Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик - Майкл Муркок

— Человек имеет право пытаться сохранить себе жизнь, пока это возможно, — ответил Арфлейн, — Несомненно, Ледовая Мать не будет возражать, чтобы подождать еще немного.

— Раньше думали, что человек не должен вмешиваться в судьбу жизни или смерти другого человека.

Раньше говорили, что если Ледовая Мать собирается забрать человека в свои владения, никто не имеет права мешать ей. Такова старая философия.

— Я знаю. Возможно, я такой же мягкотелый, как и те, кого я обвинял, когда бывал здесь раньше.

— Вы обвиняли нас, не так ли?

— Я вижу, что вы отвернулись от Ледовой Матери. Я вижу несчастья, постигшие нас в результате этого, сэр.

— Вы придерживаетесь старых идей. Вы ведь не верите, что лед тает?

— Нет, сэр.

Рядом с кроватью стоял небольшой столик. На нем находились большая коробка с картами, письменный прибор, кувшин с хессом и бокал. Рорсейн потянулся к бокалу. Опередив его, Арфлейн наполнил бокал хессом и протянул старику. Поблагодарив, Рорсейн задумчиво смотрел на Арфлейна.

Арфлейн ответил ему смелым взглядом. Он верил, что может понять этого человека. В отличие от остальных членов этой семьи, он не вызывал в Арфлейне чувства беспокойства.

— Мне принадлежит много кораблей, — прошептал Рорсейн.

— Я знаю. Гораздо больше, чем ходит под парусами.

— Еще один факт, вызывающий ваше неодобрение, капитан? Большие клипера на приколе. И все же, я уверен, вы сознаете, что если я задействую их в охоте и торговле, то в течение десяти лет остальные города впадут в нищету.

— Вы великодушны.

Арфлейн удивился такой заботе о благополучии других городов, казалось, это не вязалось с характером старика.

— Я мудр, — Рорсейн сделал движение неперевязанной рукой. — Фризгальту, как и вашему городу, нужна конкуренция. Мы тоже слишком жирные, слишком мягкотелые, слишком слабовольные. Полагаю, вы согласны со мной?

Арфлейн кивнул.

— Так обстоит дело, — вздохнул Рорсейн. — Как только город забирает власть над остальными, он начинает приходить в упадок. Ему не хватает стимула для действий. Мы достигли цели: здесь, на плато Восьми Городов, ничто не подстерегает нас. Я предвижу, что вскорости всех нас ждет смерть, Арфлейн.

Арфлейн пожал плечами.

— Такова воля Ледовой Матери. Рано или поздно это должно случиться. Я не уверен, что во всем разделяю ваши взгляды, но я знаю, что чем нежнее становится человек, тем меньше у него шансов выжить…

— Если природные условия меняются, меняются и люди, — тихо проговорил Рорсейн. — Наши ученые утверждают, что уровень льда понижается, климат становится все мягче год от года.

— Однажды я увидел на горизонте большую цепь ледяных гор, — перебил его Арфлейн. — Я был поражен. До этого никогда раньше их не было на этом месте, в частности таких, которые стояли вершиной вниз, основанием упираясь в облака. Я начал сомневаться в своем знании мира. Вернувшись домой, я рассказал об этом. Они посмеялись и сказали, что я видел мираж — игру света, что если я вернусь туда на следующий день, эти горы исчезнут. На следующий день я поехал туда. Горы исчезли. Тогда я понял, что не всегда можно доверять собственным чувствам, но можно верить тому, что верно во мне самом. Я знаю, что лед не тает. Я знаю, что ваши ученые были, как и я, обмануты миражом.

Рорсейн вздохнул.

— Хотел бы я согласиться с вами, Арфлейн..

— Но вы не согласны. Я не раз встречался с этим доводом.

— Нет, просто мне нужны доказательства либо того, либо другого.

— Доказательства вокруг нас. Природа движется к холоду и смерти. Солнце должно умереть, и ветер унесет нас в ночь.

— Я читал, что уже были периоды, когда лед покрывал землю, но после исчезал, — выпрямившись, Рорсейн подался вперед. — Что вы скажете насчет этого?

— Это было только начало. Два или три раза Ледовая Мать отступала. Но теперь она намного сильнее и терпеливее. Вы знаете ответ, он в ее вере.

— Ученые говорят, что ее власть уходит.

— Это невероятно. Ее власть непреходяща над всем сущим.

— Вы цитируете ее книгу, но у вас нет сомнений.

Арфлейн поднялся.

— Никаких.

— Завидую вам.

— Это уже мне говорили. Здесь нечему завидовать. Возможно, лучше верить в мираж.

— Я не могу верить, Арфлейн, — забинтованной рукой Рорсейн дотронулся до его руки. — Подождите. Я сказал вам, что мне нужны доказательства. Я знаю, где их можно найти.

— Где?

— Там, где побывали я и мой экипаж. Город — много месяцев пути отсюда к далекому северу. Нью-Йорк. Слышали вы о нем?

Арфлейн рассмеялся.

— Миф. Я говорил о мираже…

— Я видел его, правда, издали. Но у меня нет сомнений в его существовании. Мои люди видели его. У нас кончалось продовольствие, на нас напали варвары. Нам пришлось повернуть, не дойдя до него. Я планировал вернуться туда всем флотом. Я видел Нью-Йорк, место, где расположена резиденция Ледовых Духов. Город Ледовой Матери, город чудес. Я видел его здания, поднявшиеся в небо.

— Я знаю историю. Город был затоплен водой, а впоследствии заморожен, полностью сохранившись подо льдом. Невозможная легенда. Я могу верить в учение Ледовой Матери, милорд, но я не настолько суеверен…

— Это правда. Я видел Нью-Йорк, его башни над ровным льдом. Никто не знает, как глубоко они уходят вниз. Возможно, именно здесь находятся апартаменты Ледовой Матери. Возможно, это миф… Но если город сохранился, то сохранилось и его знание. Так или иначе, Арфлейн, доказательства, о которых я говорил вам, находятся в Нью-Йорке.

Арфлейн был сбит с толку, возможно, лихорадка еще не оставила старика.

Казалось, Рорсейн угадал его мысли. Засмеявшись, он взял в руку коробку с картами.

— Я в своем уме, капитан. Всё находится здесь. На хорошем корабле — лучшем, чем тот, на котором шел я — можно достичь Нью-Йорка и открыть правду.

Арфлейн снова сел.

— Как разбился первый корабль?

Рорсейн вздохнул.

— Серия неудач — ледяные заторы, дрейфующие горы, нападение, кита и варваров. В конце концов, поднявшись на плато Великого Северного Пути, корабль, не выдержав, развалился на куски, убив большинство команды. Остальные отправились пешком к Фризгальту, надеясь встретить на пути корабль. Но мы не встретили его. Вскоре в живых остался лишь я один.

— Таким образом, причиной крушения была неудача?

— Несомненно. Лучшему кораблю повезло бы больше.

— Вы знаете местоположение города?

— Больше того: я знаю дорогу туда.

— Откуда?

— Это было не трудно. Я читал старые книги, сравнивая приведенные там данные.