Душехранитель - Василий Шахов

– Не язви.

– Разве девушки твоего круга когда-нибудь стирают?

– Прекрати, я сказала!

Он присвистнул. Не по-своему он как-то ведет себя: слишком легкомысленно. Вот Артур еще мог бы подурачиться таким образом, а на Сашу это мало похоже. Впрочем, пусть лучше так, чем слушать его нотации либо вообще биться в глухую стену, когда есть желание поговорить, отвлечься. С другой стороны, кто его знает, какой он на самом деле?..

Рената открыла воду. Несмотря на то, что материя действительно была насквозь пропитана потом, девушке не был неприятен её запах. Такую законченную эстетку, как она, подобное немало удивило. Может, она и впрямь «опускается на дно»? Додумать ей не дал вновь занывший зуб. Нет, спокойно она не умрет, это точно!..

Саша вошел следом, подождал, пока она закончит замачивать рубашку, и сжав челюсти, превозмогая боль в пораненных ладонях, сунул руки под воду.

– Саша, – Рената потерла намыленную ткань Телохранитель взглянул на нее через плечо, не разгибаясь; струи воды стекали по его лопаткам.

– У тебя не прошло ощущение, что нас преследуют?

Саша плеснул пригоршней воды себе в лицо.

– Если бы прошло, мы бы уже не сидели в этой занюханной дыре…

– Вот, значит, как!

– Разбуди меня через два часа, – она набросил на плечи полотенце и растерся им. – Что с тобой?!

Рената совсем раскисла. Зуб ныл все сильнее и сильнее. Девушка села на корточки и прижала к щеке свернутую жгутом еще теплую от воды рубашку.

– Что случилось? – Саша опустился на пол напротив нее, прямо на кафель.

– Зуб. Третий день кровит… Что делать – ума не приложу. Я с ума сойду от этой боли, прямо как назло… Наверное, тебе уже осточертело нянчиться со мной? Ведь правда? Все время что-нибудь болит… Беги от меня, пока не поздно…

– А если поздно? – серые гранитные глаза заглянули в самую душу. Саша извлек из ее рук рубашку. – Пойдем…

Рената подчинилась. Телохранитель усадил ее на стул.

– Попробуй ни о чем не думать и расслабиться. Если можешь – доверься мне…

Его пальцы, наверняка гудевшие от боли, мягко коснулись волос девушки. По телу побежали приятные мурашки: ей нравилось, когда с ее головой что-нибудь делали; в связи с этим Рената обожала посещать парикмахерскую, где ее личный мастер, Марина, делала ей замысловатые прически, чаще всего «греческие»: с ними больше возни, так что времени на болтовню им с Мариной хватало с лихвой. Рената вспомнила, что парикмахерша обещала ей привезти какую-то «хитрую» расческу со всякими «наворотами», как она выражалась. Кто знал, что так все обернется… не до этого теперь…

Рената закрыла глаза, совсем позабыв, что сейчас над нею колдует не Марина, а телохранитель. Она только отметила, что у Марины изменилась техника – быстрые ловкие пальцы были одновременно нежны и уверенны.

– Вам лучше? – спросил вдруг бубнящий голос над самым ухом.

Такое ощущение, как будто говоривший сидел в бочке.

Рената оглянулась и едва не взвизгнула от неожиданности. К ней наклонился какой-то пожилой мужчина с мрачным, почти черным лицом; две глубокие морщины окружали его рот и почти сходились на подбородке с ямкой. Покатый, как у древнего майя, лоб тоже был изборожден морщинами, сильно выделялись надбровные дуги, а из провалов смотрели внимательные и умные, близко, как у обезьяны, посаженные глаза. Девушка соскочила со стула, и зуб мгновенно прекратил болеть. Когда она снова взглянула на него, уже приготовившись или обороняться, или звать на помощь телохранителя, мираж исчез. Саша, удивленный ее поведением, выпрямился.

– Извини, – она прикоснулась ко лбу. – У меня что-то с головой. Наверное, потихоньку схожу с ума… Галлюцинации…

Шок прошел. Телохранитель молча смотрел на нее. Рената нервно засмеялась:

– Привидится же такое!..

– Как твой зуб?

– По-моему, ты – волшебник. У бабок научился?

Саша молча ушел в смежный номер и лег на диван.

– Разбуди через два часа.

Рената перевела дух и пошла отполаскивать рубашку, а из головы все не шло лицо незнакомца. Телохранитель темнит: он – на самом деле гениальный актер. Она общалась с актерами, но не знала еще ни одного, кто умел бы так перевоплощаться, буквально создавая вокруг себя ауру изображаемого персонажа, вживаясь в роль с полной самоотдачей. Интересно, что заставило его сменить лавры артиста на скромную профессию «секьюрити»? Неужели ему было приятнее общаться с новыми русскими? Или это жажда риска, шанс испытать приливы адреналина? Какой же он странный… Нет, теперь она просто обязаны раскрыть, в чем тут подвох! Сам не скажет, так Рената исподволь добьется.

Раздобыв у горничной утюг, девушка выгладила рубашку и почистила пиджак. Саша, подмяв под грудь подушку, крепко спал. Любопытно, что он предпочитает спать на животе. В каком-то журнале Рената читала, что человек, любящий такую позу во сне, возможно, недоволен своей профессией. А вообще так спят звери – расслабленные, но в каждую секунду готовые вскочить для атаки или обороны.

Она позвонила и заказала что-то среднее между завтраком и обедом, потому что желудок уже сводило от голода. Пока Рената говорила по телефону, Саша что-то шепнул и отвернулся в другую сторону. Кажется, он произнес какое-то имя, «Таня», что ли…

Девушка вспомнила обрывки своего последнего сна. Может быть, и она болтает, когда спит? Скорее всего, что так. Иначе откуда бы Саша узнал, что именно ей снится, да еще с такой точностью? Стоп! Она тоже выкрикнула в своем последнем сне какое-то название, очень музыкальное и очень незнакомое. Ори… Оритан, вероятно… Да, да, Оритан! Именно! С чего бы это? Она даже не предполагала, что это может быть… Хотя мало ли что во сне привидится? Было однажды и такое, словно она сочиняет стихи. И хорошие стихи получались, она даже запомнила общий смысл, но воспроизвестьи строфы после того, как проснулась, так и не смогла.

В двери постучались.

– Кто там? – спросила Рената.

– Заказ!

Без тени сомнения она открыла. Заказ, видимо, состоял из двух гориллоподобных парней на переднем плане. Один из них ухватил Ренату за рукав водолазки.

Тут за ее спиной, как из-под земли, возник Саша. Он «торпедировал» горилл так нахраписто, что девушка не успела ничего осознать. Схватившего Ренату он «выключил» кулаком с выдвинутой фалангой указательного пальца1, которая пришлась парню точно в висок. Второй попытался всадить Саше ногу в живот, но телохранитель с ошеломляющей быстротой уклонился, перехватил его конечность у щиколотки и пальцы свободной руки вонзил ему в шею над ключицами. Ни одна из «горилл» не успела воспользоваться пистолетом, хотя оба были вооружены: у первого, упавшего поперек входа, под распахнувшейся курткой имелась кобура с торчавшей из нее рукоятью австрийского «глока».