Владыка ночи - Андрей Ливадный

***

Реголитные копи Кол Адра, куда вместе с другими рабами попал Аргел, поначалу не произвели на него особенного впечатления.

Впрочем, измученному, подавленному юноше, после месячного заточения в трюме транспортного корабля торговцев, было все равно, куда и зачем его привезли. Он все еще не оправился от страшных событий, предшествовавших пленению, Аргела по-прежнему мучил ужас от одной мысли - кем он стал, - и все остальное тускнело, блекло на фоне постоянных мыслей о погибших родителях и павшем на него проклятии...

Страдания юноши были скорее моральными, чем физическими, - неглубокая рана, полученная в ту незабываемую ночь, давно зарубцевалась и не причиняла иных неудобств, кроме инстинктивного ужаса, который испытывал Аргеландер от тусклого ртутного блеска, тонкой полоской прочертившего бедро правой ноги.

Большинство товарищей по несчастью находились в точно таком же немом оцепенении моральной комы, когда после месячного путешествия над равнинами и кратерами Селена корабль торговцев наконец причалил к приземистому прямоугольному зданию, где, как выяснилось позже, квартировался гарнизон, охраняющий копи, и проживали чиновники, руководящие добычей воздушного камня.

Рабов выгнали из трюма корабля. Аргел, понукаемый охранниками, вместе с остальными вышел из темного грузового отсека и оказался на широком пандусе, который вел от плоского каменного уступа, исполняющего роль причала, к узкому проходу между отвесными скалами.

Поначалу окружающий пейзаж не вызвал у него каких-то особенных чувств, - все ощущения и без того были новыми, не испытанными ранее, и сознание, взбудораженное резкой сменой обстановки, сосредоточилось на явственных метаморфозах, которые окончательно претерпел его организм. Солнце обжигающим горячечным диском висело высоко в небесах, посылая на раскаленную поверхность смертоносные лучи, воины, конвоировавшие рабов, опускали поверх прозрачных забрал своих шлемов особые дымчатые пластины, предохраняющие их лица от губительного излучения, а нестройная толпа несчастных, медленно двигалась без какой-либо защиты, но никто из проклятых Селеном рабов не падал в корчах и не задыхался, - понурив головы, они брели к двухэтажному зданию, будто изменение являлось не страшным проклятием, а непонятным, пугающим благом, позволяющим им спокойно переносить нестерпимую жару и вдыхать разреженный воздух...

Бесхитростная постройка, куда их ввели, была сложена из массивных каменных блоков. Внутри, несмотря на отсутствие окон, царил привычный глазу неяркий свет, исходящий от флюоресцирующих секций потолка, стены были покрыты тонкими, гладкими на ощупь панелями из неизвестного материала, пол устилали рифленые металлические плиты, истертые до блеска сотнями ног...

Аргел понимал, что здесь начнется его новая жизнь, которая по предчувствию рисовалась ему короткой и ужасной... Поэтому, двигаясь вместе с остальными, он с ужасом поглядывал по сторонам, но взгляд не находил ничего примечательного: их вели по длинному тоннелю, проложенному внутри здания, и только в противоположном конце прохода, за мощными створами шлюзовых ворот, глазам юноши открылось нечто необыкновенное.

После заточения в тесном трюме и прогулки под палящими лучами дневного светила, казалось, уже ничто не в состоянии изменить покорное безразличие рабов, погруженных в собственные, внутренние переживания, но вид реголитных копей Кол Адра оказался столь необычен, что узники, выходя из ворот, невольно останавливались, пораженные увиденным.

Сразу за тесниной короткого ущелья, перегороженного зданием охраны, начинался глубокий, но небольшой по площади кратер, похожий на исполинскую выемку с отвесными стенами неприступных, обрывистых скал. Острые пики горных вершин вздымались к фиолетовым небесам, ограничивая площадь в несколько сот квадратных километров. Разрушительные процессы эрозии, вызванные резкими перепадами ночной и дневной температур, наполнили глубокий кратер миллионами тонн острого щебня, который скрывал под своей толщей огромный, практически не тронутый разрушительным влиянием времени город!..

Зрелище было потрясающим. Повсюду, куда ни глянь, из-под наслоений реголита виднелись плоские либо заостренные крыши зданий, о высоте которых можно было судить по немногочисленным раскопам, где в этот момент трудились сотни, если не тысячи рабов...

Подобных строений Аргел не видел никогда. По сравнению с обнаженными фасадами многоэтажных исполинов цитадель родного Регула казалась ничтожно маленькой, лишенной даже намека на царящую тут монументальность, сочетающую в себе не только масштаб, но и утонченное изящество форм...

Было совершенно непонятно, почему срывающиеся с отвесных стен кратера осыпи не повредили эти здания, в оконных проемах которых до сих пор яркими бликами отсвечивали сохранившиеся стекла, лишь на некоторых крышах виднелись следы разрушенных ажурных сооружений непонятной конструкции и предназначения.

Аргел был откровенно потрясен, но его изумленное созерцание окрестностей грубо нарушил болезненный толчок в спину - это воины, конвоировавшие вновь прибывших рабов, пришлись подгонять их, направляя в узкий, полого уходящий вниз раскоп, похожий на рукотворное ущелье с ровными отвесными краями.

В тесном пространстве, меж близко расположенными стенами, царила глубокая тень, здесь все еще лежал ночной иней, наклонную дорогу покрывала наледь, а по серым, будто пепел, стенам с голубоватыми прожилками непонятных вкраплений полз замысловатый рисунок изморози...

Аргел, разум которого внезапно вышел из многодневного оцепенения горестных мыслей, уже не мог сосредоточиться на прежних переживаниях, - в конце концов, он был молод, его психика обладала достаточной степенью пластичности, приспособляемости, чтобы впустить в сознание новые впечатления и отдаться им со свойственной юности непосредственностью...

Глядя на мрачные, смыкающиеся над головой стены, он внезапно понял, что слагающая их слоистая порода, пронизанная голубоватыми прожилками, есть не что иное, как сплошные залежи легковесного воздушного камня, - он не догадался об этом сразу, потому; что привык видеть его в раздробленном виде, привычно именуя общеупотребимым термином "реголит", означающим всякую каменную породу, измельченную до состояния смешанного с пылью гравия...

Естественно, он не знал, как и из чего могли образоваться эти причудливо изогнутые на срезе пласты, но интуитивно понял, что именно толща серой, похожей на спрессованный пепел массы предохранила здания древнего города от разрушительного воздействия резких перепадов температур и каменных лавин, срывающихся со склонов кратера...