Век Людовика XIV. История европейской цивилизации во времена Паскаля, Мольера, Кромвеля, Мильтона, Петра Великого, Ньютона и Спинозы: 1648—1715 гг. - Уильям Джеймс Дюрант

петь на представлениях упомянутой академии без ущерба для их звания". 100 Людовик возвел Люлли в дворянство в качестве секретаря короля; другие секретари жаловались, что это слишком высокий пост для музыканта, но Людовик сказал Люлли: "Я оказал честь им, а не вам, поставив среди них человека с гением". 101 Все складывалось благополучно до 1687 года; затем, дирижируя, он случайно ударил себя по ноге тростью, которую использовал в качестве жезла; рана, плохо обработанная шарлатаном, превратилась в гангрену, и жизнерадостный композитор умер в возрасте сорока восьми лет. Французская опера до сих пор ощущает его влияние.

Еще одно имя сохранилось в музыке того царствования. Куперены - еще один случай наследственности в искусстве: на протяжении двух столетий они создавали композиторов для Франции и с 1650 по 1826 год управляли большим органом в церкви Сен-Жерве. Франсуа Куперен "ле Гран" занимал этот пост сорок восемь лет; он также был королевским органистом в королевской капелле в Версале и самым знаменитым клавесинистом "великого века". Его сочинения для этого инструмента внимательно изучал Иоганн Себастьян Бах, а его трактат "Искусство касаться клавикорда" (французское название клавикорда) повлиял на "Вольтемперированный клавир" великого немца. Была ли музыка в крови Куперенов или только в доме Куперенов? Вероятно, цивилизацию создает социальная, а не биологическая наследственность.

VII. ЖЕНЩИНЫ КОРОЛЯ

Людовик не был грабителем. Мы всегда должны помнить, что в случае с королями вплоть до нашего века обычай требовал от них жертвовать своими личными предпочтениями, чтобы заключать браки, имеющие определенную политическую ценность для государства. Поэтому общество, а зачастую и церковь, закрывали глаза, когда король искал удовольствия от секса и романтики любви вне брачных уз. Будь на то воля Людовика, он бы начал с брака по любви. Он был глубоко тронут красотой и очарованием Марии Манчини, племянницы Мазарина; он умолял свою мать и кардинала позволить ему жениться на ней (1658); Анна Австрийская упрекала его за то, что он позволяет страсти вмешиваться в политику; и Мазарин с сожалением отослал Марию замуж за Колонну. Затем в течение года тонкий министр тянул провода, чтобы заполучить в невесты Людовику Марию Терезу, дочь Филиппа IV. Что, если в результате какого-то сбоя в мужской линии испанских королей эта инфанта принесет всю Испанию в качестве приданого королю Франции? Итак, в 1660 году, со всей дорогостоящей пышностью, завораживавшей налогоплательщиков, Людовик женился на Марии, им обоим было по двадцать два года.

Мария-Тереза была гордой женщиной, набожной и добродетельной; ее пример и влияние способствовали улучшению нравов при дворе, по крайней мере в ее окружении. Но суровая дисциплина сделала ее мрачной и унылой, а огромный аппетит усиливал ее, как раз когда парижские красавицы засматривались на ее красавца-мужчину. Она родила ему шестерых детей, из которых только один, Дофин, пережил младенчество.* К ее несчастью, именно в год их брака Людовик открыл в своей невестке Генриетте Анне все прелести юной женственности.

Генриетта Анна была дочерью английского короля Карла I. Ее мать, Генриетта Мария (дочь Генриха IV Французского), разделила с мужем трагедию Гражданской войны. Когда армия парламента подошла к штаб-квартире Карла в Оксфорде, английская королева бежала в Эксетер, и там, будучи настолько больной, что ожидала смерти, родила (1644) "прелестную маленькую принцессу". Преследуемая агентами парламента, больная мать снова бежала и тайно добралась до побережья, где голландское судно, едва избежав английских пушек, доставило ее во Францию. Ребенок, оставленный с леди Анной Далкейт, пережил два года укрывательства в Англии, прежде чем ей тоже удалось благополучно перебраться через Ла-Манш. Вскоре ей пришлось испытать на себе все превратности Фронды; в январе 1649 года она вместе с матерью и Анной Австрийской бежала из забаррикадированного Парижа в Сен-Жермен. В том же месяце пришло известие - от нее, несомненно, какое-то время скрывали, - что ее отец был обезглавлен победившими круглоголовыми. После того как Фронда утихла, принцесса Генриетта была воспитана в комфорте и благочестии своей матерью, и обе они дожили до восстановления Карла II на английском троне (1660). Через год, в возрасте шестнадцати лет, она вышла замуж за брата Людовика XIV, "месье" Филиппа герцога д'Орлеана, и стала "мадам".

Месье был маленьким круглолицым мужчиной в туфлях на высоком каблуке, любившим женские украшения и мужские формы; он был храбр, как любой рыцарь в бою, но накрашен, надушен, украшен бериббонами и умопомрачителен, как самая тщеславная женщина в этой тщеславной стране. Для Генриетты было горем и позором, что ее муж предпочитал компанию шевалье де Лотарингии и де Шатильона ее собственной. Почти все остальные влюблялись в нее не столько за ее хрупкую красоту - хотя она считалась самым прекрасным созданием при дворе. 103-но за ее мягкий и добрый дух, почти детскую живость и веселье, свежий весенний ветерок, который она приносила с собой, куда бы ни шла. Расин - один из многих авторов, которых она вдохновляла и которым помогала, - называл ее "арбитром всего прекрасного". 104

Сначала Людовик XIV нашел ее слишком слабой и стройной для своей энергичности и вкуса; но по мере того, как он ощущал douceur et lumière, "сладость и свет". 105 он находил все большее удовольствие в ее присутствии, с удовольствием танцевал с ней, резвился с ней, затевал с ней игры, гулял с ней в парке Фонтенбло или катался на лодке по каналу, пока весь Париж не решил, что она стала его любовницей, и посчитал это справедливой местью "королю Содома". 106 Но, вероятно, Париж ошибся. Людовик любил ее по ту сторону супружеской измены, а она, потратившая всю свою преданность на любовь к своим братьям Карлу и Якову, приняла короля как еще одного брата и взяла на себя миссию связать всех троих союзом или дружбой.

В 1670 году по просьбе Людовика она отправилась в Англию, чтобы убедить Карла присоединиться к Франции против Голландии и даже призвать его провозгласить свою католическую веру. Карл пообещал это в секретном Дуврском договоре (1 июня 1670 года), и Генриетта вернулась во Францию, нагруженная подарками и победами. Через несколько дней после прибытия в свой дворец в Сен-Клу она жестоко заболела. Она думала, что ее отравили, и так считал весь Париж. Король и его королева поспешили к ее постели, вместе с раскаявшимся Месье, Конде, Тюренном, мадам де Ла Файетт и мадемуазель де Монпансье; Боссюэ пришел помолиться с ней. Наконец, 30 июня ее страдания закончились. Вскрытие показало, что она умерла не от яда, а от перитонита. 107 Людовик устроил ей такие похороны, какие обычно устраивали