Ганнибал. Военная биография величайшего врага Рима - Ричард Габриэль

После Александра в эллинистических армиях подчеркивалась важность иметь хорошо обученную, ощетинившуюся копьями пехотную фалангу, которую конница сочтет непробиваемой. Таким образом, в ту эпоху задача вооруженной копьем конницы заключалась в том, чтобы завязать бой с конницей противника, заставить ее отступить и использовать любые возможности, чтобы заявить о себе. Это привело фактически к отдельным сражениям между пехотой и конницей противников и давало небольшую возможность использовать конницу против пехоты.[84] Опять пехоте отвели решающую роль, отодвинув конницу на второй план. Такое положение существовало в Карфагене в то время, когда Гамилькар отправился с армией в Испанию.

Но в Испании Гамилькар познакомился с испанской конницей и ее сильными лошадьми. Испанские всадники в чешуйчатых доспехах, с небольшим щитом, были вооружены длинным копьем наподобие ксистона и фалькатой для ведения ближнего боя. Самое главное, что испанская конница, как конница Филиппа, сражалась в «опасной близости» и, используя копье, проникала внутрь отрядов противника. Грозные мечи испанских всадников сеяли смерть. Подобное оружие и тактика оказались эффективными против тесно сомкнутых рядов пехоты, с которыми сражался Филипп. Это оружие и тактика были столь же эффективны против римских манипул, расположенных в бою в шахматном порядке, который назывался quincunx.

Интересно, почему испанская конница была вооружена и обучена как македонская конница Филиппа и почему продолжала придерживаться тактики, от которой эллинистические армии отказались более столетия назад? Как уже говорилось, прибрежные районы Испании испытывали сильное греко-финикийское влияние примерно с VI века до н. э.[85] Возможно, греческие наемники и торговцы ознакомили жителей прибрежной зоны с македонской тактикой незадолго до Первой Пунической войны. Фальката практически ничем не отличалась от махайры, которую использовала конница Филиппа.[86] Греческий историк Ксенофонт говорит, что махайра имеет персидское происхождение.[87] Однако согласно греко-английскому словарю в начале IX века фессалийцы использовали махайру в жертвоприношениях, и, значит, она имеет греческое происхождение.[88] Была ли махайра персидского или греческого происхождения, но, вероятно, финикийские торговцы завезли ее в Испанию, где ее, внеся небольшие изменения, стали изготавливать и в конечном итоге вооружили махайрой испанскую конницу и пехоту.[89]

Но даже если испанские всадники задолго до прибытия Гамилькара в 237 году до н. э. имели фалькату, то далеко не бесспорно, что в то же время они позаимствовали тактику веления боя у македонцев. Более вероятно, что кто-то обучал их сражаться так же, как сражалась конница Филиппа. Гамилькар, закаленный в сражениях профессиональный солдат, несомненно, знал историю греческой войны и о той роли, которую Филипп II сыграл в развитии конницы. Будучи профессиональным военным, Гамилькар, возможно, понял, что испанская конница использует то же оружие, что и конница Филиппа, и, возможно, обучил свою конницу сражаться так, как сражалась конница Филиппа. Как бы то ни было, но конница, которую Гамилькар и Гасдрубал оставили Ганнибалу, была внушающим ужас, действенным боевым оружием. У Ганнибала было значительное преимущество перед римлянами, конница которых была вооружена и обучена как традиционная греческая конница, с которой так легко расправился Филипп.

Галльская пехота

Большая часть галльской пехоты была мобилизована Ганнибалом из племен, проживавших в долине реки По в Италии. В 390 году до н. э. галлы напали на Рим, захватили и разграбили его. На протяжении следующего столетия они неоднократно вторгались в Центральную Италию. Всего за семь лет до того, как Ганнибал вторгся в Италию, семидесятитысячная армия галлов перешла Апеннины, пытаясь воспрепятствовать проникновению римлян в долину реки По. Неудивительно, что галлы, учитывая их долгую историю конфликта с Римом, были союзниками Ганнибала и составляли 40 процентов его армии в Италии. Эти племенные воины жили ради войны, славы и грабежа.

Галлы были тяжелыми пешими воинами, вооруженными шлемом, большим щитом и длинным мечом. Любопытно, что, хотя в то время лучшие кольчуги изготавливали галлы, некоторые из них сражались по пояс обнаженные. Они были намного выше и сильнее, чем средиземноморские народы, и пугали римлян своим ростом, светлой кожей, длинными волосами, боевыми танцами и грозным боевым кличем. Их атаки были безудержными, а их обычай отрубать головы внушал ужас.[90] Римские историки среди слабостей галлов отмечают недостаток выносливости, склонность к панике и стремление покинуть поле боя после того, как получены голова поверженного врага и достаточное количество добычи.[91]

Галлы формировали отряды тяжелой пехоты и редко использовались в качестве застрельщиков. Их основным оружием был обоюдоострый меч с закругленным концом длиной в ярд (около метра), предназначавшийся для рубящих ударов. Сделав несколько взмахов над головой, галльский воин опускал свой меч как топор. Подобная техника требовала значительного пространства, и, вступив в бой, воин, можно сказать, сражался как самостоятельная боевая единица, полагаясь исключительно на свою ловкость и сообразительность. Галльский щит был овальным, сделанным из дубовых досок, обтянутый войлоком или кожей. Его большой размер объясняется тем, что многие галлы сражались без доспехов. Галльское восьмифутовое копье либо бросалось одной рукой, либо вообще не использовалось, и галлы очень быстро перешли на римский пилум. Хотя галлам был по душе индивидуальный бой, они обычно сражались в сомкнутом строю, сдвинув щиты, иногда держа щиты внахлест. Согласно Ливию, «они мчались на противника, как дикие животные, полные гнева и воодушевления, без всякого строя вообще… слепая ярость никогда не оставляла их, пока было дыхание в их телах… даже со стрелами и копьями, вонзившимися в них, они продолжали сражаться одной только силой духа, пока длилась их жизнь».[92]

Конница галлов

В галльской коннице служили знать, короли и вожди племени. Из защитного вооружения у них была кольчуга, шлем и маленький круглый щит. Основным оружием конницы, как и пехоты, были копье и меч. Галльская конница обычно не вступала в бой с вражеской пехотой, а атаковала вражескую конницу в традиции одиночного героического поединка. Конница совершала набеги и проводила разведку, захватывала ключевые позиции и заманивала в засаду вражеских фуражиров и разведчиков. Галльская конница редко сражалась как тяжелая, хотя в битве при Каннах четыре тысячи галльских всадников следует отнести к тяжелой коннице. Галльскими войсками было трудно управлять во время сражения, и карфагенские полководцы часто использовали их в качестве ударной силы для нанесения удара в центр противника. Эта тактика приводила к тяжелым потерям, и галлы жаловались, что иногда Ганнибал использует их в качестве пушечного мяса (как он сделал это в битве при Каннах). По ходу войны они постепенно заменяли свое традиционное оружие на захваченное у римлян.

Нумидийская конница

Нумидийская легкая конница была лучшей и самой надежной конницей Ганнибала. Иногда противники Карфагена, иногда союзники, служившие ради общих интересов, но главным образом наемники, эти отряды прибыли из Нумидии, области в Северной Африке, занимавшей часть современного Алжира. Ливий пишет, что нумидийские «лошади и всадники поджарые; всадники без кольчуг, и из оружия у них только копья».[93] Нумидийские всадники действительно не имели мечей и, вероятно, ничего иного, кроме ножа для ближнего боя. Будучи прирожденными всадниками, нумидийцы скакали без седла, используя в качестве средства безопасности веревку, наброшенную на шею лошади. Они не использовали поводья и уздечку, управляя лошадью при помощи ног, голоса и прута. Их основным оружием были легкие копья и дротики. В качестве защитного вооружения обычно использовали маленький круглый щит, но иногда вместо щита набрасывали на руку шкуру. Они были специалистами в маневренной войне: атаковали, отступали, маневрировали и снова атаковали, но уже в другом месте. Они были незаменимы для проведения разведки, набегов и засад, но не столь полезны, как тяжелая конница, для использования в качестве ударной силы против пехоты. В Каннах нумидийская конница не смогла самостоятельно оттеснить римлян, и пришлось прислать ей в помощь испанскую конницу. Зато в качестве преследователей им не было цены.

Слоны

Первым западным полководцем, который столкнулся со слоном как с орудием войны, был Александр Великий. Это произошло во время войны с персами, которые, в свою очередь, вероятно, узнали о слонах от индийцев. Слоны индийского царя Пора в битве при Гидаспе доставили много проблем армии Александра. Хотя Александр никогда во время войны не использовал животных, в войнах преемников Александра и эллинистических армий средиземноморские государства обычно использовали слонов. Карфагеняне впервые столкнулись со слонами, когда в 310 году до н. э. Агафокл Сиракузский вторгся в Африку и попытался захватить Карфаген, и во время войны карфагенян с Пирром на Сицилии в период с 278 по 276 год до н. э. После войны с Пирром карфагеняне включили новый род войска в состав своей армии — боевых слонов, заменив ими боевые колесницы. Впервые карфагеняне использовали слонов в битве при Акрагасе (262 год до н. э.), а затем в битве при Панорме (250 год до н. э.). Греки и карфагеняне отлавливали и обучали лесных африканских слонов из-за невозможности получить больших индийских слонов. Высота в плечах обитателя Марокко и Алжира, вымершего африканского лесного слона, составляла семь-восемь футов, в то время как у знаменитого африканского саванного слона — тринадцать футов, а у индийского слона — десять футов.