Мухаммед. Жизненный путь и духовные искания основателя ислама. 571—632 - Мухаммед Эссад Бей

груз; надо его еще более увеличить; молодой человек занимается этим. Его темный взгляд серьезен; он спокойно смотрит вдаль. Его руки столь же мало огрубели, как и у ученого, его рот – алая полоса внизу лица.

Идут часы. Молодой человек смотрит вдаль. Он здесь первый среди всех, и на него по-прежнему распространяется невидимое покровительство города Мекки. Но кто в Мекке осуществляет эту защитную миссию? Тайна. Молодой человек смотрит на расстилающийся перед ним простор. Он уверенно ведет караван. Он продает товары, ведет переговоры с хитрыми купцами, удачно покупает и увеличивает богатство своей госпожи.

И вот снова: пустыня, верблюды, часы пути и одинокие мысли. О чем он думал в пустыне? О вечном песке? О безграничном небе и невидимых силах, управляющих тем и другим, о Боге. В мире, открывавшемся Мухаммеду, каждый думал о Боге; религиозные вопросы пользовались большой популярностью. Бог, находясь в центре мира, занимал то самое место, которое в наши дни занято политикой. Каждый человек имел свои представления о божественной силе, и каждый спорил с идеями других. В Йемене и в Сирии караван Мухаммеда встречал, на первом плане по актуальности, вопросы о Боге. На базарах, среди чиновников, в церквях, в садах, в банях не спорили ни о чем другом. Приверженцы различных сект проповедовали в общественных местах; каждый убеждал в истинности собственной веры и обличал ошибки коллег. Монофизиты, монофилиты, григориане, копты, несториане, христиане и иудеи самых разных тенденций сходились в жарких спорах. Все претендовали на знание божественного откровения, каждый по-своему понимал смысл Библии, хотя содержание ее было одинаково для всех. Достаточно было каравану спокойно проехать через город и пустыню, чтобы оказаться вовлеченным в дискуссии. Стоило остановиться на базаре, и тут же тебя окружали фанатичные проповедники. В пустыне встречались старые аскеты, спрашивавшие, во что вы верите, проповедовавшие скорый конец света и всегда призывавшие на помощь божественное откровение, должное подкрепить их слова. Одним словом, все вращалось вокруг религии.

Религия! Только человек, чужой для Мекки, мог не знать, сколько интересов зависело от нее. Разве большой город в пустыне не возник вокруг святилища? Разве его богатство не увеличивалось пропорционально количеству его богов? Религиозные споры продолжались даже на пороге Каабы, где разные племена спорили о силе Хубала, Латт, Уззы. А кроме того, там встречались христиане и иудеи, также пылко отстаивавшие правоту откровений, полученных ими от Бога, и проповедовавшие в пользу своих сект. Все эти различия очень нравились мекканским торговцам: они придавали городу известность.

Сами они слабо верили в идолов своих богов, помогавших завлекать посетителей и получать прибыль. Древняя религия умерла. От нее остались только реклама, внешние обряды, устаревший культ, неповиновение и варварство. В Мекке многие это чувствовали, знали. Но как отказаться от богов, обеспечивающих городу богатство? Купцы отказывались от этого категорически, со всей возможной энергичностью. Тому, кто желал в первую очередь найти божественную веру, истинную веру, оставалось лишь покинуть Мекку. Таких душ, ищущих Бога, было достаточно, но горожане не обращали на них внимания. Каждый мог самостоятельно искать путь к спасению, лишь бы только эти поиски не поколебали основы их богатства. О богоискателях, ханифах, говорили с иронией, смешанной с почтением.

Но где найти истину? Выйдя из Мекки, что ты там обнаружишь? В Сирии, Палестине, в Египте – практически везде вокруг арабской земли творилось примерно одно и то же: христиане яростно враждовали между собой. Простая душа жителя Мекки, отправившегося на поиски Бога, не могла разобраться в этом хаосе. И ни иудеи, ни христиане, ни сектанты не могли принести ей успокоения. Тогда ханифы отправлялись странствовать по пустыне, читали различные священные писания и оставались во власти сомнений. Почти все они отвергли мертвых богов Мекки; они сохраняли память о великом и могущественном божестве, называемом Аллахом, прежнем владыке арабского народа. Но никто не знал, каким путем прийти к этому Богу: древний монотеизм арабов умер, погребенный под тысячелетними легендами, за которыми его невозможно было различить. Так что, хотя пламенная вера ханифов была обращена на древнего верховного Бога, ни один из них не решался ее воскресить. Они без устали ходили по пустыне, седели, терпели разочарование в своих поисках истины, а народ воспринимал их то как святых, то как безумцев.

Хашимит Мухаммед насмотрелся на эти вещи во время своих долгих поездок. Он тоже знал, что боги Каабы отжили свое и какие обстоятельства продлевали этот культ мертвых. Слышал он и о существовании откровений, которые обсуждал мир и которые непременно исходили от могущественного и истинного Бога. Его большие глаза внимательно отмечали все, что встречали в пустыне, в том числе и людей, ушедших туда за истиной. Но Мухаммед был еще молод, а его верблюды были тяжело нагружены. И он должен был нагрузить их еще больше, чтобы увеличить богатство своей госпожи. Сам же он получал от Хадиджи оплату, составлявшую две телки, что считалось весьма выгодным.

У него было достаточно ловкости и опыта в практической жизни. Ежедневные переговоры о торговых делах не только увеличивали его благосостояние, но и оттачивали его ум. Он водил караваны уже три года, и очень немногие деловые люди соединяли в такой высокой степени, как он, честность и успешность. Богатство Хадиджи росло, а параллельно рос и престиж ее управляющего, достигшего двадцативосьмилетнего возраста. Сам же он так и не разбогател. Он оставался бездетным холостяком, тем, кого арабы называют «человек без продолжения».

И тут к нему пришло нежданное счастье.

Историкам мало что известно о прошлом Хадиджи. Видимо, о ней особо нечего рассказывать. Она являлась дочерью Хувайлида из рода Курайш, то есть она принадлежала к благородному племени Курайшитов. Была уже не молода, дважды побывала замужем и пережила обоих супругов. Как и все в Мекке, она занималась торговлей, жила уединенно, копила богатства и мечтала о счастье. Из-за угла окна она наблюдала за привозом и вывозом товаров, за приходами и уходами своего молодого управляющего и караванщика. Он был столь же красив, сколь и молод. Он покорил ее сердце. Многие мужчины мечтали получить руку Хадиджи, но мало кто в Мекке мог соперничать с Мухаммедом в добродетели и личном обаянии.

Однажды раб Хадиджи Майсара пришел к Мухаммеду.

– Почему ты не женишься? – спросил он его. – В твоем возрасте у мужчины должна быть по меньшей мере одна жена и несколько детей.

Мухаммед ответил, как ответило бы большинство мужчин, занимавших его положение:

– Я зарабатываю довольно, чтобы удовлетворять собственные потребности, но недостаточно, чтобы заводить жену и детей.

– А что, если тебе