Только звезды нейтральны - Николай Михайловский

- Если нет, то будет.

Зайцев задержал руку на его плече, составляя в уме текст донесения.

11

Моряки, сменившись с вахты, потянулись на ходовой мостик. Каждому не терпелось увидеть командира, и, казалось, каждый хотел сказать: «А все-таки мы ее нашли и добили!»

- Жаль, комдив не знает. Порадовался бы за нас, - сказал Шувалов.

Зайцев ничего не ответил, подумав: да, он убедился бы, что Зайцев умеет не только носить синий плащ и высокую фуражку в целлофановом чехле, он может кое-что прибавить к боевой славе дивизиона тральщиков.

Теперь он думал о том, что будет, когда корабль подойдет к кромке неподвижных льдов и оттуда придется несколько миль волоком тащить сани с боеприпасами и продуктами к мысу Желания.

Паломничество на ходовой мостик завершилось появлением Трофимова. «Когда он успел прифрантиться?» - неприязненно подумал Зайцев, почувствовав запах одеколона.

Трофимов протянул руку:

- Поздравляю, товарищ командир.

- Поздравляю и вас, - миролюбиво отозвался Зайцев.

- Все-таки наша взяла, - Трофимов захлебывался от переполнявших его чувств. - Здорово вы их обманули! Мы ждем, вот-вот начнется атака, а вы чего-то медлите. Думаем, что же командир шляпит? А он, оказывается, вон на какую хитрость пошел. Торпеда взорвала лед, и он решил сыграть в мертвого. Пусть думают, что мы уже на морском дне рыбешек кормим. Милости просим, господа фашисты, всплывайте. Тут им и крышка! Интересный тактический прием вы нашли! Такого нет ни в одном учебнике.

- На то и война, чтобы не повторять пройденное, - сухо проговорил Зайцев. - Давайте лучше смотреть вперед. Вон там, видите, кромка льда? Мы подойдем к ней, а дальше - ни тпру ни ну… До мыса добраться необходимо, и ничего другого не остается, как послать туда наших людей.

- А продукты, боеприпасы как же? - с деловой озабоченностью спросил Трофимов. - На спине, что ли, потащат? Главное - груз.

- Согласен. Продукты и боеприпасы - главное. Не на спине их потащат, а на санях. Сани лежат в трюме у инженера-механика. Только кого поставить во главе отряда - для меня все еще не ясно.

Трофимов задумался. Неужели Зайцев его пошлет? Ясно представился далекий путь по льду, через торосы, разводья. Достаточно одного неосторожного шага - и прощай, жизнь! Но он тут же успокоил себя: лед крепкий, вперед стоит выслать разведку, в случае чего, она даст знак опасности. Зато какая слава ожидает того, кто доберется во главе отряда к мысу Желания! Трофимов перебрал в памяти офицеров, старшин. Теперь уже в нем заговорило самолюбие и даже появился азарт: «Дело стоящее! Эх, была не была, пойду во главе отряда!»

Через несколько часов корабль, обросший льдом, стоял, врезавшись форштевнем в толстый припай, а впереди очень далеко угадывался мыс.

Офицеры и старшины корабля собрались в кают-компании, чтобы обсудить вопрос, как доставить на мыс продовольствие, медикаменты, а на обратном пути захватить на корабль тяжелобольных.

Трофимов сидел поодаль от командира. Когда Зайцев предложил послать к мысу Желания санный поезд во главе с опытным офицером, Трофимов оживился:

- Дельная мысль. Только надо учесть опасность и назначить разведку. Иначе не заметишь полыньи и влипнешь в нее вместе с санями.

Зайцев и сам думал об этом, но сейчас его занимала другая мысль: кто из офицеров возглавит поход? Ну кто же? Трофимов? Конечно, Трофимов! После Зайцева он старший на корабле. Когда нужно, сумеет скомандовать, подчинить своей воле… Да, Трофимов пойдет старшим! Он встретился взглядом с Трофимовым и невольно подумал, что именно этот человек внушил ему мысль о минном поле, а потом трусливо умыл руки.

- Возглавлять походную колонну… - Зайцев опять посмотрел на Трофимова, замершего в ожидании, уверенного, что сейчас назовут его имя. В глаза бросились его лихо закрученные, вздрагивающие усы. «Таракан, - подумал Зайцев, - гнусный таракан!» - Возглавлять колонну будет инженер-механик Анисимов, - твердо отчеканил он и сел в кресло.

Трофимов сразу потускнел, сконфузился.

- Позвольте и мне, товарищ командир! - неожиданно попросил Шувалов и встал.

Зайцев посмотрел на него так, будто видел впервые.

- Вы же нездоровы?!

- Насчет моего здоровья не беспокойтесь. Вчера было плохо, сегодня нормально, завтра будет хорошо.

Зайцев взглядом спросил совета у Анисимова, тот согласно кивнул:

- Добро! Собирайтесь и вы!

Моряки расходились. Только Трофимов сидел, нервно пожимая плечами, словно воротничок давил ему шею, сидел и чего-то ждал.

- С вами можно поговорить?

Зайцев понимал: сейчас ему предстоит нелегкое объяснение.

- Слушаю вас.

- Товарищ командир! Вы меня обидели… Нет, не то слово… Плюнули в лицо перед всем честным народом.

- Я вас не понимаю.

- Почему Анисимов, а не я? Меньше опыта, что ли? Я тут всю войну у людей на глазах. Вы же меня давно знаете!

«В том- то и дело, что знаю», -подумал Зайцев.

- Беда с каждым может случиться, - плаксиво продолжал Трофимов. - Если бы не смыло матроса, я мог бы сегодня командовать кораблем, а вы могли оказаться у меня в подчинении.

- Возможно. Только какие у вас претензии?

- Сегодня вы открыто выразили мне недоверие.

- Да, не до-ве-рил, - по слогам подтвердил Зайцев.

Трофимов встал и направился к двери. И все же у входа обернулся и похолодел от жестокого, непримиримого взгляда командира, который почему-то опять вспомнил Максимова и впервые заколебался в своем давно утвердившемся мнении: «Может, Максимов и не хотел мне зла? Возможно, такие типы, как Трофимов, сознательно вбивали клин в нашу давнюю дружбу?»

* * *

Зайцев стоял на пирсе, сделанном на скорую руку из досок, брошенных прямо на лед, и следил, как по крутому трапу шагали матросы. У каждого на спине ящики с боеприпасами или мешки с продовольствием. Рядом с санями выстроились моряки санного поезда. Они смотрели на корабль, на плотную фигуру командира, произносившего последнее напутственное слово, на инженера-механика, такого же, как и все они, в валенках, ватных брюках, зеленой канадке и огромных промасленных рукавицах. У Анисимова был спокойный и безмятежный вид, точно ему поручалось самое обыкновенное дело, какое приходилось выполнять десятки раз.

Зайцев говорил с перерывами: от сильного мороза перехватывало дыхание. Он замолчал, и в его руках взметнулся бело-голубой флаг.

- Под этим флагом, товарищи, мы прошли с вами не одну сотню миль! Он развевался над нами в минуты боя. И сейчас вы пойдете с ним, потому что вы частица нашего корабля. Надеюсь, вы донесете его до мыса Желания и когда-нибудь он станет боевой реликвией, сохранится в музее, люди будут смотреть на него и вспоминать вас добрым словом.

В морозном воздухе прозвучала команда:

- По местам!

Матросы бежали к своим саням, оставляя на снегу глубокие следы.

Всплыть на полюсе!

1

Снег кружил вихрями. Свет редких фонарей с трудом пробивался сквозь плотную завесу, и различить что-нибудь трудно даже на близком расстоянии. Погода все время менялась: то было морозно, а то снежный наст размягчался под ногами.

В заливе на разные голоса гудели сигнальные буи. Их тревожные звуки настораживали, заставляя думать о людях, застигнутых сейчас, быть может, в штормовом, никогда не затихающем море…

С причала в Североморске катера и посыльные суда уходили в отдаленные базы, в том числе в Энскую губу - так называли базу атомных подводных кораблей.

Контр- адмирал Максимов шел торопясь, хотя, казалось бы, сам себе хозяин. Придет раньше или позже -никому нет дела. Но так уж повелось - где бы ни был, он всегда спешил вернуться к себе в базу. Хоть и нет повода для тревоги, а все же спокойней, когда хозяйство у тебя перед глазами…

Издалека он услышал разноголосый шум и удивился: обычно пассажиры вовремя уходили на катерах и только какой-нибудь запоздавший офицер просил разрешения воспользоваться оказией.

Невысокий парень, в тулупе и ушанке, - старшина катера - вынырнул из кубрика и вытянулся перед Максимовым.

- Не дают «добро», товарищ адмирал… Женщины с детишками, наверно, с утра маются, - прибавил он, понизив голос.

- Максимов зашел к дежурному по рейду, и, когда он скова появился на причале, «добро» было уже получено.

- Товарищи! - крикнул старшина, подняв руку, но вряд ли кто-нибудь заметил в темноте его жест. - Катер идет в Энскую. Женщины с детьми в Энскую есть?

На катере включили прожектор. Широкий луч выхватил из темноты толпу людей, ожидавших оказии.

Перед Максимовым, стоявшим у трапа, выросла фигура офицера, на погонах которого блестели две маленькие звездочки. Отдав честь, он сказал смущенно: