Ганнибал. Военная биография величайшего врага Рима - Ричард Габриэль

Поскольку в организационной структуре карфагенских и римских армий имелись существенные различия, то отличались и тактические движущие силы их боевых подразделений. Решающим оружием римлян была тяжелая пехота; действительно, в битвах все держалось на пехоте, и в этом смысле армия была «однорукой». Римская пехота располагалась в центре и наносила удары до тех пор, пока не уничтожала вражеское соединение. При наличии достаточного пространства для использования меча и поддержании организационной целостности римские пешие воины могли пробиться через любое пехотное соединение. Однако часто бой против разомкнутого строя галлов и испанцев превращался в рукопашный. Если галльские и другие племенные воины сражались, не рассчитывая на товарищей, римский солдат зависел от левого или правого соседа, полагаясь на его помощь в отражении нападения. Пробившись в глубь греческой фаланги, ощетинившейся длинными копьями, сариссами, римляне входили в соприкосновение с врагом. Отдельный копьеносец в фаланге был беззащитен, и римский пилум успешно делал свою кровавую работу. Поскольку карфагеняне часто использовали подразделения галлов в качестве ударных войск и испанскую пехоту, построенную в традиционную фалангу для прикрытия центра, римляне обычно имели преимущество в ближнем бою. Преимущество, очевидно, заключалось в том, что вооружением, дисциплиной, тактикой и привычкой упорно биться в ближнем бою римляне превосходили испанцев.

Легионера обучали вступать в бой с противником, находящимся справа, а не перед ним. Солдат, атакуя противника, поднимает меч высоко над головой и, опуская его, делает выпад вперед правой частью корпуса. В этом случае щит, который он держит в левой руке, утрачивает свою защитную функцию. Римский солдат, обученный атаковать противника, находящегося справа от него, убивал вражеского воина, поскольку тот поднимал свой меч против воина, стоящего перед ним. После двух поражений от шотландских горцев британцы возродили этот прием и в сражении при Каллодене в 1746 году использовали штык вместо меча.

Удар вправо давал еще одно преимущество в ближнем бою. Нанося удар воину, стоящему справа от него, римский пеший воин отступал, чтобы вытащить меч. В результате он слегка смешался вправо и занимал новое положение для атаки. Таким образом, римская линия смешалась вправо и немного назад. Это «отползание» сдвигало вражескую линию влево и вперед, вынуждая воинов переступать через тела убитых и раненых. Ганнибал лишил римлян этого тактического преимущества в битве при Каннах, когда разместил свои войска на небольшой возвышенности, заставив римлян атаковать на подъеме.

Слабые места тактики

У римского легиона было несколько слабых мест, которыми неоднократно пользовались карфагенские командующие. Во-первых, нехватка профессиональных офицеров. Римские старшие офицеры были гражданскими лицами, магистратами и политиками, которых назначали командовать легионами во время войны. Командование на поле боя было четырехуровневым: центурионы, трибуны, легаты и консулы. Выбирали центурионов исходя из их стойкости и отваги. Центурионы примерно соответствовали командирам роты, были опытными, но не кадровыми военными. Манипулой командовали два центуриона. Один, prior, командовал на правом, другой, posterior, на левом фланге манипулы, состоявшей из двух центурий; правофланговый центурион считался старшим. Трибуны командовали когортами. В отдельных случаях их выдвигали из центурионов, но в основном это были магистраты, служившие несколько лет, а затем возвращавшиеся к своим гражданским обязанностям. Легионом командовал легат; обычно это был сенатор, временно занимавший этот пост. Назначенный сенатом консул принимал командование консульской армией, в которую входили два римских легиона и два союзных легиона.[112]

Вторая проблема возникла в результате консульской системы отбора командующих. Зачастую на должности полевых командиров назначались некомпетентные люди. Полевой армией командовали по очереди два консула, ежедневно меняясь: один день командовал один консул, другой день второй консул. Обычай раздельного командования возник, вероятно, в ранней Римской республике в качестве меры предосторожности против преторианизма. Раздельное командование, своего рода двоевластие, при отсутствии единства мнений и единства действий консулов приводило к снижению боеспособности войск. Ганнибал изучал своих противников и старался выбрать тот день, когда, по его мнению, должен был вступить в бой с менее компетентным римским командующим.

Боевая сила легиона заключалась не в его тактических способностях, а в решимости, храбрости и дисциплине его тяжелой пехоты. Однако самая большая сила легиона была одновременно его самой большой слабостью. После вступления в бой тяжелая пехота могла двигаться только прямо вперед или отступать через свои ряды назад. До введения Сципионом новой тактики пехота не могла продвигаться вкось, не могла образовать линию, препятствующую охвату с фланга, одним словом, была лишена маневренности. Придя в движение, она могла только наступать и отступать. К примеру, в битве на Треббии фланги были окружены и разбиты, но передняя линия продолжала наступать и в конечном итоге прорвала карфагенскую линию и спаслась. Дело в том, что римские полевые командиры зачастую были непрофессионалами или просто не обладали тактическим воображением, а потому раз за разом направляли легион прямо вперед, чем Ганнибал пользовался с большим успехом.

Еще одним слабым местом римских армий была конница. В коннице служили главным образом аристократы, которые могли купить хорошую лошадь, необходимое снаряжение и оружие. После войны с Пирром римскую конницу вооружили греческим оружием и доспехами. Во времена Ганнибала римский всадник в качестве защитного вооружения имел короткий эллинистический пластинчатый панцирь, аттический шлем и «твердые и крепкие» греческие щиты. Римское копье заменили «устойчивым и крепким» копьем по образцу македонского ксистона, но шести футов длиной, что значительно короче македонского копья. Справа всадники носили прямые мечи, которые уступали фалькате в ближнем бою.

Во время Пунических войн римские всадники сохраняли прежнюю привычку доезжать до поля боя, там спешиваться и вступать в бой как пешие воины, что свидетельствовало о малой дееспособности конницы. Конница часто проявляла недисциплинированность, плохо поддерживала направление удара, стремилась разбиться на группы, не связанные между собой, и блуждать по всему полю боя. Судя по всему, римские командующие не придавали особого значения коннице, а потому у нее редко получалось взаимодействовать с пехотой. Но самое главное, римская конница не сражалась в «опасной близости», что отличало конницу Ганнибала, и не была научена атаковать и вступать в ближний бой с пехотой. Кроме того, римские командующие пренебрегали возможностью использовать конницу в предназначенной ей роли — в разведке и сборе информации, весьма редко используя эти ее способности. Примером может служить битва на Тразименском озере, когда их пренебрежение привело к катастрофе: Ганнибал атаковал армию Фламиния из засады и уничтожил ее.

Как уже отмечалось, конница Ганнибала была прекрасно обучена, вооружена для ведения ближнего боя и почти всегда использовалась вместе с пехотой. От сражения к сражению карфагенские командующие, почти не прилагая усилий, изгоняли римскую конницу с поля боя, а затем уничтожали римскую пехоту, фланги и тыл которой оставались неприкрытыми. Даже неукротимый Сципион Африканский был не в состоянии изменить положение в коннице. В конечном счете он прекратил тщетные попытки и просто создал конницу из наемников союзных испанских и нумидийских племен.

Основным слабым местом было отсутствие связи стратегической и тактической возможностей разведки, которую могли бы использовать полевые командиры. Со стратегической точки зрения Рим был не в состоянии предвидеть вторжение Ганнибала (218–217 годы до н. э.), кризис на Сицилии (216–215 годы до н. э.), восстание на Сардинии (215 год до н. э.), угрозу из Македонии (215–214 годы до н. э.) и дезертирство племен Южной Италии, перешедших на сторону Ганнибала (216–215 годы до н. э). В каждом из этих случаев римляне были застигнуты врасплох. Римская тактическая разведка была на редкость плоха, что показывает количество засад, которых не смогли избежать римские армии. Прошло чуть больше трех лет, и карфагеняне и их галльские союзники заманили в засаду и уничтожили не менее шести римских армий, в том числе в битве на реке Треббия в 218 году до н. э. и на Тразименском озере в 217 году до н. э. Позже в том же году Магарбал заманил в засаду Гнея Сервилия Гемина, Минуция заманили в засаду в Гереонии, а Луция Постумия Альбина в Литанском лесу. Многие римские подразделения понесли жестокие потери из-за отсутствия налаженной тактической разведки.