудольф. – Иначе эти хулиганы нас в два счета догонят.

Они снова нырнули в какой-то полутемный переулок и, стараясь держаться поближе к домам, пробежали несколько кварталов, потом свернули еще раз и опять очутились на лужайке. Они бежали не оглядываясь, но Тильда инстинктивно чувствовала, что за ними бегут еще люди. Кто это, враги или друзья, сказать в эту минуту было невозможно. А потому Рудольф был прав: единственное, что им оставалось, – это бежать, бежать быстро и не оглядываясь. Да, но где профессор? И каково ему было узнать, что он держит за руку не воспитанницу, а незнакомую ему Митси? Как бы то ни было, но возвращаться назад им сейчас никак нельзя. Поисками профессора и Митси они с Рудольфом займутся потом. Но когда?

И вот они бежали и бежали, пока, вынырнув в очередной раз на освещенную улицу, не обнаружили, что оказались в самой гуще студентов. Оба стали как вкопанные, а Тильда инстинктивно прижалась к молодому человеку, обмирая от страха.

Но уже в следующее мгновение картина прояснилась. Студенты не буянили, а вели себя на редкость законопослушно, что и понятно. Ибо небольшая площадь была оцеплена полицией.

Рудольф сделал попытку дать задний ход и стал осторожно отступать, бережно ведя за руку Тильду, но один из полицейских заметил их и скомандовал зычным голосом:

– Попрошу всех в центр площади!

– Но мы не студенты! Мы не знаем этих людей, херр оберинспектор! – попытался выкрутиться Рудольф.

– Я сказал, в центр! – грубо оборвал его полицейский.

В одной руке у него была дубинка, в другой он сжимал пистолет и был готов в любую минуту пустить в ход и то и другое, а потому спорить с этим воинственным стражем порядка было бесполезно.

Они молча двинулись к центру площади, где уже сгрудилось несколько десятков молодых людей, все еще разгоряченных дракой. Впрочем, вид у многих был растерянный.

– Что теперь с нами будет? – испуганным шепотом спросила Тильда у Рудольфа.

– Думаю, все обойдется. Во всяком случае, мы сумеем быстро доказать, что мы – не студенты.

От этих слов сердце у нее ушло в пятки. Ведь в качестве одного из доказательств ей придется назвать свое настоящее имя, что вызовет такой скандал, который невозможно себе и представить.

Будущая невеста его высочества князя Максимилиана арестована за участие в студенческих волнениях. Лучшей новости для первой полосы европейских газет и не придумаешь! Можно не сомневаться, что все лондонские издания с радостью ухватятся за сенсацию. Разумеется, британское посольство тоже будет поставлено в известность о происшествии и, в свою очередь, проинформирует герцога Фортгемптона. Что скажут родители, узнав о безответственном поведении дочери, тоже можно легко вообразить.