Терновый венец - Марго Арнелл

на лице. Из носителя, сосуда, что ему достался, демон вылепил человека, наиболее похожего на Барона Самеди с картин, зарисовок и древних свитков.

– А где остальное? – неестественно ровным, почти механическим тоном спросила Морриган.

Демон довольно ощерился.

– Я поглотил. Колдун хотел все большего и все больше мне докучал.

– Ты захватил власть над ним. Над тем, кто призвал тебя в мир живых.

Такое под силу не каждому фомору.

– О, не делай из меня злодея, ведьмочка. Всякий раз, поглощая часть него, я спрашивал, согласен ли он на подобный обмен. И всякий раз он отвечал «да». Я взял его печень, желудок и почки и заполнил пустоты своей силой. Он перестал испытывать боль и раздражающие человеческие потребности. Овладел магией, которую до него не знал ни один из веретников. Но мы с ним были очень похожи. Ни я, ни он не умели вовремя остановиться. Ни я, ни он не умели довольствоваться малым. Он и не заметил, как от него почти ничего не осталось. Последним я попросил сердце, и, когда поглотил его, он все еще жил. Я не мог видеть его, ведь мы давно стали единым целым, но когда он говорил «да», он, кажется, улыбался. Зачем ему слабое, нежное сердце, если я дарую ему бессмертие?

– Бессмертие? – прохрипел Кофи.

– Он поглотил его душу, – выплюнула Саманья. – То, что делал со всеми этими несчастными людьми.

– Но моя жена, моя дочь…

Фомор махнул рукой.

– Что мне до них? У меня таких – целая Юдоль.

Глядя на исказившееся лицо немолодого бокора, Морриган окончательно потеряла терпение и обрушила на демона рассветную силу. Однако тот, запрокинув голову, лишь издевательски расхохотался.

Вероятно, человеческая оболочка мешала жалящему свету добраться до демонической сущности фомора. Морриган подозревала, что справиться с ним в два счета, как с демоном, присосавшимся к силе Клио, не получится, но должна была попытаться.

Бросившись к нему, схватила за шею. Прошептала заклинание, которым изгоняла застрявших в телах немертвой стражи демонов в мир теней. И… ничего. Фомор отчаянно противился чарам, а после и вовсе отбросил в сторону, прошипев: «Eskies tala». Плечо Морриган встретилось со стеной, но, как ни странно, удар не был таким уж сильным, даже целительного заклинания не потребовалось. Не тот уровень полуночной магии, что ожидаешь увидеть от самого, Балор забери его обратно, демона.

Сощурившись, Морриган поднялась на ноги.

– И это все? Eskies tala!

Что в данном случае означало: «Смотри, как надо».

Ударной волной фомора протащило через всю комнату и тряхнуло о стену, как тряпичную куклу. Морриган шагнула к нему, но Кофи неожиданно оказался быстрей. С вызывающей уважение сноровкой подлетел к опрокинутому навзничь демону и простер руки над его телом.

Жрецы вуду (в частности, бокоры) умели не только призывать духов, но и изгонять их вместе с демонами из человеческих тел. Однако сеанс экзорцизма не удался – цель попалась слишком несговорчивая.

Кофи, как и Морриган недавно, отшвырнуло в сторону, но сила удара большей не стала.

– Deuht Anaan!

Она знала и это заклинание, что открывало каналы в мир теней, высасывая из жертвы тепло и жизненную силу. Как только Бадб стала ревенантом, она велела Морриган практиковаться на ней. Убить Леди Ворон заклинание все равно бы не смогло, ведь полноценной жизни в ней не осталось, а холод и без того преследовал ее постоянно.

По коже пробежал озноб, учащенное дыхание вырывалось изо рта облачком пара. Голова закружилась, словно Морриган находилась в горах, дыша разреженным воздухом.

И это… все?

– Ты и понятия не имеешь, что такое – быть человеком, – криво усмехаясь, прохрипела она. – Да, у нас слабое, нежное сердце и хрупкое тело. Но ваша воля с нашей не сравнится. Вы вечно стенаете, настолько темна и мрачна ваша обитель, но на наш век, поверь, страданий приходится куда больше. Вот почему мы научились защищаться. От вас, от враждебного мира… друг от друга. Вот почему мы месяцами бьемся над одним-единственным заклинанием. Вы, демоны, лишь сосуды полуночной энергии. Да, мир теней шепчет заклинания вам в уши – те самые, что становятся валютой для фоморов и веретников. Да, ты поглощаешь души, становясь сильнее, но какой в этом толк? Мало быть носителем силы, нужно понимать, как ее использовать. Так вот я знаю. Deuht Anaan!

Конечно, холод демону был нипочем. Как ни старайся, убить его он не сможет. Но, когда Морриган удавались чары, даже Бадб чувствовала его эффект на себе. То, что заменяло немертвым жизненную энергию, через открытые заклинанием бреши утекало в мир теней. Что для демонов и ревенантов оборачивалось ощущением, будто их терзают на части.

– Давайте вместе! – крикнула Морриган Кофи, пока фомор с отчаянным рыком ногтями раздирал себе горло, пытаясь избавиться от удушающей хватки чар.

И снова ничего не вышло – пускай совместных, но разрозненных сил не хватало, чтобы изгнать проклятого демона туда, где ему и место.

Выпрямившись, Морриган шепнула Саманье:

– Нам с Кофи не хватает силы.

– Но я… – поймав ее взгляд, жрица торопливо кивнула. – Поняла.

И стремительно исчезла во временном портале.

Рассвирепев, демон обрушивал на них все заклинания, что были ему известны. Некоторые Морриган были совершенно незнакомы, что совсем не удивительно: веретникам, колдунам крови и колдунам хаоса полуночные заклинания (те, что назывались тайными словами) нашептывал сам мир теней. Чаще всего, конечно же, демоны.

Однако, как она и говорила, одного лишь знания мало.

Морриган велела Кофи держаться в стороне, принимая удар на себя и парируя атаки фомора теми же заклинаниями, чтобы показать, что такое истинная полуночная магия в умелых, тренированных руках. Она истощала демона, но гораздо быстрее ослабевала сама. Все-таки он, как и Бадб, мог подпитываться энергией, и питал его мир теней. Ей, увы, подобная роскошь недоступна.

В конце концов демон сообразил, что необязательно тратить на врагов собственные силы, если в его распоряжении весь мир мертвых. Произнес заклинание, что притягивало из Юдоли Печали неприкаянные души. Оголодавшие по человеческому теплу, тени набросились на Морриган. И если она еще как-то могла им противостоять, призывая на помощь рассветную магию, Кофи оказался для них слишком уязвим.

Морриган кинулась ему на выручку, но сил оставалось мало. Жилы словно изрешетили гвоздями, и полуночная магия утекала прочь. Сосредоточившись, она переплавила жизненную энергию в полуночную. Ноги задрожали от усталости, тени глубже впились в нутро.

Призрачная голубая вспышка прорезала пространство.

– Ганджу, – прохрипел Кофи, с бледной улыбкой глядя на старого друга. – Ты пришел.

– Конечно, пришел, – ворчливо отозвался бокор Дома О'Флаэрти.

Морриган, опираясь ладонью на колено, тяжело поднялась. Собрала