Жаркое лето 1953 года в Германии - Николай Платошкин

СКК, руководствуясь своего рода «технократическим» подходом, требовала от властей ГДР принудительно взыскивать налоговые недоимки с народных предприятий и прекращения отсрочек по налоговым платежам. В определенной мере это было справедливо, так как по-настоящему поставленной экономии средств в народном секторе не было. Однако в конкретных условиях начала 50-х годов, когда экономика развивалась невиданными в истории Германии темпами, требования СКК могли привести только к увеличению социальной цены реформ. Характерно, что если бюджет ГДР при всем напряжении был бездефицитным, то западногерманское экономическое чудо финансировалось с помощью американских кредитов (так называемый «план Маршалла», который вовсе не был никакой «помощью») и путем увеличения внутреннего государственного долга.

Финансовое положение ГДР усугублялось настоящей «психологической» и экономической войной, которую вел против нее Запад. Так, в феврале 1952 года через Западный Берлин были распространены слухи о предстоявшей якобы в ГДР денежной реформе, что привело к изъятию населением своих банковских вкладов и усиленной закупке продовольствия. В марте 1952 года США блокировали все счета Немецкого эмиссионного банка (госбанк ГДР), так как он осуществлял расчеты с КНР, которую американцы не признавали, как, впрочем, и саму ГДР.

Неудивительно, что золотой запас ГДР составлял на 1 июля 1952 года всего 207,6 кг желтого металла.

Внешняя торговля ГДР в силу настоящего бойкота со стороны Запада естественным образом развивалась только с СССР и странами народной демократии. Например, товарооборот с Польшей вырос в 1947–1950 годы в 21 раз, с Венгрией — в 18,5 раз, с Чехословакией — в 4 раза. В сентябре 1950 года ГДР была принята в СЭВ. Удельный вес «лагеря мира и социализма» во внешней торговле ГДР составлял в 1951 году 80,5 % (при этом доля Советского Союза в 1950 году была 47,3 %, а в 1951 году — 49,5 %). За первое полугодие 1952 года внешнеторговый оборот ГДР вырос по сравнению с аналогичным периодом 1951 года на 24 % и достиг почти 2,7 млрд. марок (в том числе экспорт — 1321 млн. рублей, импорт — 1365 млн. рублей). СССР поставлял в ГДР черные и цветные металлы, железную руду, кокс, хлопок, зерно, жиры, покрывая значительную долю или по некоторым позициям все потребности ГДР в этих видах сырья. Товарооборот между двумя странами составил в 1951 году 2,5 млрд. рублей (рост на 179,6 % по сравнению с 1950 годом). Из ГДР в Советский Союз шли машины и оборудование, точная механика и оптика, изделия химической промышленности. Можно сказать, что Москва в полной мере сохранила и помогла развить довоенную специализацию народного хозяйства Восточной Германии. Причем часть поставок шла из СССР в кредит, а поставки из ГДР в 1951 году немного отставали от запланированных графиков. И Москва, и Берлин с каждым годом все больше расширяли палитру взаимной торговли. Если СССР впервые поставил в 1951 году немецким партнерам железную руду (143,3 тысячи тонн), то из ГДР в том же году были направлены в Советский Союз первые телевизоры и шагающие экскаваторы.

Но как бы ни впечатляли общие цифры экономического роста, основной задачей для руководства ГДР было наращивание жизненного уровня собственного населения, которое практически ежедневно могло сравнить с его условиями жизни западных немцев (прежде всего, в Западном Берлине).

Вплоть до 1 января 1951 года население ГДР получало определенный набор основных продуктов питания по карточкам. Наряду с этим существовала система государственной коммерческой торговли (уже упоминавшаяся выше «ХО») и частная торговля. Первая послевоенная зима, выдавшаяся в Германии небывало холодной (ее называли «зимой столетия») унесла жизни многих немцев на Западе и Востоке страны. Многие люди могли рассчитывать не более чем на 900 калорий в день (для более или менее сытной жизни было необходимо как минимум 2000 калорий). В парках немецких городов на дрова были вырублены деревья и их место заняли импровизированные огороды. Основной одеждой как для мужчин, так и для женщин были всевозможные «наряды», перешитые из армейской формы, а также военные сапоги (впрочем, и в СССР как стране-победительнице было ничем не лучше и многие граждане Советского Союза не пережили страшной засухи 1946 года).

Начиная с 1948 года, нормы выдачи продуктов по карточкам в советской оккупационной зоне были существенно увеличены. С 1948 года по июль 1949 года снабжение населения мясом и сахаром выросло на 50 %, крупой — на 100 %, жирами — на 60 %, хлебом — на 20 %. С 1 января 1951 года карточки остались только на мясо, сахар и жиры.

В 1952 году 61 % розничной торговли давали государственные предприятия. Цены в них были очень высокими, несмотря на неоднократное их снижение, начиная с 1948 года. В 1950 году цены на важнейшие продукты составляли 10–20 % уровня 1948 года (при этом в 1960 году цены были ниже уровня 1950 года более чем в два раза). Если рабочий получал в начале 1950-х годов около 300 марок в месяц, то килограмм маргарина в госторговле стоил 12 марок. Несмотря на быстрый рост продажи основных продуктов населению (например, мяса в 1952 году было продано на 41 % больше, чем в 1951 году, сахара — на 27,3 %, яиц — на 48,2 %), нормы потребления продовольствия были еще очень низкими. Так, средний житель ГДР мог рассчитывать в 1952 году на 23 кг мяса, 6 кг рыбы, 9 кг сахара и 32 яйца. Госрезервы ГДР имели запасы мяса на 20 дней и сахара — на 4 месяца. В 1952 году было проведено очередное снижение цен: маргарин отныне стоил 8 марок за 1 кг, яйцо 0,45 марки, вместо прежних 0,6. Следует отметить, что в отличие от советского населения, немцы уже десятилетиями привыкли к относительно высокому жизненному уровню, поэтому даже временное его снижение воспринималось очень болезненно. Приходилось учитывать и специфику традиций потребления. Немец мог обходиться и вовсе без рыбы (ее в Германии всегда ели мало), но лишиться маргарина и мармелада (или искусственного меда) на завтрак было для него серьезным испытанием.

Еще больше удручало плохое положение со снабжением населения промышленными товарами народного потребления. Например, в 1952 году на каждого жителя ГДР проходилось всего 0,24 пары кожаной обуви (в 1951 году — 0,15 пары). Не хватало тканей, постельного белья, чулок и носков, хотя их производство увеличивалось.

В отличие от ФРГ государство в ГДР тратило большие ресурсы на активную социальную политику. В стране не было безработицы, а количество занятых на производстве выросло с 5,8 млн. человек (декабрь 1945 года) до 7,8 млн. (1955 год). При этом зарплата неуклонно росла, а уровень налогообложения трудящихся снижался. Особое внимание уделялось интеллигенции, зарплата которой в отдельных случаях доходила до 4000 марок в месяц. Тяжелее было пенсионерам: минимальная пенсия составляла 90 марок и практически соответствовала уровню бедности. Государство постепенно взяло на себя поддержание системы социального страхования (взносы в кассы соцстраха вносили равными долями — по 10 % работники и предприниматели), увеличив расходы на эти цели более чем в два раза в 1946–1950 годах. Пенсии, несмотря на их незначительную величину, тем не менее были в 1950 году в два раза выше, чем в 1938 году. В 1949 году на курортах за счет профсоюзов (а фактически за счет государственных предприятий) отдохнули 181 тысяча человек, (в 1946 году — 18 тысяч). Число домов отдыха только за один год (с 1949 по 1950) выросло на 42 %. Если в 1947 году было 680 заводских поликлиник и медпунктов, то в 1950 году — 2730. При этом медицинская помощь стала бесплатной. В начале 50-х годов практически исчез туберкулез, во многом порожденный послевоенным недоеданием. 1950 год был самым «урожайным» в ГДР в смысле рождаемости (303 866 детей), а это основной показатель уверенности людей в завтрашнем дне.

В 1950 году на территории ГДР было 3,254 млн. беженцев и переселенцев из Польши и Чехословакии. Причем проблемы усугублялись тем обстоятельством, что наиболее молодые и здоровые из них (часто предварительно получив в ГДР бесплатное образование) уезжали на Запад, а оставшиеся старики, инвалиды и матери-одиночки были дополнительным и весьма серьезным бременем для экономики ГДР. 8 сентября 1950 года был принят «Закон о дальнейшем улучшении положения бывших переселенцев», согласно которому они получали льготные кредиты до 5000 марок. К тому же предусматривалось ускоренное строительство жилья для этой категории лиц. В ходе земельной реформы землю получили в общей сложности 352 тысячи переселенцев, еще 140 тысяч были заняты в государственном управлении.

Жилищная проблема не стояла в ГДР так остро, как в ФРГ, потому что в Западной Германии англо-американская авиация уничтожила жилые кварталы практически всех крупных городов. В 1950 году на территории ГДР было 4,65 млн. квартир на 17,2 млн. человек населения, что позволяло, в принципе, нормально разместить всех желающих.

Следует подчеркнуть, что активная социальная политика ГДР вопреки расхожему ныне мнению высоко оценивалась основными группами населения страны. Вплоть до середины 1952 года преобладала уверенность, что самые трудные годы позади и начинается обещанное СЕПГ светлое будущее (Ульбрихт заявил еще в 1949 году: «Теперь пришла пора успехов»).