Взрыв в честь президента - Альберт Байкалов

– Живее, – поторопил конвойный.

Дрон проснулся рано и некоторое время не мог понять, где находится. Наконец вспомнил и сел. Почти сразу в дверь осторожно постучали.

– Василий!

Дрон натянул на себя плед:

– Да! – Сердце учащенно забилось. Неужели сама пришла? Несмотря на разницу в возрасте, Лиза понравилась ему. У нее был спокойный ласковый голос, немного уставший, загадочный взгляд.

Дверь едва слышно скрипнула и открылась:

– Вам звонит какой-то Линев. – Держа на вытянутой руке трубку сотового, она подошла к нему.

Он взял телефон и приложил его к уху:

– Слушаю, Дрон.

– Привет, Василий, это Данила, – торопливо заговорил Линев. – Я в Самаре. Ночью прилетел. В общем, дела плохи.

– Ты еще скажи, что нам придется смириться и отсидеть лет по пятнадцать, – усмехнулся Дрон. – Говори, в чем проблемы?

– Все факты против вас. – Данила перевел дыхание. – Следствие выстроило жесткую цепочку версий, подкрепленных неопровержимыми доказательствами и свидетельскими показаниями, которые говорят, что именно Антон убил свою бывшую жену.

– Знаешь, честно говоря, я не в курсе, что там было после того, как нас в коридоре оглушили, но ты сам-то в это веришь? – обескураженный новостью, спросил Дрон.

– Не верю, – заверил Данила. – Но мое мнение к делу не пришьешь. Вытащить я, конечно, вас смогу. Но это будет длинный процесс. Сначала ваше дело передадут в нашу контору, но согласись, и у нас нужно будет доказывать вашу невиновность. Еще ты наворотил делов… – Он чертыхнулся: – Зачем сотрудников избил?

– А как я, по-твоему, мог бежать? – вопросом на вопрос ответил Дрон.

– Зачем вообще ты оттуда свалил? – не унимался Линев.

– А как бы ты узнал, что случилось? – удивился Дрон. – Там что, телефон вручают сразу?

– Логично. – Данила кашлянул. – Ладно, не верещи. Мне кажется, в этом деле я нашел слабое звено.

– Какое? – Дрон напрягся.

– Удалось разговорить тут одного сотрудника. Так вот, по делу свидетелем проходит некий Николай Анисимов, сосед потерпевших. Именно он вызвал милицию. Конченый алкаш. Когда его допрашивали, обратили внимание, что напуган. Но не это главное. Он действительно мог случайно видеть, как ты с Антоном заходил в квартиру своей бывшей тещи…

– Стоп! – не обращая внимания, что рядом женщина, Дрон откинул плед и встал. – Никто не мог этого видеть! «Глазки» соседних дверей были заклеены. На лестнице находились только бандиты и мы.

– Это точно? – переспросил Данила.

– Точнее некуда, – кивнул Дрон.

– Тогда езжай к нему. Я сейчас тоже туда направляюсь.

Дрон вернул трубку Лизе.

– Все? – Она стыдливо отвела глаза от его мощного торса.

– Угу, – кивнул Дрон, непроизвольно задержав взгляд на вырезе, в котором виднелись два полушария.

Она заметила это и отступила.

Дрон бросил взгляд на часы, которые висели на стене, и шагнул к ней.

– Не смей. – Она выставила вперед руки.

Дрон налетел на ее кулачки забинтованной грудью и поморщился.

– Хулиган, – взволнованно выдавила она из себя.

– Да. – Он кивнул, ловя себя на мысли, что одного желания овладеть этой женщиной мало. Грудь у него не зажила; любое резкое движение, вздох вызывали боль. Кроме этого кружилась голова и слегка подташнивало.

– Тебя, кажется, кто-то ждет? – ласковым, грудным голосом выдавила из себя Лиза.

– Угу. – Он виновато отвел взгляд в сторону, опустил руки и направился в ванную.

– Постой. – Она взяла его за руку и притянула к себе.

«Попал! – с тоской подумал Дрон. – И все-таки не зря меня Родимов хотел выдворить из отряда. Похотливый кот. На счету каждая минута, а я о бабах…»

– Ну, ты чего. – Она обожгла горячим дыханием грудь.

Он осторожно обнял ее. Руки скользнули снизу вверх под блузку. Он провел по нежной, бархатистой коже ладонями, ощущая, как затрепетало тело Лизы, и осторожно увлек ее на диван. В голове застучало. Захлебнувшись ароматом женского тела, он стал ее раздевать, абсолютно не чуствуя боли. Еще мгновение, и их тела слились в единое целое…

Дрон быстро умылся, съел яичницу, запил ее кофе и уже через полчаса вышел из метро, напротив дома, откуда накануне вечером его увезла «Скорая».

Линев поджидал Дрона в скверике.

– Как ты? – отвечая на рукопожатие, спросил Данила.

– Нормально, – кивнул Дрон. – Пойдем?

Они направились к подъезду.

Линев был в рубашке с коротким рукавом и в джинсах. Русоволосый, коренастый подполковник ФСБ работал с группой на протяжении семи лет. Он занимался организацией межведомственного взаимодействия и обменом информацией, нередко сам принимал участие в операциях.

– Мы не опоздали? – осторожно спросил Дрон, когда после нескольких долгих звонков и стука никто не открыл.

– Думаешь, его уже успели убрать? – догадался Данила и несколько раз хрястнул по двери кулаком.

Из глубины квартиры раздался грохот. Потом кто-то закашлял. Дрон еще раз надавил на кнопку звонка.

Послышалась возня, недовольное ворчание, и дверь открылась.

В нос ударил запах перегара, табачного дыма и давно не мытого тела. Дрон задержал дыхание.

– Чего надо? – спросило обросшее, с красными глазами существо, на котором была серая майка и спортивные штаны с отвислыми коленками.

– Мы из милиции. – Данила отстранил пьянчужку рукой в сторону и шагнул через порог.

– Зачем? – прохрипел забулдыга, закрывая двери.

– По поводу вчерашнего, – направляясь по коридору, со стен которого свисали клочья засаленных обоев, пояснил Данила.

– А что вчера было? – удивленно спросил мужчина.

Дрон обернулся. Напряженно думая, мужчина чесал взлохмаченную голову.

– Что, ничего не помнишь? – спросил Данила.

Мужчина перестал скрести затылок:

– Чего я должен помнить?

– Напряги память. – Дрон заглянул в комнату и поморщился.

Старый продавленный диван, на котором красовалась до отказа заполненная окурками консервная банка, грязный стол, шкаф с пустыми полками – вот и весь интерьер.

Дрон направился на кухню, куда прошел с хозяином «апартаментов» Линев.

– Ух ты! – удивленно воскликнул пьянчужка, увидев на столе четыре бутылки водки. – А это откуда?

Его коричневая рука с пожелтевшими от никотина пальцами потянулась к горлу, потом вновь бессильно повисла вдоль туловища.

Дрон двинул его ладонью по затылку.

От неожиданности мужчина едва удержался на ногах. Он отскочил к окну и развернулся в сторону незваных гостей:

– Ты чего?

– Расскажи, кто тебя вчера надоумил милицию вызвать? – Дрон сложил на груди руки и выжидающе уставился в слезившиеся глазки Николая.

– Какую милицию? – Пьянчужка замотал головой. – Никого я не вызывал. У меня и телефона нет! Вернее сказать, его давно отключили. Зачем он мне?

– Ты тут сказки не рассказывай. – Дрон шагнул к столу, взял бутылку, отвинтил пробку и стал выливать содержимое в почерневшую раковину.

– Ты что делаешь? – опешил Николай. – Водка здесь при чем?

– А при том, что за нее ты вчера хорошего человека согласился в тюрьму отправить, – вступил в разговор Данила.

– Дай опохмелиться! – взмолился Николай. – Ничего не соображаю, пока не приму.

– Плесни ему, Василий, – попросил Данила.

– Пусть сначала все расскажет, – возразил Дрон. Однако выливать водку перестал.

– Я не убивал ее, она уже мертвая была! – протяжно завыл Николай.

Линев подошел ближе:

– Так, продолжай!

Николай облизнул потрескавшиеся губы и умоляюще посмотрел на Дрона.

– Хорошо, – сдался Василий. – Но только без фокусов. Давай тару.

Николай суетливо схватил со стола кружку. Дрон наполнил ее на треть.

Проглотив вожделенную жидкость, пьянчужка некоторое время жмурился и громко сопел.

– Быстрее! – поторопил Линев.

– Я вчера решил у Галки денег занять. – Мужчина сокрушенно вздохнул, огляделся и сел на табурет. – Позвонил раз, другой – тишина. Только собрался уходить, как дверь какой-то нерусский открыл и меня туда хвать!

Он вздохнул и замолчал.

– Дальше!

– Еще налей!

Опешив от такой наглости, Дрон шагнул к нему и двинул кулаком в лоб:

– Ты что, издеваешься?!

– Не надо. – Данила поморщился.

– Чего не надо? – разошелся Василий. – Я эту публику знаю. Он после второй уснет или ахинею начнет нести!

– Хорошо, пусть собирается. Сразу под протокол показания даст в отделении, чего кота за хвост тянуть? – Данила присел перед Николаем на корточки: – Правильно?

Тот часто закивал головой.

Лежа на кровати и рассеянно глядя на незашторенное окно, Отари размышлял над сложившейся ситуацией. Двое суток назад, вместе с Киколой и Абели, он приехал в Москву на машине, но еще не мог оправиться от дороги. Отари отвык совершать длительные поездки. Как назло, в пути случилось расстройство желудка. Отари был уверен: это стало следствием переживаний. Ему не хотелось участвовать ни в каких мероприятиях, которые проводит разведка Грузии на территории России. Здесь, в столице, он окончательно понял, что Сосо отвел ему роль второго плана. Попросту говоря, его сделали прикрытием для Киколы, который на пару с Абели целыми днями где-то пропадал, возвращаясь под вечер. Они ничего не говорили Отари, как будто его не было. От этого ему становилось страшно. Что задумали эти два человека? Какую задачу поставил им Сосо? В голове у Отари роились самые страшные предположения. Если с ним что-то случится, дети останутся нищими. У него даже мелькнула мысль пойти и рассказать все в милиции. Отари был уверен: можно решить вопрос таким образом, что никто не заподозрит его в предательстве. Ради этого он даже готов для отвода глаз посидеть в следственном изоляторе. Пока его судить не за что. Но, вспомнив глаза Сосо, отругал себя за такие мысли. Наверняка у организации, которую представляет этот человек, везде есть свои люди.