Психология Эзотерического - Бхагаван Раджниш

Смысл Вавилонской башни в Ветхом Завете в том, что, как только вы начинаете говорить, вы разделяетесь. Дело не в том, что люди стали говорить на разных языках, а в том, что они вообще заговорили. Как только вы заговариваете, начинается разлад. Вы произносите что-либо, и вы разделены. Только молчание едино.

Многие люди растратили свои жизни на различные поиски. При серьезном отношении можно легко растратить свою жизнь. Игра словами так тешит эго, что вы всю свою жизнь можете заниматься этим. Даже если эта игра интересна и забавна, она бессмысленна для духовного искателя.

Духовные поиски -- не игра.

В подобную же игру можно играть и с цифрами. Вы можете проводить параллели. Можно вычислить, почему в неделе семь дней, в октаве семь нот, существует семь сфер и семь тел. Почему всегда семь? Тогда вокруг этого вы создаете философию, но эта философия -- лишь продукт вашего воображения.

Часто все начинается очень невинно. Например, счет. Единственной причиной существования десяти цифр является тот факт, что у человека десять пальцев. Во всем мире счет начинался на пальцах. Поэтому пределом было определено "десять". Этого было достаточно, а затем все повторялось. Поэтому во всем мире десять цифр.

Когда установили десять цифр, трудно было представить себе, как можно обходиться с большим или меньшим количеством цифр. Но цифр может быть и меньше. Готфрид Лейбниц использовал только три цифры: 1, 2 и 3. С их помощью он мог решить любую задачу. Альберт Эйнштейн вообще пользовался только двумя цифрами: 1 и 2. И считал он так: 1, 2, 10, ... Нам кажется, что "восемь" пропущено, но этот пропуск существует только в нашем уме. У нас определенная установка на то, что после 2 идет 3. Но такой неизбежности нет. Мы считаем, что 2 и 2 будет 4, но в этом нет неизбежной необходимости. Если использовать двоичную цифровую систему, то 2 и 2 будет 11. Но тогда 11 и 4 означают одно и то же. Можно сказать, что два стула и два стула будет четыре стула, а можно и одиннадцать, но какой бы системе вы ни следовали, в сущности количество стульев будет одним и тем же.

Можно объяснить все: почему в неделе семь дней, а менструальный цикл женщины длится двадцать восемь дней, почему семь нот и семь сфер. И некоторые вещи действительно могут иметь объяснения.

Например, латинское слово "mensis" означает "месяц". Возможно, что человек впервые начал считать месяцы согласно менструальному циклу женщины, так как естественный женский цикл имеет фиксированный период 28 дней. Так легко узнать, что один месяц прошел.

Или можно считать месяцы по Луне. Но тогда период времени, который мы называем месяцем, будет равен 30 дням. Луна растет 15 дней и 15 дней уменьшается, а через 30 дней проходит полный цикл. Мы фиксируем месяцы согласно Луне, поэтому и говорим, что в месяце 30 дней. Если бы мы определяли его по Венере или по менструальному циклу, то в нем было бы 28 дней. Можно также разделить его на недели по 7 дней. И когда подобное деление фиксируется в уме, другие вещи следуют автоматически. Вот что я имею в виду, говоря: все имеет свою логику. Если у вас семидневная неделя, вы можете найти много других моделей семи, и "семь" станет значительной логической цифрой. Она не такова или такова вся жизнь. Она становится лишь игрой воображения.

Со всем этим можно играть и найти много совпадений. Мир так огромен, так бесконечен, каждую минуту происходит столько всякого, что совпадения неизбежны. Эти совпадения суммируются, и в результате вы создаете такой длинный список, что начинаете верить ему. Тогда вы думаете: "А почему всегда семь? В этом есть какая-то тайна". Но вся тайна в том, что ваш ум видит совпадения и пытается логически их интерпретировать.

Гурджиев11 утверждал, что человек является пищей для Луны. Это вполне логично. И он демонстрирует глупость логики. В жизни все может быть использовано для чего-то, поэтому Гурджиев придумывает идею: человек тоже является пищей для чего-то. И тогда возникает логический вопрос: "Для кого является пищей человек?"

Солнце им быть не может, потому что само питает все живое. И тогда человек оказался бы рангом ниже всех других видов. А такого быть не может, потому что, согласно собственному мнению, человек -- высшее животное. Поэтому он не может быть пищей для Солнца.

Луна действительно очень тонко соотносится с человеком, но не в том смысле, который придает ей Гурджиев. Она имеет отношение к женскому менструальному циклу. Она влияет на приливы и отливы морей. Многие теряют рассудок в полнолуние. Понятие "лунатик" происходит от слова "луна".

Луна всегда гипнотизировала ум человека. Гурджиев сказал: "Очевидно, человек является пищей для Луны, потому что поедаемый может быть легко загипнотизирован тем, кто его поедает". Змеи, например, сначала гипнотизируют свою жертву. И та, парализованная, может быть легко съедаема. Это второе совпадение, использованное Гурджиевым. Луна завораживает поэтов, сомнамбул, эстетов, мыслителей. В этом должно быть что-то. Человек должен быть пищей.

Такой идеей можно играть. А в богатом воображении Гурджиева все укладывалось в логические модели. Гурджиев был гениален и умел так представлять явления, что они казались логическими, рациональными, значимыми, как бы абсурдны они ни были. Он постулировал эту теорию, а затем его воображение сумело найти многие связи и доказательства.

Каждый создатель системы использует логику для искажения, чтобы доказать свою точку зрения. Каждый! Тот, кто хочет пребывать с истиной, не может создать систему. Например, я никогда не смог бы создать систему, потому что для меня сама попытка сделать это не является верной.

То, что я говорю, всегда фрагментарно, не закончено. Там будет много промежутков, через которые невозможно перебросить мостики. Со мной вам придется перескакивать с одной точки на другую.

Систему создать легко, потому что все промежутки можно заполнить воображением. Тогда все становится очень аккуратным, чистым, логичным. Но по мере того, как все становится логичным, оно все дальше и дальше удаляется от экзистенциального источника.

Чем больше вы знаете, тем глубже чувствуете, что есть промежутки, которые невозможно заполнить. Сущее не бывает последовательным никогда. Система с необходимостью будет последовательна, но бытие само никогда не последовательно. И никакая система не может объяснить это. Когда человек вырабатывал системы объяснения бытия (в Индии, Греции, Китае), он создавал игры. Если первый шаг вы признавали правильным, тогда вся система функционировала отлично; но если первый шаг не принимался, тогда все построение рушилось. Подобное построение представляет собой упражнение в воображении. Это прекрасно. Поэтично. Но как только система начинает настаивать на том, что ее версия бытия является абсолютной истиной, она превращается в разрушительное насилие. Все эти системы истины -- всего лишь поэзия. Прекрасная поэзия, и ничего больше. Многие промежутки были заполнены воображением.

Гурджиев указывал на некоторые фрагменты истины, но поскольку на одном или двух фрагментах теории не построишь, он собрал много фрагментов. А затем философ попытался сложить все кусочки в стройную систему. И начал заполнять промежутки. Но чем больше они заполнялись, тем ощутимее утрачивалась реальность. И в конце концов вся система развалилась из-за этих заполненных промежутков.

Тот, кто очарован личностью учителя, может и не заметить промежутков в его учении, в то время как другие увидят там только промежутки и ни одного фрагмента истины. Для своих последователей Будда есть Будда (просветленный), а другие испытывают недоумение, потому что видят только промежутки. Если все промежутки собрать вместе, это будет губительно, но если собрать вместе все фрагменты истины, это может послужить основой для вашей трансформации.

Истина неизбежно фрагментарна. Она так беспредельна, что ее не постичь нашим ограниченным умом. А если вы захотите постичь целое, вам придется расстаться со своим умом, трансцендировать его. Но если вы создадите систему, то не потеряете свой ум, потому что он заполнит все промежутки. Система станет стройной; она будет впечатлять своей ясностью и разумностью, но не более того. Для того, чтобы преобразиться, нужно нечто большее: сила и энергия. И эта сила приходит только через фрагментарные проблески.

Разум порождает множество систем и методов. Он считает. "Если я оставлю жизнь, которую веду, то найду нечто более глубокое". Это абсурдно. Однако ум неустанно думает, что где-то в Тибете, на горе Меру Прават или еще где-нибудь, происходит "настоящее". В сердце смятение: как туда попасть? Как войти в контакт с учителями, работающими там? Ум всегда ищет чего-либо где-то далеко, а не здесь и сейчас. Ум никогда не бывает здесь. Людей же привлекает любая теория. "Там, на Меру, в данный момент происходит что-то настоящее! Отправляйся туда, войди в контакт с учителями, и это преобразит тебя!"