Гений наносит ответный удар. Хидео Кодзима и эволюция METAL GEAR - Терри Вулф

Раскрытие тайны происхождения самого Биг Босса – один из самых сильных ходов в карьере Кодзимы. Несмотря на то что вокруг его личности построен сюжет первых трех игр, мы ничего не знали ни о его прошлом, ни о его мотивах. Мы лишь были в курсе, что он командовал «Гончими» и стал лидером собственной страны для военных – Аутер-Хевен (Outer Heaven – «Внешний рай»). Прыгнув в 1960‐е, в разгар холодной войны, Кодзима получил абсолютную свободу – теперь он мог рассказать любую историю, и никто ее не предугадает.

6

СРЫВ ПОКРОВОВ

Когда я говорю, что видеоигры ненастоящие, то не пытаюсь оскорбить ваши умственные способности, честно! Мы все прекрасно понимаем, что миры видеоигр вымышлены. Закрыв глаза на внутриигровую логику и царящие там правила, какими бы безумными они ни были, мы можем целиком и полностью отдаться игре, представив ее как, ну, альтернативную вселенную. Вообразить, что там все по-настоящему, и погрузиться в происходящее на экране. И это относится ко всем художественным произведениям. Солнце не встанет, пока этого не пожелает автор, а вода не потечет по склону, пока ей не разрешат это сделать. Без разрешения не происходит ни-че-го. Первое и самое важное правило – автор контролирует факты, логику и устройство истории. Вот только как бы ясно ваш могучий и рациональный ум ни осознавал это, ваша интуиция будет его игнорировать в попытке разобраться, а почему все работает именно вот так. Размышляя о деталях истории, обычно мы не задумываемся над мотивами автора. И вот тут-то незаменимы аналитики, препарирующие текст и внимательно автора изучающие.

Даже если произведение рождалось при участии редакторов, продюсеров, соавторов, с учетом требований от руководства, установленных заранее предысторий, контрактных обязательств, юридических ограничений, бюджетов, дедлайнов, цайтгайстов и писательских соглашений, которые необходимо соблюдать, – а все это лишает автора абсолютного контроля над творчеством, – история не сможет писать сама себя. Где-то кто-то должен решать, что происходит и почему. Художественные произведения все-таки создаются людьми, поэтому не лишним спросить, что же у этих людей на уме.

В знаменитой аллегории пещеры Платона узники с детства не покидали свое подземное убежище и всю свою жизнь были прикованы к месту, лицом к огромной стене, на которой пляшут фигуры. Заключенных это завораживает. Они не знают, что картинки – тени от марионеток, проецируемые на стену из-за невысокой преграды. За спинами узников горит огонь, превращая тени от маленьких кукол в огромные и очаровывающие образы. Прикованные к месту люди не знают об иллюзорности наблюдаемых образов и о существовании огня и марионеток, для них пещера – истинная реальность, а фигурам на стене они дают имена и названия. Они видят различия в фигурах и их поведении и верят, что постепенно познают мир. Но настоящая реальность, созданная незримыми кукловодами, скрыта, а мир на стене – игра воображения. Эта гениальная аллегория рассказывает о невежестве тех, кого держат в неведении насильно; о верящих только в очевидное для них самих, не зная правды и не имея возможности взглянуть на мир под другим углом. Даже если часть узников освободится и обнаружит огонь и кукловодов, пещера не станет частью внешнего мира, где сияет солнце и жизнь идет своим чередом. Собственно, политические и конспирологические намеки этой аллегории неслучайны. Платон использовал этот принцип, манипулируя обществом с помощью тщательно продуманных логических утверждений, казавшихся правдивыми тем, кто не мог их оспорить. И за тысячелетия ничего не изменилось.

Этот урок вдвойне важен, если речь заходит о художественных произведениях. Почему это мы не должны размышлять о мотивах рассказчика? Мы же в курсе, что тени на стене иллюзорны, и знаем людей, которые их создают. Мы не узники. Мы видим марионеток и огонь; понимаем, как они взаимодействуют друг с другом. В наших силах докопаться до самой сути. И когда речь заходит о Хидео Кодзиме, он провоцирует нас на деконструкцию и распутывание хитросплетений своих произведений. The Document of Metal Gear Solid 2 – диск с материалами о разработке игры – вышел на PlayStation 2 в сентябре 2002 года и был создан специально для того, чтобы разрушить иллюзию, подчеркнув искусственную природу миров Кодзимы. КРИТИК ПРОТИВ АНАЛИТИКА

В отличие от критиков, аналитики обязаны абстрагироваться от эмоций. Им нужно пристально следить за кукловодом и тенями от марионеток в попытке взглянуть на иллюзию глазами ее создателей. После чего следует задаться вопросом: «А почему именно так?» Работа критиков куда проще – они лишь оценивают произведения. Покороче стоило его сделать или подлиннее? А марионеток не слишком ли много? Интересно вообще было? Это очень эгоистичные вопросы, ставящие на первое место точку зрения потребителя, поскольку выход за рамки этих вопросов уничтожит удовольствие от произведения, а этого никто не хочет.

К сожалению, грань между двумя профессиями сегодня слишком размыта. Посмотрите, как много в Интернете стало «экспертов», за плечами которых в лучшем случае пара курсов художественного колледжа или листание Википедии. Это бахвальство собственной проницательностью и привело к появлению огромного числа высокомерных обзорщиков, ловящих кайф от того, как много умных слов они знают. Они не пытаются анализировать и разобрать что-то, а просто хвастаются знаниями о медиа. Это отравило весь мир критики и превратило анализ в свалку поверхностных разглагольствований. Для таких людей оценка произведения по собственным впечатлениям слишком банальна и безвкусна, но тщательное исследование и интерпретация работ автора – ой, нет, спасибо, слишком сложно. Да и шквал критики в свою сторону получить никто не хочет. И все эти доморощенные эксперты легко подвержены тому, что я называю «ложным откровением», но не исключаю, что у этого явления уже есть научный термин. Суть в том, что в какой-то момент критик переключается на описание внезапных озарений и предполагаемых мотивов автора. Ну да, вот так просто. А последствия серьезные. Одного такого «откровения» хватит, чтобы разрушить весь ход мысли и скатиться в псевдоаналитику. Первоочередной задачей критика должна быть оценка произведения без оглядки на царящую шумиху – журналистские амбиции тут стоит отложить в сторонку. Ложное откровение ставит критика-оценщика на место следователя, чья задача – не судить, а понять. Аналитик, прослеживая ход мыслей и разбирая решения автора, должен разделять его чувства, хотя бы искусственно. И в данных книгах, и на своем сайте я занимаюсь именно этим. Когда я решаю написать рецензию, то складываю полномочия аналитика и отбрасываю всю симпатию к автору, если таковая имеется. В этот момент становится абсолютно неважным все, что Кодзима хотел сказать – теперь важно лишь