Нариманов - Илья Дубинский-Мухадзе

Правительство прибегает к привычному средству: с 5 октября все университеты и институты (за единственным исключением — Киевского политехнического) объявляются закрытыми. Иногородним студентам предложено в срок самый короткий убраться восвояси.

Охотников покинуть Одессу в кавказском землячестве раз-два и обчелся. Куда больше желающих записаться у Нариманова в дружины самообороны. Дело действительно спешное, неотложное. Уже 14 октября дружине приходится отбивать нападение полиции на большой митинг рабочих, студентов, учащихся мореходного училища. Сразу после того — отражать налет казаков. И до начала боев на баррикадах остаются считанные часы. Боев жестоких, неравных. В первый день в зале оперативной хирургии в цинковых гробах трупы лаборанта Кадиашвили и пятерых студентов-медиков…

Восемнадцатого в утренних газетах появляется благополучно добравшийся до Одессы манифест о дарованных Царем «свободах». Свободами спешит воспользоваться «простой лояльный гражданин» — шеф «черных сотен» — остзейский барон Нейгардт. В казенной типографии генерал-губернаторства печатает многие тысячи листовок: «Кто во всем виноват — разберитесь сами!» Вместе с листовками в тонком золотом багете — литографические портреты «ущемленного интеллигентами и инородцами» государя императора с голубой лентой через плечо. Стараниями городовых и дворников листовки и портреты попадают в нужные руки, в назначенный час. Это сигнал начинать педантично подготовленную резню.

Лужи крови на дворах, на мостовых. Смерть в домах, смерть на улицах, на бесчисленных ступенях каменной Потемкинской лестницы, что сбегает с прибрежного холма в гавань. Пожары. Повальные грабежи. Многонациональная, трудовая Одесса отдана на растерзание. Сутки, вторые, четвертые. Студенты-санитары доставляют раненых, искалеченных в хирургическую клинику медицинского факультета, напоминающую в эти дни лазарет на поле боя. Не смыкают глаз, не отходят от операционного стола студенты Лысенков и Нариманов.

Центральная газета большевиков «Пролетарий»[23] отмечает: «Если бы не дружины самообороны, то черносотенцы разгромили бы всю Одессу». С первого часа плечом к плечу — рабочие, студенты, моряки, вооруженные давно отслужившими свой срок берданками, дробовиками, охотничьими ружьями. У самых удачливых карабины и револьверы — трофеи, добытые в боях. Уничтожить первопричину — государственный строй они еще не в силах. В их возможности только унять, заставить отступить разгул дремучей ярости.

На авансцену выходит второй не менее верноподданный прибалтийский барон, генерал Каульбарс, перед тем отличившийся при расстреле у Строгановского моста безоружных рабочих, уходивших из горящего порта. Теперь генерал — охранитель порядка, опора закона. По его приказу возвращаются к обычным занятиям дворники — метут, моют улицы. Объявляется полиция. Пуще прежнего рыщут филеры. «Журнал донесений» обогащается новыми записями. Приступают к допросам жандармские ротмистры.

Нариману Нариманову полный смысл побыстрее скинуть студенческую куртку, расстаться хотя бы на время с импозантной бородкой, высветлить волосы — так, чтобы «установленные наблюдением приметы» перестали «соответствовать». Стоит поторопиться также сменить местожительство и род занятий. Университет все равно закрыт. Понимать надо, что на долгий срок.

В воскресенье, 27 ноября, Нариманов уже в Баку. Он вместе с двадцатью тысячами промысловых рабочих, моряков, горожан на Стародумской[24] площади. Обменивается приветствиями, добрыми пожеланиями. С истинным кавказским радушием зовет: «Мусульмане! Идите на собрания, где говорят социал-демократы! Вы узнаете тогда, что вы должны делать, и с кем вместе вы должны идти к достижению свободы и счастья! Социал-демократы ждут вас к себе, граждане мусульмане!»

В воскресенье, 27-го… Стало быть, через месяц после того, как он с трудом нашел и тайком увез из больницы на Пересыпи своего раненого земляка-студента Кязима Байрамова. А что было в промежуток… станет известно позже, после обыска на тифлисской квартире Нариманова.

«ПОСТАНОВЛЕНИЕ № 19

…

2) Кроме сего у того же врача Нариманова отобрана его собственноручная рукопись на татарском языке, являющаяся конспектом реферата, прочитанного им в 1905 году в городе Одессе, о преимуществах республиканского строя перед монархическим. Причем, как видно из означенной рукописи, Наримановым всякий раз во время реферата было предложено присутствовавшим почтить вставанием память революционных борцов, погибших в г. Одессе в борьбе с правительством.

3) У него же по обыску найдена…»

Захваченная рукопись то ли уничтожена, то ли утеряна по небрежению. В «деле» — только перевод. Неполный — видимо, отрывки, привлекшие внимание штатного переводчика губернского жандармского управления. «Весь государственный строй, вся администрация, от главы правительства до последнего стражника, — олицетворение коварства, подлости, бездушия, продажности… Для избавления от гнета недостойного режима необходима революционная борьба, цари-тираны никогда не уступят своей власти добровольно, без яростного сопротивления… Победить может только народ, объединенный под красным знаменем революционной партии. Нельзя, ни в коем случае нельзя поддаваться примиренческим невежественным партиям, призывающим носить портрет царя».

И в заключение его, Нариманова, обращение к трудовому населению Одессы с призывом становиться под Красное знамя революционной партии. Это завершение раздумий: жребий брошен, выбор сделан. Сразу по возвращении в Баку Нариман Нариманов окончательно приходит к большевикам. Вступает в «Гуммет».

8

В переводе на русский «Гуммет» — «Энергия». В начале это просто название нелегальной азербайджанской газеты. Ее издатели — небольшое число молодых поборников свободы — избрали девизом: «Совместное стремление мужей может снести горы». Древнее арабское изречение в понимании большевиков: только совместным стремлением единомышленников возможно снести самодержавие, отстоять интересы класса. Не нации, класса!

Дабы иносказание обрело точный смысл, нашло доступ к сердцам мусульманских рабочих — местных кавказских и пришлых из Персии, Дагестана, из Астраханской, Уфимской, Казанской губерний, — Бакинский комитет большевиков на исходе 1904 года создает мусульманскую социал-демократическую группу «Гуммет» на правах своего отдела. В основу положена мысль Ленина: «Партия в целом, ее центральные учреждения устанавливают общие основные принципы программы и тактики; различные же способы проведения на практике и в агитации этих принципов устанавливаются… соответственно местным, расовым, национальным, культурным и т, д. различиям»[25].