Сияющая цитадель - Дэвид Эддингс

— Займитесь и остальными, — сказала Элана. — Узнайте все что возможно о бароне Пароке, Ребале и Сабре. Постарайтесь по меньшей мере выяснить, кто такие на самом деле Ребал и Сабр.

— Провернем в лучшем виде, как желают ваш-ш-величество.

— Я обалдею от счастья, как хрюшка в навозе, Кааладор, — отозвалась она.

Кааладор согнулся в приступе неудержимого смеха.

— Наверное, все дело в перемене погоды, ваше величество, — говорила Алиэн. — Ночи определенно становятся холоднее, а днем уже не так тепло, как было пару недель назад.

— Она выросла в Симмуре, Алиэн, — возразила Элана, — а там погода меняется куда резче, чем здесь, в Материоне.

— Но ведь мы в другой части мира, моя королева, — заметила баронесса Мелидира, — а кроме того, на морском побережье. Возможно, причина именно в этом. Дети порой куда восприимчивее к таким вещам, чем взрослые.

— Вы обе придаете этому слишком много значения, — сказала им Миртаи. — Ей нужно что-нибудь укрепляющее, вот и все. Она вовсе не больна, просто хандрит.

— Но она же все время спит, Миртаи, — страдальчески проговорила Элана. — Она засыпает, даже когда играет.

— Наверное, она растет, — пожала плечами великанша. — Со мной было то же самое, когда я была маленькой девочкой. Расти — это, я думаю, очень трудная работа.

Предмет их споров дремал на диванчике у окна, небрежно обхватив руками Ролло. Ролло пережил два поколения неумеренного обожания. Его волочили за заднюю лапу, бросали где попало, засовывали в какую-нибудь щель и забывали порой недели на три. От постоянных тычков мордашка Ролло приобрела слегка озабоченное выражение. Ролло никогда не казался озабоченным, когда он был ее игрушкой. Мурр, с другой стороны, выглядела довольной. Хозяйка, которая не двигается с места, ее, Мурр, устраивала как нельзя больше. Когда принцесса Даная спала, она не придумывала, какие бы еще глупости сотворить со своей кошкой. Мурр втайне полагала, что всякий день, когда ее не обряжают в кукольные одежды, — самый что ни на есть удачный. Она лежала на бедре своей маленькой хозяйки, уютно подобрав лапки под грудь и прижмурив глаза, и из ее горла исходило негромкое довольное мурлыканье. Когда Мурр не мешали дремать, она была вполне довольна окружающим миром.

Принцесса Даная дремала, и ее мысли куда больше были заняты разговором, который вела Флейта на острове Тэга со Спархоком и его друзьями, чем беспокойством своей матери по поводу ее здоровья здесь, в Материоне. Даная зевнула и, устроившись поудобнее с набивным медвежонком и живой кошкой, крепко заснула.

«Дражайшая! — начиналось письмо. — Мы добрались до Тэги и намерены порыскать по окрестностям, чтобы разузнать, что здесь творится. Какое-то время мы будем далеко от столицы, поэтому я решил, что разумно будет сообщить тебе о нашем благополучном прибытии. Не тревожься, если от меня долго не будет известий. Я не знаю, сколько времени займет у нас общение с местным населением.

Прочие с нетерпением ждут, когда же можно будет приняться за дело. У меня нет пока важной причины писать это письмо — разве что сказать тебе еще раз, что я тебя люблю, но ведь это же и есть самое важное, верно? Поцелуй от меня Данаю.

С любовью Спархок».

— О как мило, — пробормотала Элана, опуская письмо. Они собрались в задрапированной синим гостиной королевских покоев, и появление Кааладора с письмом Спархока прервало серьезный разговор о том, что им делать с министерством внутренних дел.

Кааладор, вновь одетый в неброские коричневые тона, принес с собой еще и причудливую фарфоровую статуэтку арджунской работы двенадцатого столетия.

— Ваше величество, — сказал он хмурясь, — вы бы напомнили стражникам у ворот, что они обязаны впускать меня в резиденцию. Мне опять пришлось с ними пререкаться.

— Что такое? — спросил император Сарабиан.

— Мастер Кааладор служит мне «поставщиком древностей», — пояснила Элана. — Это дает ему возможность беспрепятственно приходить и уходить отсюда. С тех пор как мы прибыли сюда, я уже целую комнату набила разнообразным древним хламом.

— Это возвращает нас к теме, которую мы обсуждали до твоего прихода, Кааладор, — сказал Стрейджен. Он сегодня был одет в черное, и, по мнению Эланы, этот цвет совершенно ему не шел. Он поднялся и принялся расхаживать по комнате — привычка, раздражавшая королеву Элении. — Министерство внутренних дел отчего-то начинает поигрывать мускулами. Сам министр в наших руках, так что этот всплеск неучтивости исходит, вероятно, от кого-то из его подчиненных.

— Министерство внутренних дел всегда держалось заносчиво, — заметил Оскайн. Министр иностранных дел был снова одет на западный манер и в этом наряде явно чувствовал себя неловко.

— Думаю, что это говорит в пользу мнения, которое я уже высказал, — вставил Сарабиан. — Элана, ты уверена, что нам не следовало бы именно сейчас распустить министерство внутренних дел?

— Ни в коем случае, — ответила Элана. — Мы надежно заперли Колату в замке и нашли в высшей степени законный повод для его пребывания здесь. Он продолжает исполнять свои обязанности — под нашим строгим присмотром, — а это весьма ценно для нас. Мы стараемся выиграть время, Сарабиан. Мы остаемся в высшей степени уязвимы, покуда Тиниен и Эмбан не вернутся из Чиреллоса с рыцарями церкви — или, на худой конец, пока все командиры атанов не будут извещены, что им не следует больше подчиняться приказаниям министерства внутренних дел. Нам определенно ни к чему, чтобы в случае беспорядков атаны сражались за обе стороны.

— Кажется, об этом я не подумал, — сознался он.

— И не только в этом дело, ваше величество, — мягко заметил Оскайн. — Вполне вероятно, что министерство внутренних дел попросту не подчинится приказу о его роспуске. Оно ведь, знаете ли, обладает почти абсолютной властью. Королева Элана права. Мы не можем открыто выступить против министерства, пока не будем уверены в атанах.

Стрейджен все расхаживал по комнате.

— Превратить в предателей все министерство до последнего сотрудника невозможно! — объявил он. — Тогда в дело оказывается замешанным чересчур много народу, и довольно одного честного полицейского, чтобы весь заговор вышел наружу.

— Стрейджен, честных полицейских не существует, — цинично хохотнул Кааладор. — Это противоречит самой природе полиции.

— Ты отлично знаешь, что я имею в виду, — отмахнулся Стрейджен. — Мы знаем, что Колата замешан в заговоре по самую макушку, но не можем сказать уверенно, как далеко распространяется сам заговор. Возможно, в него втянуты почти все, а возможно — лишь несколько высших чиновников министерства.