Женщина ночи - Нэнси Прайс

Мэри смотрела на пассажиров, читавших газеты. Откуда было им знать, что значат для мужчины с бледным лицом эти заголовки, набранные большими буквами на первых полосах газет? Что за мысли могут они пробудить в его воспаленном мозгу?

– Хиросима явилась поворотным моментом в истории человечества, – неожиданно сказал мужчина с бледным лицом, обращаясь к прыщавому парню с длинным шарфом, обмотанным вокруг шеи. Мэри, как и другие пассажиры, спокойно посмотрела на него, как будто они были незнакомы.

– Каждый человек во всем мире должен осознать эту поворотную точку истории, – громко произнес Рэндел. В этот раз на него посмотрели даже пассажиры с другого конца вагона.

– У кого-нибудь найдется булавка? – громко спросил Рэндел.

Жителей большого города, каковыми являлись большинство пассажиров, трудно удивить подобными зрелищами. Многие потеряли к нему интерес и отвели взгляды. Каким бледным было его лицо.

– Так есть ли у кого-нибудь булавка?

Одна из женщин отыскала булавку у себя в сумочке и протянула ее Рэнделу. Теперь пассажиры с любопытством наблюдали, как мужчина с очень бледным лицом взял булавку и приколол бумажный мак к тыльной стороне своей левой ладони.

Он очень удивился, когда увидел, что на руке выступила кровь. Пассажиры стали отводить от него взгляды.

Потом мужчина с окровавленной рукой вспомнил о Мэри. Он отыскал ее взглядом, протиснулся к ней и обнял ее так, как никогда не делал на людях.

Мэри заметила вопрос во взглядах пассажиров: пристает? Нужна помощь? Чтобы рассеять их сомнения, Мэри взяла Рэндела под руку. Пассажиры деликатно отвели взгляды. Игра закончилась, и Мэри не могла больше делать вид, что она тут ни при чем.

Рэндела трясло. Мэри уткнулась взглядом в его темный пиджак и попыталась придать своему лицу спокойное выражение: как будто это было в порядке вещей – прикалывать булавкой к руке бумажные маки.

– Нам здесь выходить, – сказала Мэри, когда поезд подъезжал к очередной станции. Рэндел продолжал обнимать ее за плечи и не выпустил даже тогда, когда поезд остановился и двери открылись. Они вышли на станцию.

Они перешли на другую платформу, такую же замусоренную, как и предыдущие. Ожидая поезда, Мэри встала между Рэнделом и рельсами метро. Она опять увидела плакат с удивленным отцом и близнецами. Когда мимо проносились поезда, его лицо мелькало прямо перед Мэри, и по мере того как проносились вагоны, она могла видеть то одну, то другую половину надписи на плакате.

Нужный им состав все никак не приходил. Прошло пятнадцать минут, потом двадцать, двадцать пять… Кровь на руке у Рэндела уже запеклась. Он протянул руку с приколотым маком навстречу чернокожему мужчине, стоявшему невдалеке, и сказал: «Я сделаю для тебя все, что смогу».

Чернокожий мужчина посмотрел на Рэндела, потом на цветок. Шум подъехавшего состава освободил его от необходимости ответа.

В переполненном вагоне Мэри ощутила, как напряжены руки и ноги Рэндела. Как будто они потеряли способность гнуться и одеревенели. Она считала станции, чтобы не пропустить ту, которая была им нужна. Страшно потеряться в темных тоннелях и переходах незнакомого города незнакомой страны.

Неожиданно на одной из станций Рэндел без предупреждения выпрыгнул из вагона.

– Надо найти вагон для курящих, – крикнул он Мэри. – Мы не можем больше оставаться в вагоне для некурящих.

Мэри стала энергично пробиваться к выходу. Ее охватил ужас, Однажды она потеряла его в Небраске, потом долго искала вместе с полицией, прочесывая улицу за улицей.

– Подожди, – крикнула она, как будто Рэндел мот услышать ее, остановиться и вернуться назад. Толпа сжала ее и заставила двигаться в другом направлении.

Потом она увидела, как он исчез в одном из вагонов поезда. Отчаянно работая локтями и расталкивая безликую толпу, Мэри успела влететь в тот же вагон. Двери захлопнулись за ее спиной. Она перевела дыхание и подумала, что, наверное, похожа на сумасшедшую.

Что случилось бы с ним, если бы она потеряла его? Куда бы он пошел? Еле переводя дыхание, Мэри вцепилась рукой в ремень под потолком и повисла на нем, отдыхая. Она почувствовала, как ее охватывает знакомое чувство злости. Она взглянула на Рэндела – взрослый мужчина с белым как мел лицом, которого невозможно ни в чем убедить, который ничего не слышит и никого не слушает, который ни о чем и ни о ком не заботится и которого абсолютно ничего не волнует, кроме своего безумного иллюзорного мира.

Мэри так крепко сжала ремень, что у нее заболела рука. В любую минуту Рэндел мог снова выскочить из вагона, а их станция – Доллис-Грин – была еще так далеко. Мэри старалась не выпустить Рэндела из своего поля зрения; ей представились две куклы, гуляющие на лугу, – кукла девочка ведет за руку куклу мальчика с приколотым к ладони маком.

Наконец они подъехали к Доллис-Грин. Вместе с толпой они вышли из вагона и поднялись наверх. Мэри глубоко вздохнула: скоро они доберутся до врача и ее кошмар закончится. Рэндел будет в безопасности.

К турникету, ведущему в вестибюль метро, они подошли вместе, и Рэндел захотел, чтобы она пошла первой. Пройдя через турникет, Мэри оглянулась и обнаружила, что за ней идет незнакомый мужчина, а Рэндел остался за турникетом.

Он стоял по ту сторону турникета и, казалось, не собирался проходить через него. Мэри не знала, что предпринять. В любую секунду он мог исчезнуть: сесть в вагон и уехать, броситься на рельсы, потеряться… Мало ли что могло прийти ему в голову.

– Проходи сюда. – Мэри старалась говорить спокойным тоном. Она надеялась, что у нее это получается, но Рэндел не услышал ее. Он вообще не обращал на нее никакого внимания.

– Если ты не поспешишь, мы опоздаем, – продолжала Мэри.

Люди проходили мимо него. Она подумала, что он просто хочет пропустить их всех вперед, как пропустил ее, а потом пройти сам.

Но Рэндел не хотел идти.

– Рэндел, – позвала Мэри.

Никакой реакции. Каждому, кто проходил через турникет, Рэндел махал окровавленной рукой с приколотым маком.

Появился знакомый чернокожий мужчина в длинном плаще. Рэндел помахал ему.

Наконец Рэндел прошел. Мэри схватила его за руку. Стук ее сердца отдавался в ушах. Ее трясло от пережитого волнения, а удивленный отец с плаката продолжал разглядывать своих близнецов.

ГЛАВА 8

– Я бы съел яйцо. Интересно, у доктора найдутся дома яйца? – пробурчал Рэндел, когда они вышли из метро.

– Я уверена, что у него дома найдутся яйца, – сказала Мэри.

– Яйца – это начало наступления, отправная точка, – сказал Рэндел.

– Может быть, нам хватит денег купить полдюжины, – сказала Мэри. – Неплохо бы взять такси. Мы опаздываем.