Маледикт - Лейн Робинс

— Янус, — эхом отозвался мальчик. Нежность тронула холодную ярость в его глазах, хватка ослабла. Лицо мальчика сделалось спокойным и грустным. Джилли гадал, о чем размышляет его юный спутник: о кровавых планах мести графу или о столь неуместных словах дворецкого, подтверждавших, что добыча выскользнула из рук. Мальчик, ставший послушным в этом спокойствии, позволил Джилли вывести себя из комнаты.

Быстро осмотрев состояние плюща, Джилли потащил мальчишку на первый этаж — спускаться со второго нечего было и думать. Джилли спрыгнул в глубокий снег и протянул руки.

— Давай!

— Мне не нужна твоя помощь, — ответил мальчик, бросаясь в снег и холод.

— По крайней мере оденься, — сказал Джилли, поднял меховое пальто со снега и швырнул его мальчику.

Тот огрызнулся. Джилли пошел первым, предоставив юнцу, облаченному в тяжелые меха, самому бороться с сугробами, и добрался до кареты с большим опережением. Вскарабкавшись по лесенке, он устроился на сиденье, с удовольствием отхлебнул из фляги горячего, с добавлением виски, чаю. Наконец, шатаясь и стуча зубами от холода, с головы до ног занесенный снегом, до кареты доковылял и мальчишка. Ресницы у него смерзлись, а на лице виднелись подозрительные влажные следы. Джилли подумал, уж не разревелся ли парень, пробираясь по заснеженной дороге.

Мальчик схватился за косяк и, тяжело дыша и дрожа всем телом, попытался подтянуться. Джилли снова подал ему руку, предлагая помощь. Мальчик отшатнулся, закрыл лицо руками и тяжело вздохнул; потом все-таки сжал руку Джилли, и тот втащил его в карету, тут же стуком по крыше приказав кучеру трогаться.

— Ты что, плыл через сугробы, что ли? — удивлялся Джилли, с трудом стягивая промокшее пальто — оно будто прилипло к рукам и спине мальчика. — Я слышал, в Итарусе есть особый вид спорта для скучающих господ: толкать перед собой сани. Да и то, думаю, никому из них не удавалось собрать на себе столько снега.

Джилли вытащил из корзины шерстяное одеяло и укутал мальчика, потом подал ему флягу:

— Выпей. Это поможет тебе согреться.

Зубы мальчишки лязгали о горлышко фляги, но после пары глотков щеки его чуть зарумянились. Он поднял на Джилли взгляд, полный мольбы и недоверия одновременно.

— Могу я как-нибудь добраться до Итаруса?

— Если продашь все, что стащил из дома Ласта, и свой меч, то, может, и наскребешь достаточно денег. Только что тогда? Окажешься совершенно один в погоне за Ластом, за Янусом в стране, языка которой не знаешь. В стране отравителей и дуэлянтов, которые сделают из тебя котлету прежде, чем ты доберешься до цели.

Мальчик отвернулся, набрал в легкие побольше воздуха и задержал дыхание. Руки на коленях судорожно сцепились.

— А если я останусь…

— А если останешься, то пересидишь зиму в тепле, уюте и сытости, у человека, который расскажет тебе все о жизни при дворе и об аристократах — и, быть может, даже станет помогать тебе. — Джилли взял у мальчика флягу и хлебнул — не столько чтобы согреться, сколько из желания просто глотнуть виски. Он чувствовал себя сводником.

Мальчик плотнее завернулся в одеяло и уткнулся в него лицом, словно птица, прячущая под крыло голову.

На сей раз Джилли не чувствовал необходимости прерывать тишину поездки и все темнеющего неба.

В дверях ждала Хрисанта. С кислым видом она сообщила:

— Барон ждет вас, аж весь бьется в истерике. Думает, вы свалились в какую-нибудь канаву.

Джилли направился прямиком в библиотеку, отряхивая комья снега, налипшие на рукава и волосы. Позади слышались шаги мальчика, но слуга не стал оборачиваться. Пусть парень сам выбирает свою судьбу.

Джилли опустился на колени.

— Как прошел день, старый развратник? Хрисанта вколола вам элизию?

— Чуть не оставила иглу у меня в вене, глупая корова. Зато ты вернулся — и привез с собой мальчика! — Барон потрепал Джилли по щеке. — Мы устроим торжество. Позови повара.

Джилли шел назад в библиотеку, и в ушах у него звенело недовольное бормотание повара. Донесся голос Ворнатти:

— Теперь видишь, мальчик: мы тебе не лгали.

В ответ парнишка, ни слова не говоря, вывернул карманы и принялся раскладывать перед Ворнатти словно подношения ценные безделушки, которые стянул у Ласта. Барон протянул руку и поднял маленькую хрустальную фигурку.

— Баксит. Ничего удивительного. Некоторые люди слишком упрямы, чтобы отказаться от прошлого.

— Можете забрать, — сказал мальчик. — И две другие вещицы тоже. В качестве платы за мое проживание и пищу.

Джилли изогнул бровь в ожидании ответа Ворнатти. Ему стало любопытно, позволит ли он мальчишке купить статус гостя.

— Я не беру постояльцев. И у меня довольно безделушек, — произнес Ворнатти. — Оставь их у себя, украсишь свою комнату.

Мальчик глубоко вздохнул и отошел к камину, глядя на снег за окном. Наконец, двигаясь неловко, словно раненый, он вернулся к Ворнатти, держа ладонь на рукояти меча. Джилли было занервничал, но мальчик лишь собрал выпавшие карамельки на блюдо и снова отступил.

— Значит, ты остаешься? — спросил Ворнатти. Потянувшись к юноше, он зарылся пальцами в его волосы, принялся ласкать темные, мокрые от снега кудри.

С видимым усилием мальчик заставил себя стоять недвижно. Он снова бросил быстрый взгляд на камин, на меховое пальто, роняющее хрустальные слезы тающих снежинок, потом на Хрисанту, с ворчанием тащившую тяжеленный от снеди поднос, — и наконец вымолвил:

— До весны.

4

— Я не стану этого делать, — заявил мальчик, пятясь от Джилли, ближе к спасительной двери.

Джилли, взмокший от натуги, вылил в ванну Ворнатти очередной чайник горячей, почти кипящей воды и, откинув с лица влажные волосы, оценивающе воззрился на мальчишку. Тот стоял как вкопанный, словно нервный конь, с нескрываемым ужасом оглядывая округлый мраморный сосуд.

— Станешь, — настаивал Джилли. — От тебя разит. И еще у тебя наверняка вши. Эти две вещи Ворнатти не очень-то по нутру. Тебе повезло, что до сих пор он был столь терпелив. Меня отдраили в первую же секунду появления в его доме. А ведь я был куда чище тебя.

— Если вымыться зимой, непременно умрешь, — сказал мальчик, снова делая шаг назад, когда содержимое очередного чайника вылилось в ванну.

— Глупости, — возразил Джилли. — Моя мать мыла нас всех раз в неделю, независимо от времени года. Ворнатти принимает ванну ежедневно, а ты видел, в каком он почтенном возрасте.

— Я не хочу купаться, — упорствовал мальчик, сторонясь, словно брезгливый кот. — Если моя вонь его отпугивает — тем лучше.