Секрет потрепанного баула - Екатерина Вильмонт

Девочки переглянулись. Жанна Петровна явно никакой опасности не представляет, и можно с ней говорить начистоту.

– Понимаете, Жанна Петровна, моя бабушка была соседкой Евгении Митрофановны. Они жили на одной площадке и даже, можно сказать, дружили.

– Твоя бабушка такая интересная элегантная дама, да? Она что-то преподает, если я не ошибаюсь?

– Да.

– И почему же ты ко мне пришла? Разве твоя бабушка ничего этого не знает?

– Бабушка говорит, что Евгения Митрофановна была очень закрытым человеком и мало что о себе рассказывала.

– Это правда, – кивнула Жанна Петровна, отрезая себе еще огромный ломоть торта. – Но почему ты ею заинтересовалась?

– Да вот странная история вышла… Дело в том, что Евгения Митрофановна оставила мне небольшое наследство…

– Наследство? Тебе? – побледнела вдруг Жанна Петровна. – И что же это за наследство, если не секрет?

– Старый черный баул, а в нем всякие старые тряпочки, сумочка бисерная, бинокль театральный, старый веер с обгоревшей пластинкой, туфельки шелковые какого-то детского размера…

– Странно, я никогда не видела у нее никакой бисерной сумочки. Это был совершенно не ее стиль… Вот баул помню. И крохотные туфли, говоришь? Но у Женечки был тридцать восьмой размер.

– Бабушка говорила, что, кажется, эти туфельки ее прабабки или что-то в этом роде.

– Совсем странно. Она утверждала, что у нее не осталось от прошлого совсем ничего… Только камея… Кстати, неизвестно, куда она девалась…

– Камея тоже была в бауле.

– Да? Голубая камея?

– Да, очень красивая вещь.

– Ну еще бы! И почему это она тебе ее завещала? – с нескрываемой завистью осведомилась Жанна Петровна. – Ты была хорошо с ней знакома?

– Я видела ее раза три, не больше.

– Очень странно!

– Вот и мне тоже странно. Потому-то мы к вам и пришли!

– Так что ты хочешь знать? – все еще не справившись с внезапным приступом острой зависти, спросила Жанна Петровна.

– Евгения Митрофановна сказала бабушке, если в течение года за этим баулом никто не придет, пусть отдаст его своей внучке.

– А, – с некоторым облегчением вздохнула Жанна Петровна. – Ну это несколько меняет дело. А кто должен был прийти за вещами?

– Этого мы не знаем. Но дело даже не в том. К этому баулу проявляют очень большой интерес какие-то странные люди.

– Что? Странные люди?

– Да, – и Даша быстро рассказала о Михаиле Семеновиче.

– Михаил Семенович? Нет, не знаю, первый раз слышу. Впрочем, его могут звать как-то иначе… А как он выглядит?

– Мы его не видели.

– И фотографии у вас нет?

– Нет, – покачала головой Оля.

– Послушайте, а нельзя ли раздобыть фотографию?

– Ну, в принципе это возможно…

– Тогда раздобудьте и покажите мне, вдруг я что-то пойму… Вдруг я его знаю?

– Хорошо, мы попробуем.

– Жанна Петровна, а откуда эта камея, вы знаете? – спросила Оля.

– Женя говорила, что это единственная память о ее покойном муже. Кажется, это он ей подарил.

– А, понятно.

Они допили чай и стали прощаться.

– Ну, что скажешь? – спросила Даша, когда они вышли на улицу.

– Скажу только одно: я прекрасно знаю Наталию Дмитриевну Журавленко!

– Олька, откуда?

– Папа у нее учился в Гнесинке! И, думаю, она нам поможет! Она старая совсем, наверное, ровесница Евгении Митрофановны, и у нее могли быть с нею совсем другие отношения, чем с Жанной. Подумай сама, к Жанне Евгения Митрофановна относилась как и младшей, видела в ней что-то вроде дочери, а с ровесницей все, наверное, было по-другому.

– Может быть. Только одно непонятно: при чем здесь я? Почему все это она не оставила той же Жанне или Наталии Дмитриевне? И кто должен был за всем этим прийти?

– Да, задачка… А что, если старушка просто из ума выжила? Увидала Софью Осиповну, ну ей и сунула баул?

– Нет, Олька, там все продумано было. Короче, надо связаться с Наталией Дмитриевной.

– Я сегодня же ей позвоню. Только она, наверное, здорово удивится.

– Ничего страшного, мы же ей все объясним.

– Да, Дашка, с этими наследствами такая морока, лучше б их и не было.

– Согласна, – засмеялась Даша. – Но зато двести баксов у нас уже есть.

– И камея! – напомнила Оля.

– Да, Олька, ты почему соврала, что стихи не любишь?

– Да она бы нас насмерть замучила! Вполне хватило и двух любительниц поэзии, третья была бы уж ни к чему. И без того, когда они стихи читала, я не знала, куда деваться… Она так завывала…

– И еще обиделась, что наследство не ей оставили.

– Это как раз можно понять.

Глава VIII. Кольца для салфеток

Петька сидел у телефона, как приклеенный, боялся пропустить звонок своего нового патрона, Михаила Семеновича. А тот, как назло, не звонил. Мама, Светлана Петровна, даже забеспокоилась.

– Петечка, ты не заболел?

– Нет, мама, я здоров.

– Но почему ж ты все дома сидишь? То тебя не сыщешь, а то целыми днями дома?

– Мам, на тебя не угодишь, – засмеялся Петька.

– Сыночка, ты от кого-то прячешься, да? – испуганно спросила Светлана Петровна. – Ты опять во что-то впутался?

– Мама!

– Что мама? У меня еще память не отшибло, я помню твои истории, один раз тебя вообще чуть не убили…

«Ну, положим, не один раз, – подумал Петька, – только маме про это знать совсем не нужно».

– Мама, успокойся, просто у меня настроение такое, что никуда идти не хочется, понимаешь?

– А что случилось?

– Ничего не случилось, ничего! Говорю же, настроение такое!

– Это все из-за Даши твоей? – не отставала Светлана Петровна.

Но в этот момент в дверь позвонили, явился Крузенштерн.

– Игорь, скажи мне, что с Петей? – обратилась к нему Светлана Петровна уже со слезами в голосе. – Он мне не говорит!

– А разве с ним что-то случилось? – искренне удивился Игорь.

– Ах боже мой, у вас же круговая порука! – махнула рукой мама и в расстроенных чувствах ушла на кухню.

– Петька, в чем дело?

– Ужасное несчастье – обожаемый сыночка дома сидит! – проворчал Петька.

– Не понял.

– Маме это кажется подозрительным. А если бы я где-то гонял, она бы еще больше волновалась. Сам, что ли, не понимаешь? Ладно, пошли в шахматы сыграем.

– Не звонил?

– Нет, пока только Лавря звонила, эта Жанна – пустой номер, но она дала наводку на еще одну подругу покойницы, и представь себе, Ольга ее знает! Завтра они пойдут к ней.

– Слушай, Петька, а почему бы все-таки не загнать этому Семенычу что-нибудь еще из Лавриного барахла? Для затравки, а? Стимульнуть мужика, авось он что-нибудь выболтает?

– Я уж думал. Но что?

– Ну, к примеру, одно из этих фарфоровых колец? Или туфли? Кому на фиг нужны такие туфли?

– Круз, будь это барахло моим, я бы точно его загнал. Но оно же не мое. Это Лавря должна решать.

– Так поговори с ней!

– Говорил уже, – понуро произнес Петька. – Но она твердит» что сперва хочет пообщаться еще с той старушкой, певицей, которую Жучка знает. А там будет видно. Может, он сам еще позвонит…

– Петька, а тебя этим летом ко мне на дачу пустят?

– Ну, на недельку, думаю, пустят запросто. Тем более моя мама что-то вдруг к нашей даче охладела. То ее из огорода не вытащишь, а в этом году она отцу все талдычит – давай куда-нибудь за границу поедем! Так что вряд ли мне там придется особенно вкалывать, как в прошлые годы. И слава богу, ненавижу эту дурацкую дачу.

Зазвонил телефон.

– Петя, тебя! – крикнула Светлана Петровна.

– Кто?

– Не знаю, из школы!

Петька опрометью кинулся к телефону.

– Алло!

– Петя, это Михаил Семенович.

– Здрасьте, – задохнулся от радости Петька.

– Петя, ты сейчас не очень занят?

– Нет, а что?

– Не мог бы ты со мной встретиться?

– Вполне! Только где?

– Ну, допустим, на Сухаревской. Ты, судя по номеру телефона, живешь где-то недалеко, верно?

– Верно.

– Тогда давай через полчаса возле «Форума», годится?

– Годится.

– Отлично, жду, есть дело!

– Ну, что он хочет? – спросил Игорь.

– Погоди, – махнул рукой Петька. – Мама, нам надо с Крузом по одному делу смотаться!

– Когда вернешься?

– Пока не знаю, я позвоню!

– Петя, а кто звонил из школы?

– Физрук! Он просит ему помочь в одном деле все, мам, мы побежали. Фу, – выдохнул Петька, когда они выскочили на площадку. – Хуже нет, когда мама дома торчит.

– Она заболела? – полюбопытствовал Игорь.

– Нет, отпросилась, в ОВИР бегала, заграничный паспорт получать.

– Ну, что от тебя Семеныч хочет?

Петька в двух словах передал другу свой разговор с Михаилом Семеновичем.

– Я пойду с тобой, – решительно заявил Игорь.

– Это еще зачем?

– На всякий случай. Изображу случайную встречу. Чтоб он не думал, что вас никто вместе не видел. Так, на всякий пожарный, как говорится.

– Ладно, Круз, – согласился Петька. – Только я не думаю, что мне какая-то опасность угрожает, по крайней мере на этом этапе.