Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697 - Михаил Михайлович Богословский

в 1683 и 1684 гг. присутствовал один царь Иван Алексеевич. 12 января справлялись именины тетки государей царевны Татьяны Михайловны, а 26-го — именины сестры царевны Марии Алексеевны с обычными пожалованиями именинных пирогов. Около 29 января, дня годовщины смерти царя Алексея, служилась по нем панихида в Архангельском соборе, 12 февраля праздновалась память другого московского святителя — митрополита Алексия. В канун этого праздника в 1685 г. Петр был у молебна в Чудовом монастыре. 1 марта, в день св. Евдокии, — прием во дворце по случаю именин царевны Евдокии Алексеевны. В один из дней около 17 марта — Алексия Божия человека, день именин царя Алексея, когда полагалось совершать панихиды по церковным уставам, — служилась опять по нем панихида в Архангельском соборе. 25 марта — престольный праздник в Благовещенском соборе. Наступала Страстная седмица.

В Вербное воскресенье совершалось «шествие на осляти». Мы видим Петра на этом торжестве, ведущим под уздцы лошадь, на которой восседал патриарх, за все те годы, за которые сохранились разрядные записи этого дня; 1683 (1 апреля), 1684 (23 марта) и 1685 (12 апреля). В 1688 г. в Великий четверг он присутствует в Успенском соборе при «действе омовения ног». В Великую пятницу он с особенным постоянством посещает совершающийся в том же соборе обряд омовения «святых мощей» (1683, 1684, 1685, 1688). Утреню в «светлое воскресенье» оба государя слушали в Успенском соборе. После утрени патриарх и духовные власти являлись во дворец в Столовую палату поздравлять государей. В годовщину смерти царя Федора Алексеевича, 26 апреля, а также в день его ангела, 8 июня, были царские выходы на панихиды по нем в Архангельский собор. 15 июня праздновалась память московского митрополита Ионы. В навечерие праздника апостолов Петра и Павла, дня своего ангела, Петр с неизменным постоянством присутствовал в Успенском соборе у вечерни и молебного пения, а в самый день праздника там же слушал литургию. После литургии царь во дворце принимал поздравление с днем ангела и жаловал поздравителей именинными пирогами. В 1683 г. упоминается в этот день «именинной стол в Грановитой палате». За обедом присутствовали святейший патриарх и власти, два сибирских царевича, думные чины, полковники и полуполковники выборных солдатских и стрелецких полков, дьяки Разряда и Стрелецкого приказа, гости, купечество гостиной и суконной сотен и сотские черных сотен и слобод. В следующие годы именинный стол не упоминается. 3 июля или в один из ближайших к этому дней праздновалась память четвертого великого московского святителя — митрополита Филиппа. С 1684 г. в день 5 июля начинает упоминаться благодарственное молебствие в Успенском соборе в память победы над раскольниками в споре, происходившем с ними в 1682 г. Однако на этом молебствии присутствует один царь Иван Алексеевич. 8 июля — крестный ход в Казанский собор. Присутствие Петра в этом ходе упоминается в 1689 г. 25 июля именины тетки, царевны Анны Михайловны. На праздновании дня Успения Богородицы Петр обыкновенно в Успенском соборе, 14-го — у вечерни и молебного пения и 15-го — у литургии. 16 августа справлялся храмовой праздник в придворной церкви Спаса на Сенях. Годовой круг церковных и семейных торжеств при дворе замыкался празднованием тезоименитства царя Ивана Алексеевича 29 августа.

Среди церковных торжеств происходили церемонии чисто государственного характера: приемы иностранных посланников и гонцов, на которых Петр присутствует также с первого года царствования. Так, уже 10 ноября 1682 г., вскоре же после возвращения двора в Москву после стрелецких волнений, государи принимали в Столовой палате Кремлевского дворца хивинское посольство; 1 января 1683 г. была прощальная аудиенция гонцу польского короля; 11 марта являлся «на приезде» шведский посланник, а 4 мая он был принят государями «на отпуске», 21 мая — прием польского посланника и т. д.

Отрочество и юность Петра проходят в соблюдении чинных обрядов величественного кремлевского ритуала с его церковными торжествами, с царскими выходами к богослужениям и с придворными церемониями. Старший брат, царь Иван Алексеевич, соблюдает их гораздо строже. Петр за время правления Софьи появляется только на церемониях, обозначенных выше; Иван Алексеевич принимает участие и во многих других, сверх упомянутых. Но в душу Петра вследствие его большей восприимчивости и живости внешние впечатления западают глубже. Из участия в юные годы в церковно-придворных церемониях он на всю жизнь хорошо усвоил весь состав богослужебного обихода. Иностранный наблюдатель, секретарь шведского посольства Кемпфер, видевший обоих государей на торжественном посольском приеме летом 1683 г., ярко изображает различие в отношении к окружающему у старшего и младшего братьев. Царь Иван Алексеевич участвовал в церемонии совершенно пассивно, как бы не замечая ничего происходящего перед ним; Петр, наоборот, за всем внимательно следил и живо выражал свое участие. «В Приемной палате, — пишет Кемпфер, — обитой турецкими коврами, на двух серебряных креслах под иконами сидели оба царя в полном царском одеянии, сиявшем драгоценными каменьями. Старший брат, надвинув шапку на глаза, опустив глаза в землю, никого не видя, сидел почти неподвижно; младший смотрел на всех; лицо у него открытое, красивое; молодая кровь играла в нем, как только обращались к нему с речью. Удивительная красота его поражала всех предстоявших, а живость его приводила в замешательство степенных сановников московских. Когда посланник подал верующую грамоту и оба царя должны были встать в одно время, чтобы спросить о королевском здоровье, младший, Петр, не дал времени дядькам приподнять себя и брата, как требовалось этикетом, стремительно вскочил со своего места, сам приподнял царскую шапку и заговорил скороговоркой обычный привет: „Его королевское величество, брат наш Каролус Свейский по здорову ль?“» Петр в одиннадцатилетнем возрасте показался Кемпферу шестнадцатилетним юношей[69].

Но обязательные придворные церемонии, отличавшиеся притом продолжительностью и, надо полагать, до крайности утомительные, едва ли могли привлекать к себе Петра, даже при всей его живости и при всем активном его отношении к окружающему. Вероятно, он чувствовал в них тягостную повинность, отбыв которую спешил предаться своим любимым занятиям. В чем же заключались занятия Петра в годы регентства Софьи?

Мы уже видели, что Зотов и Нестеров в документах упоминаются в качестве учителей Петра именно с 1683 г. 1 апреля этого года Зотов закупает в хоромы к государю «стопу бумаги доброй»; 4 апреля приобретается для Зотова «нашивка плетеная золотая с кистьми», пожалованная ему учеником; 20 августа ему жалуется материя на два кафтана; 23 октября ему выдается «под кафтан испод песцовой черевей белый»; 29 декабря встречаем запись о выдаче ему его жалованья — 30 рублей. Подобные же пожалования ему заносятся в дворцовые хозяйственные книги и в последующие (1684 и 1685 гг.)[70]. В те же годы получает