Поход семерых - Антон Дубинин

— Марк, отогни угол ковра — если прольешь чай, Йосефа съест живым его тетенька, — скомандовала Клара, распоряжавшаяся здесь как у себя дома. Самое странное, что Марк не ответил ей какой-нибудь шуткой, но послушно переставил чашку на голый пол. Страшная «тетенька» являлась не кем иным, как Йосефовой квартирной хозяйкой, и нрав у нее и впрямь был нелегким; в частности, она запрещала гостям задерживаться после одиннадцати вечера. О священниках она хранила устойчивое мнение, что они все пьяницы, не явные, так тайные, и имела обыкновение иногда так прибираться в Йосефовом кабинете, что он потом не мог доискаться половины своих книг и записей. Просьбы вообще не утруждать себя и не заниматься уборкой она упорно игнорировала. Звали эту престарелую даму Сусанна Христофора, и никто, кроме лишь Йосефа, не мог понять, как вообще с ней возможно уживаться. Зато сам молодой священник считал ее очень милой старушкой и съезжать от нее вовсе не собирался.

— Она ему, наверное, помогает развивать смирение, — говорила Клара, когда они шагали вечером по темной улице, изгнанные из теплой квартиры очень принципиальной, хотя и очень милой старушенцией.

— Думаю, иначе быть не может. — Йосеф встал из-за стола и с чашкой в руке прошелся по комнате. — В более раннем «Житии Иосифа Аримафейского» аббатство на Стеклянном острове основал все-таки он сам. Даже если это всего лишь легенды Авильонской обители, в любом случае она носит Иосифово имя и может считаться его домом с большим правом, чем любое другое место. В варианте «Жития», который я нашел вчера вечером, Иосиф окончил свои дни в Святой Земле, в Саррасе, а до Авильона добралась только часть его последователей.

— Да, и помазанный Иосифом король был с ними, и самое главное — в любом случае с ними была Чаша, — встрял Аллен, сидевший с поджатыми ногами на ковре. — Это очень известная история, она и в «Преданиях» есть. Тоже мне тайна прикровенная… Хотя, конечно, «Житие» — это вам не баллада, — добавил он, смилостивившись. — «Житию» доверять, пожалуй, можно.

Вся компания активно и не первый день обсуждала план дальнейших действий, упиравшийся в таинственный «Дом Иосифа», куда вроде бы нужно было отправляться. В первый раз, когда священник пригласил всех к себе домой, Марк устроил из этого целое шоу с попытками искать Грааль на антресолях и в посудном шкафу его маленькой двухкомнатной квартирки в снимаемом приходом Благовещения доме для священства. Но Марковы старания в итоге не увенчались ничем, кроме молчаливого неодобрения Марии, и был сделан вывод, что в виду имелся все-таки другой Иосиф и другой дом. Кажется, единственным разумным ответом являлось древнее аббатство, по легенде основанное Иосифом Аримафейским, тайным учеником Христа, собравшим в сосуд Последней Вечери Господню кровь после снятия с креста.

— Йосеф, как ты думаешь… — спросила Мария (с некоторых пор граалеискатели начали везде, кроме как в церкви, называть священника именно так — на «ты» и без добавления слова «отец» — настолько оно не вязалось с этим невысоким, тихим и приветливым человеком, которого та же Мария была попросту старше), — как ты думаешь, что там осталось, на острове Авильон? Есть там какие-нибудь стены, свод — или так, просто развалины?

— Стен вроде крепостных там никогда и не было, — пожал плечами Йосеф. — Авильон — это ведь островок посреди озера на самом маленьком из Стеклянных островов, и озеро от чистой зеркальной воды в центре к берегам переходит в непролазные топи. В крепости не было нужды — если бы кто-нибудь вздумал напасть, его войско просто увязло бы в болотах.

— Отлично, — одобрил Марк. — А болота понимают, где друзья и где враги? А то мы имеем отличный шанс «пасть на пути», как любит выражаться наш славный рыцарь Персиваль…

— Неужели ты думаешь, что за все эти годы туда не ходили люди? — От возбуждения Аллен даже пропустил мимо ушей «славного рыцаря». — Аббатство сгорело шестьсот с лишним лет назад, и его развалины — одно из самых священных мест вполне просвещенной страны. Ты думаешь, мы будем первыми, кто ступит на его землю?

— Ну, кто знает, — протянула Клара. — Вот ты, к примеру, «хальенову купель» видел? При том, что ты носишь имя в честь этого святого?

— При чем тут?.. — смешался Аллен. Так называемая «купель Хальена Святого» была местом на реке Вейн, куда вайкингский вождь загнал свое войско, дабы подвергнуть его принудительному крещению. Вообще-то Аллен с прохладцей относился к таким спорным святым, как рыжий завоеватель, поубивавший людей больше, чем было им крещено; но место все-таки считалось благословенным, хотя бы из-за древнего монастыря, неподалеку от него некогда построенного…

— При том, что святые места часто пребывают в забвении. Не удивлюсь, если на Стеклянных островах все знают, что есть у них такой Авильон, обитель их «логрского апостола», но не был там никто уже лет пятьдесят.

— Зато Грааль целее будет, — ввернул Марк и тут же понял, что сглупил.

Йосеф разрешил тяжелое и слегка затянувшееся молчание, повисшее между Марком и двумя женщинами:

— Даже если мы просто проведем день в развалинах на святом месте, я думаю, мы, и не найдя что искали, не уйдем без ответа. Кроме того, Чаша должна быть именно явлена — и если ей судьба вернуться, не лучше ли вернуться именно в свой прежний дом?

— А если и уйдем без ответа — получим самое изумительное путешествие в своей жизни, — мечтательно добавила Мария. — Наверное, там потрясающе красиво. Вереск, серый мох, туманы…

— И болотные комары, — не сдержался Аллен.

— Воин Христов, ты боишься? — с улыбкой процитировала Клара святого Франциска. В дверь «кабинета» постучали, и знакомый сварливый голосок проскрипел:

— Господин отец Йосеф, без пяти одиннадцать. Вашим гостям пора собираться.

— Да-да, мэм, — откликнулся Марк, — чай допиваем и идем. — При этом он, пока не видел Йосеф, сделал рукой угрожающий жест — будто ловит кого-то и сжимает в кулаке. Аллен одним глотком выпил оставшееся содержимое своей чашки и сунул в рот пару маленьких печений. Дома печенья не предполагалось, в лучшем случае там его ждал плавленый сырок.

Йосеф, извиняясь за Сусанну или, может быть, за поздний час времени, бывший, несомненно, камнем на его совести и его личной виной, развел руками.

— Ничего, приходите завтра в ризницу — я дежурю после мессы. Попробуем начертить маршрут.

— У меня есть карта, — подал голос Аллен. — Она, правда, братова — но это не страшно… Я ее принесу. И, кстати, как у нас насчет срока?

— Завтра, завтра. — Мария кивнула на стенные часы. — Сэры, надеюсь, меня кто-нибудь проводит?