Королева черного золота - Светлана Алешина

То, что произошло дальше, стремительностью своей, неожиданностью и абсурдностью напоминало кошмарный сон. Неожиданно раздался рев мотора легковой машины, вывернувшей откуда-то из бокового проулка между дачными участками. Машинально я посторонилась и потянула к себе Павлика, шедшего по самой середине тихой, безлюдной дороги. Я ожидала, что машина на бешеной скорости промчится мимо нас – мало ли зачем гоняют люди на больших скоростях! Но, к нашему удивлению, раздался вдруг оглушительный визг и скрежет тормозов, оглянувшись, мы увидели, что машина – это была ничем не примечательная «шестерка» темно-синего цвета – остановилась около нас, едва не наехав на груженного телеаксессуарами Павлика. В тот же момент из машины выскочили трое мужчин. Они были одеты в одинаковые зеленые пятнистые куртки, и на головах у них были надеты жуткие черные чулки с прорезями для глаз. Двое из них, те, что выскочили с передних сидений, были огромного роста и исключительной ширины, настоящие гориллы. Третий же, выбравшийся с заднего сиденья, был нормального роста и телосложения, тем не менее непонятно почему мне казалось, что именно он здесь самый главный. На пальце правой руки его я заметила большой золотой перстень с печаткой. Все трое набросились на бедного Павлика, и, прежде чем мы успели что-либо понять, один из них с силой ударил его ногой в живот, так что наш оператор со стоном согнулся пополам и повалился на землю, роняя коробки с телекамерой и аксессуарами, которые держал в руках. Впрочем, двое других тут же подхватили это и стали как попало швырять в свою машину. Потом они направились к нам с Лерой, ошалело и беспомощно стоявшим на месте, и стали вырывать у нас из рук пакеты, коробки, оставив, однако, наши сумочки. Все отобранное как попало они покидали в машину, стремительно запрыгнули в нее сами. Взревел мотор, заскрежетали колеса, и, стремительно сорвавшись с места, машина умчалась прочь, скрывшись за ближайшим поворотом. Мы остались стоять на месте, словно пригвожденные, лежащий скрючившись на земле Павлик тихо постанывал.

Прошло некоторое время, прежде чем до меня стал доходить смысл произошедшего. Вокруг по-прежнему не было видно ни одной живой души, тускло светило сентябрьское солнце, деловито гудел, сопел и попыхивал крекинг-завод за бетонной стеной. Павлик, корча отчаянные гримасы, тяжело кряхтя и постанывая, приподнялся и сел прямо на пыльный асфальт. Вид у него был жалкий и беспредельно несчастный.

– Павлик, тебе очень больно? – спросила его Лера Казаринова, похоже, легкомысленнее всех нас отнесшаяся к происшедшему.

– Очень! – неожиданно для всех нас Павлик по-детски всхлипнул. Тогда Лера Казаринова подошла к нему, наклонилась и ласково погладила его по голове. – Черт бы побрал эти рабочие окраины! – воскликнул Павлик в неожиданной ярости, отстраняясь от ласковых рук Леры. – Чтобы я еще раз сюда приехал! Телекамера была новая, я с ней только-только работать начал… Все они отобрали, сволочи, все! До последнего проводка! Да еще по морде дали, бандюги проклятые! Что у нас за город, вообще, что за страна!

– Не по морде тебе дали, а под дых! – уточнила Лера Казаринова. – Радуйся, что вообще жив остался. У меня есть один знакомый, которого вот так же поздно вечером в рабочем районе встретили и так избили, что потом ему череп вскрывали, он первую группу инвалидности получил…

– Ну, спасибо, утешила! – воскликнул сердито Павлик. – По-твоему, это мало, что меня обокрали, нужно, чтобы мне еще башку проломили, да?

– Такого я не говорила, – невозмутимо заметила Лерочка. – Ладно, Павлик, хватит ныть. Давай вставай, не сиди на холодном и грязном асфальте, а то еще простудишься…

Лера подала ему руку, и Павлик послушно стал подниматься, отчаянно кряхтя и постанывая. Я растерянно наблюдала за обоими, не зная, что про все это и думать. Нас обокрали посреди бела дня прямо на улице! Подумать только, что делается в нашем городе!

– Это все ты виновата! – вдруг Павлик в ярости накинулся на меня. – Если бы ты сегодня утром Шилова не отпустила, мы бы сейчас нормально на машине домой поехали, и ничего такого с нами не случилось бы!

– Да ладно тебе трепаться, Павлик! – возразила невозмутимо Лера. – Ты же знаешь Шилова. Ирина могла ему говорить все, что угодно, он все равно остался бы стоять здесь и ждать ее.

– Куда же он тогда на хрен делся? – воскликнул Павлик в ярости.

– Наверное, Кошелев вызвал его по телефону и сказал, что предстоит срочная поездка, – предположила Лера Казаринова. – Ты же знаешь, такое и раньше бывало. Без приказа Кошелева Шилов никуда бы не уехал, это точно, стоял бы здесь и ждал свою Ирину.

– Сволочи проклятые! – продолжал ругаться, не слушая ее доводов, Павлик. – Что за страна такая, что за народ! Хотели потихоньку камеру умыкнуть на заводе – не получилось! Так они дождались, когда мы выйдем! Выследили нас, на машине подъехали! Ну не мерзавцы ли?

Тем временем мы уже шли по направлению к остановке автобуса, чтобы ехать в центр города. Впрочем, один автобус нам все-таки пришлось пропустить, потому что на остановке я обнаружила телефонную будку и решила, что мне надо бы позвонить на телевидение и сообщить о случившемся с нами несчастье. Такого рода вещи самое безопасное рассказывать начальству именно по телефону. Пусть оно, это грозное начальство, мечет свои громы и молнии в телефонную трубку, а не в нас. А потом, когда мы наконец подъедем, начальство уже немного разрядится, успокоится, а заодно и подумает над тем, что теперь делать. Не мне же одной над всем произошедшим голову ломать! Подумав немного, я также решила рассказать о происшествии Валере Гурьеву и попросить его во время нашего с начальством объяснения быть рядом. Конечно, простая уличная кража для Валеры была не столь интересная вещь, как, например, убийство, но все равно. Нам же от Валеры теперь очень нужна была помощь.

Глава 4

– Что, все отняли? – громовым голосом спросил Кошелев, глядя в лицо Павлику. – Прямо до последнего проводка?

Павлик, сидя на стуле перед начальственным столом, устало и безнадежно кивнул, покорно поникнув головой. А Кошелев продолжал смотреть строго, недоверчиво, будто сомневаясь, не продал ли попросту его оператор телеаппаратуру по дешевке, деньги пропил, а теперь вот пришел жаловаться на каких-то там мифических уличных воров.

– Ирина Анатольевна! – Кошелев в своих репликах был строго официален. – Вы подтверждаете, что именно так все и было, как этот олух теперь рассказывает?

– Да, Евгений Васильевич, подтверждаю, – так же официально ответила я. – Только, если хотите, олухи мы все трое. Эти бандиты на нас налетели, все поотнимали, а мы даже пикнуть не успели. Так что в произошедшем виноваты мы все одинаково.

Кошелев посмотрел на меня пристально, однако было видно, что мои слова внушают ему большее доверие. Как будто мы не могли кому-нибудь загнать по дешевке телеаппаратуру все вместе, а деньги потом пропить на троих!

– Однако это черт знает что такое, Ирина Анатольевна! – заявил Кошелев таким тоном, что я поняла: сейчас пойдет метать громы и молнии. – Вы посмотрите! Куда бы вы ни поехали, к кому бы ни обратились с поисками кандидатов для вашей программы, обязательно с вами что-нибудь случается! То взрыв какой-нибудь, то криминальная разборка, то отравят кого-нибудь насмерть. Что это за чертовщина такая, а? Может быть, вы это нарочно так делаете? Может быть, вас сглазил кто? Ну, не в состоянии же просто так человек притягивать к себе несчастья!

Про себя я подумала, что, в принципе, очень даже в состоянии, такие случаи и прежде с кем угодно бывали, но вслух я сочла за лучшее этого не высказывать. Начальству надо выговориться, что называется, выпустить пар. После этого с ним можно будет разговаривать серьезно.

– Ладно, прежде несчастья случались с вами хотя бы через раз! – продолжал Кошелев. – Убьют с самого начала какого-нибудь бедолагу, и все. Теперь же всякие истории стали происходить с вами буквально каждый день. Вчера взрыв на крекинг-заводе, сегодня эта кража. А завтра что будет?

– Ну, не знаю, какие-нибудь хулиганские действия, наверное, – отвечала я, пожимая плечами. – Что там еще в Уголовном кодексе осталось?

Кошелев, шокированный моей внезапной наглостью, бросил на меня взгляд, не предвещающий ничего хорошего. Но пока что решил сдержаться и продолжал таким же сухим, официальным тоном:

– Ну, объясните мне, Ирина Анатольевна, за каким чертом вы поперлись сегодня на этот злосчастный крекинг-завод? Вас кто-то туда звал? Вам что, мало вчерашнего взрыва?

– Вы что, думаете, это я его устроила?

– Да ничего я не думаю! – воскликнул с досадой Кошелев. – Просто хочу знать, почему вы решили туда сегодня поехать.

– А я хочу знать, почему я поехала туда вчера! – парировала я сердито. – Вы говорите, что я притягиваю к себе несчастья? Хорошо! Как раз вчера на крекинг-заводе произошло это ужасное несчастье, когда погиб человек. А почему, спрашивается, я туда попала? Если не ошибаюсь, именно вы меня туда направили, фактически в приказном порядке! Или это не так?