Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен) - Александр Галич

О ПОЛЬЗЕ УДАРЕНИЙ

Ударение, ударение,Будь для слова, как удобрение.Будь рудою из слова добытой,Чтоб свобода не стала Свободой.

БЛЮЗ ДЛЯ МИСС ДЖЕЙН

Голос, голос.Ну что за пленительный голос.Он как будто расшатывал обручи глобусаИ летел звездопадом над линией фронта.Мисс Фонда?

Там, в Сайоне прицельным огнем протараненном,Где всевластна пальба и напрасна мольба,В эту ночь вы, должно быть, сидите над раненымИ стираете кровь с опаленного лба, да?

А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,В сторонке там за деревьями,где кровью земля просолена,А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,Хотя бы просто из жалости.А жалеть-то еще позволено?

Вас, как прежде, восторженно хвалят газетчики:То статья, то цветное московское фото.Как прекрасны глаза ваши, губы и плечики,Мисс Фонда!

И досужая публика жадно и тупенькоБудет в снимках выискивать тайное, личноеА с носилок девчоночья падает туфелька.Ничего что одна – ведь другая-то лишняя.

А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,В сторонке там за деревьями,где кровью земля просолена,А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,Хотя бы просто из жалости.А жалеть-то еще позволено?

Дальнобойные бахают слитно и сытно,Топят лодки на помощь спешащего флота.Неужели же вам хоть немножко не стыдно,Мисс Фонда?

Нынче, вроде, не в моде алмазы и золото,В магазине любом выбирайте свободно.Нынче носят бежу из серпа и из молота.Хоть не очень красиво, но дьявольски модно.

А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,В сторонке там за деревьями,где кровью земля просолена,А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,Хотя бы просто из жалости.А жалеть-то еще позволено?

Что ж, не будем корить вероломную моду.Лишь одно постараемся помнить всегда:Красный цвет означает не только свободу,Красный цвет иногда еще – краска стыда!Да, да!

КОМПОЗИЦИЯ #27, ИЛИ ТРОЛЛЕЙБУСНАЯ АБСТРАКЦИЯ

Посвящается И. Грековой

– Он не то чтобы достиг, – он подлез…– А он ей в ЦУМе – пылесос и палас…– А она ему: «Подлец ты, подлец!..»– И как раз у них годичный баланс…

А на дворе – то дождь, то снег.То дождь, то снег – то плач, то смех.И чей забой – того казна…А кто – в запой, а кто – в «козла».

«Пользуйтесь услугами Аэрофлота,Экономьте время», и тра-ля-ля!

– В общежитии замок на двери…– В нос шибает то пивком, то потком…– Отвори, – она кричит, – отвори!…– Тут его и цап-царап на партком!…

А на дворе – то дождь, то снег.Сперва – чуть-чуть, а там – и сверх, Кому – во Львов, кому – в Казань,А кто – в любовь, а кто – в «козла»!

«Покупайте к завтраку рыбные палочки,Вкусно и питательно», и тра-ля-ля!

– Говорят, уже не первый сигнал…– А он им в чай и подмешал нембутал…– А им к празднику давали сига…– По-советски, а не как-нибудь там!..

А на дворе – то дождь, то снег.И тот же смех, один на всех.И, словно бой, гремит гроза.А кто – в любовь, а кто – в «козла».

«Граждане, подписку на газеты и журналыОформляйте вовремя», и тра-ля-ля!

– В общем вышло у него так на так…– А она опять: «Подлец ты, подлец!..»– Подождите, не бросайте пятак!..– Ну, поставили на вид и конец!..

А на дворе – то дождь, то снег,Все тот же смех и тот же снег…И не беда, что тот же смех,А вот беда – все тот же век!

«Предъявляйте пропуск в развернутом видеПри входе и выходе», и тра-ля-ля!

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЛЮБВИ,

ИЛИ КАК ЭТО ВСЕ БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ

(рассказ закройщика)

Ну, была она жуткою шельмою,Одевалась в джерси и в мохер,И звалась эта девочка Шейлою,На гнилой иностранный манер.

Отличалась упрямством отчаянным –Что захочем, мол, то и возьмем…Ее маму за связь с англичаниномЗалопатили в сорок восьмом.

Было все – и приютская коечка,Фотоснимочки в профиль и в фас,А по ней и не скажешь нисколечко,Прямо дамочка – маде ин франс!

Не стирала по знакомым пеленки,А служила в ателье на приемке,Оформляла исключительно шибко,И очки еще носила для шика,

И оправа на них роговая,Словом, дамочка вполне роковая,Роковая, говорю, роковая,Роковая, прямо, как таковая!

Только сердце ей, вроде как, заперли,На признанья смеялась – вранье!Два закройщика с брючником запилиИсключительно через нее!

Не смеяться бы, надо молиться ей,Жизнь ее и прижала за то,Вот однажды сержант из милицииСдал в пошив ей букле на пальто.

И она, хоть прикинулась чинною,Но бросала украдкою взгляд,Был и впрямь он заметным мужчиною –Рост четвертый, размер пятьдесят.

И начались тут у них трали-валм,Совершенно, то есть стыд потеряли,Позабыли, что для нашей эпохи,Не годятся эти «ахи» и «охи».

Он трезвонит ей, от дел отвлекает,Сообщите, мол, как жизнь протекает…Протекает, говорит, протекает…Мы-то знаем – на чего намекает!

Вот однажды сержант из милицииУ «Динамо» стоял на посту,Натурально, при всей амуниции,Со свистком мелодичным во рту.

Вот он видит – идет его ШейлочкаИ, заметьте, идет не одна!Он встряхнул головой хорошенечко –Видит – это и вправду она.

И тогда, как алкаш на посудинку,Невзирая на свист и гудки,Он бросается к Шейлину спутникуИ хватает его за грудки!

Ой, сержант, вы пальцем в небо попали!То ж не хахаль был, а Шейлин папаня!Он приехал повидаться с дочуркойИ не ждал такой проделки нечуткой!

Он приехал из родимого Глазго,А ему суют по рылу, как назло,Прямо назло, говорю, прямо назло,Прямо ихней пропаганде, как масло!

Ну, начались тут трения с Лондоном,Взяли наших посольских в клещи!Раз, мол, вы оскорбляете лорда нам,Мы вам тоже написаем в щи!

А как приняли лорды решениеВыслать этих, и третьих и др… –Наш сержант получил повышение,Как борец за прогресс и за мир!

И никто и не вспомнил о Шейлочке,Только брючник надрался – балда!Ну, а Шейлочку в «раковой шеечке»Увезли неизвестно куда!

Приходили два хмыря из Минздрава –Чуть не сутки проторчали у зава.Он нам после доложил на летучке,Что у ней, мол, со здоровием лучше.

Это ж с психа, говорит, ваша дружбаНе встречала в ней ответа, как нужно!Так, как нужно, говорит, так, как нужно..Ох, до чего ж все, братцы, тошно и скушно!

ПРО МАЛЯРОВ, ИСТОПНИКА И ТЕОРИЮ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ

Чувствуем с напарником – ну и ну,Ноги прямо ватные, все в дыму,Чувствуем – нуждаемся в отдыхе,Чтой-то нехорошее в воздухе.

Взяли «жигулевского» и «дубняка»Третьим пригласили истопника,Приняли, добавили еще раза,Тут нам истопник и открыл глаза –

Про ужасную историюПро Москву и про Париж,Как наши физики проспорилиИхним физикам пари.

Все теперь на шарике вкривь и вкось,Шиворот-навыворот, набекрень,И что мы с вами думаем день – ночь,А что мы с вами думаем ночь – день.

И рубают финики лопари,А в Сахаре снегу – невпроворот,Это гады-физики на париРаскрутили шарик наоборот.

И там где полюс был, там тропики,А где Нью-Йорк – Нахичевань,А что мы люди, а не бобики,Им на это наплевать!

Рассказал нам все это истопник,Вижу, мой напарник, ну, прямо сник, –Раз такое дело – гори огнем!Больше мы малярничать не пойдем! –

Взяли в поликлинике бюллетень,Нам башку работою не морочь!И что ж тут за работа, если ночью день,А потом обратно не день, а ночь!

И при всей квалификацииТут возможен перекос,Это ж все-таки радиация,А не просто купорос!

Пятую неделю я не сплю с женой,Пятую неделю я хожу больной,Тоже и напарник мой плачется,Дескать, он отравленный начисто.

И лечусь «столичною» лично я,Чтобы мне с ума не стронуться,Истопник сказал – «столичная» –Очень хороша от стронция.

И то я верю, то не верится,Что минует та беда…А шарик вертится и вертится,И все время не туда!

Я ПРИНИМАЮ УЧАСТИЕ В НАУЧНОМ СПОРЕ