Зодиак - Ромина Рассел

Затем он и остальные… низко мне поклонились. Я сидела в глубоком потрясении, не зная, что сказать.

– Звезды показали знамение, которое некоторые из нас сочли неправдоподобным, но мне кажется, мы должны принять его. С этой минуты мы будем чтить вас как Хранителя четвертого Дома, нашей любимой планеты Рак.

Глава 7

Прежде чем я пришла в себя, мне вложили в руки черный опал и вывели из комнаты, где я сразу попала в объятия двух женщин, поджидавших за дверью.

Меня полувели-полунесли вдоль тусклых коридоров в окружении офицеров, тех самых, что встречали нас на ступице, когда мы только приземлились. Я заметила, что на этот раз Матиас со мной не пошел.

Озеон-6 представлял собой настоящий лабиринт из коридоров и закрытых дверей, так что когда мы наконец добрались до места, я понятия не имела, как мы там оказались. Женщины внесли меня в просторный и прохладный зал, а офицеры остались стоять на страже снаружи у дверей.

– Я – Лола, буду вашей Гофмейстериной[1], – сказала та, что повыше.

Она была одета в синее, как барвинок, платье, сшитое в ракианском стиле. Ее наряд болезненно отозвался напоминанием о доме, где мебель и архитектура имели вид ниспадающего, как водопад, каскада.

– А это Лейла, моя младшая сестра.

В ее голосе звучала теплота, и я взглянула на них внимательнее. Лоле на вид было около двадцати, густые рыжие кудри обрамляли ее худое личико. За ее спиной в таком же синем платье стояла Лейла и робко улыбалась. Я с удивлением поняла, что она младше меня. Ей было не больше четырнадцати.

– Я поступила ученицей к Гофмейстерине Матери Ориган, – продолжила Лола, – и уже наполовину прошла курс обучения, когда она… – Ее лицо страдальчески сморщилось, и взгляд опустился к полу. Когда она успокоилась, то, слегка поклонившись, продолжила: – Мы новички, но будем очень усердно служить вам, Святая Мать.

Мне хотелось ей ответить, но из груди рвался вопль, который я едва сдерживала.

В отличие от старшей сестры Лейла убрала непокорные рыжие кудряшки назад, открывая миру огромные сапфировые глаза. Казалось, она поняла, что мне было нужно, и сказала:

– Лола, давай дадим Святой Матери отдохнуть.

Они обе поклонились, и в шелесте их синих платьев послышался шорох прибоя морской стихии Рака.

– Я могу увидеть моих друзей? – прошептала я хрипло.

Лола уже вышла в коридор, но Лейла остановилась на пороге и услышала мой вопрос. Она метнула в меня виноватый взгляд сапфировых глаз и сказала:

– Простите, Святая Мать. У нас указание держать вас изолированной от всех ради вашей безопасности, пока мы не узнаем, откуда исходит угроза.

Она лишь подтвердила мои собственные мысли – я была одинока.

Когда дверь закрылась, я оглядела комнату. Должно быть, меня разместили в спальном крыле высокопоставленных кавалергардов, проживающих на Озеоне-6. В углу стояла кровать, рядом – письменный стол, который был временно преобразован в туалетный столик. Имелась отдельная ванная комната. Пока было свободное время, мне стоило принять душ и переодеться в чистую одежду. А потом… потом я должна буду открыть секреты звезд с помощью черного опала и найти способ, как спасти наш народ.

Но в этой комнате я чувствовала себя неуютно – здесь многого не хватало: моей зубной щетки, барабанных палочек, экзотических ракушек, которые, бывало, папа доставал мне с морского дна. Я еще острее ощутила боль потерь. Теперь я должна была отдать всю себя, когда у меня самой ничего не осталось. Я свернулась калачиком на кровати. Потом уткнулась лицом в подушку и позволила горестным рыданиям вырваться на волю.

Я долго ревела, пока глаза не опухли и не превратились в щелки. Я так и оставалась в скафандре, потому что под ним ничего не было. Он настолько плотно облегал тело, что я бы не втиснулась в него, будь на мне еще хоть что-нибудь из одежды. Я распустила хвост и собрала грязные нечесаные волосы в большой пучок, больше похожий на крысиное гнездо. Однако меня ничуть не заботило, как я выгляжу. Не волновало даже то, что на самом деле я вовсе не Хранитель. Я ведь ни о чем таком не просила.

В дверь постучали.

– Заходи! – крикнула я нетерпеливо, вскакивая с кровати. Если кто и мог обойти запреты и прокрасться ко мне, то только Ниши.

Я так обрадовалась, что приготовилась броситься ей на шею прямо у двери.

– Ниш, я знала, ты… о!

Я быстро отпрянула, как будто коснулась чего-то очень горячего и обожглась. Передо мной стоял Матиас Тэйс.

– Прости, – пролепетала я, сгорая от смущения. – Я просто…

Я отвернулась и прижала ладони к пылающим щекам, пытаясь их остудить и скрыть свое волнение. Но тщетно, мой мозг, как назло, продолжал проигрывать этот момент раз за разом. А от мысли, что я только что коснулась Матиаса Тэйса, по коже до сих пор бегали мурашки.

– Не извиняйся, – сказал он тихо.

Когда я наконец повернулась к нему, его лицо было таким же пунцовым, как и мое.

– Меня послали передать тебе сообщение. Адмирал Криус отправил тебе на волнофон список кандидатов для Совета Консулов.

Мой волнофон.

Я судорожно сунула руку в карман и вытянула перчатки, волнофон и астралатор.

– Твой астралатор!

Я отдала Матиасу перламутровый прибор, который в его руках казался маленькой птичкой.

– Спасибо.

Я открыла волнофон и вновь попыталась связаться с папой и Стэнтоном. Но связи по-прежнему не было. Затем попробовала связаться с Ниши, но сигнал шел так слабо и прерывисто, что общаться было бы попросту невозможно. Я подозревала, что за этим стоит Криус, и наверняка его оправданием стали бы соображения безопасности.

– После того как ты выберешь двенадцать Консулов, – продолжил Матиас, будто и не было долгой паузы, – ты должна будешь назначить одного из них своим…

– Наставником, я знаю, – перебила я, закрывая волнофон. Мамины уроки были основательными. – Когда избирается Хранителем человек моложе двадцати двух лет, у него должен быть наставник, который посвятит его в науку Зодая.

Он замолчал.

Тогда я заявила:

– Я хочу тебя.

Его лицо снова вспыхнуло, и я, осознав, как двусмысленно прозвучало мое заявление, торопливо добавила:

– Назначить моим наставником!

Я никогда не видела, чтобы чье-то лицо так быстро становилось из пунцового мертвенно бледным. В глазах Матиаса вспыхнули огоньки. Потрясение? Или того хуже – отказ? Он смотрел прямо перед собой, избегая встречаться со мной взглядом, затем сказал:

– Думаю, будет лучше выбрать кого-нибудь более опытного из Консулов. Я сам еще новичок в Королевской гвардии, и у меня пока нет нужной квалификации, чтобы быть наставником.

– Ну что ж. Прямо как два сапога – пара, у меня ведь тоже нет нужной квалификации, чтобы быть Хранителем.

– Мне еще надо многому учиться, чтобы стать Консулом. Было бы лучше, если бы мы нашли для каждого из нас наставников.

– Матиас… – Услышав свое имя, он посмотрел на меня. На какой-то момент я даже усмехнулась в душе – мы препирались так, будто речь шла о какой-нибудь школьной продленной группе, а вовсе не о руководстве нашим Домом.

Я неуверенно шагнула к нему:

– Мне не дают встречаться с теми, кого знаю. Я всего лишь прошу твоей помощи и, если это возможно, твоей дружбы.

Он кивнул.

– Как пожелаете, Святая М…

– Чего я желаю, – сказала я громко, не дав ему закончить, – так это того, чтобы ты называл меня по имени. Роу.

Если Матиас когда-нибудь назовет меня Матерью, я точно умру.

– Роу? – повторил он таким тоном, будто это было какое-то ругательство.

– Жаль, что тебе оно не по душе, – сказала я, скрестив руки на груди. – Но я называла тебя Матиасом, а не кавалергардом, когда ты меня об этом попросил.

Он снова отвел глаза. Затем сдался:

– Как пожелаешь.

– Спасибо.

– Через неделю, – он вернулся к прежней теме, – здесь будет церемония и банкет в твою честь, где ты дашь присягу как Хранитель нашего Дома… Роу. Консулов нужно выбрать до этого дня. В течение всей этой недели я также буду обучать тебя.

– А что с моими друзьями?

– Их поселили на базе. Они тоже будут обучаться вместе с остальными выжившими студентами, чтобы стать Зодайцами.

От слова «выжившие» я содрогнулась, как от удара.

– Мне хочется увидеть их, – проговорила я, затаив дыхание.

– Я постараюсь это устроить.

Он посмотрел на меня так, будто хотел еще что-то сказать, но вместо этого внезапно поклонился и направился к двери.

– Матиас…

Он повернулся.

– Да?

– Я не смогу…

Произнеся эти слова вслух, я почувствовала, будто тяжесть, сковавшая мою грудь, немного ослабла, даже дышать стало свободнее, точно ком, застрявший в дыхательных путях и перекрывший воздух, вдруг растаял. Я все еще была сама не своя, но, по крайней мере, после этого признания я не чувствовала себя такой уж мошенницей.