Творения. Книга первая - Святитель, митрополит Московский Иннокентий

он хотел и даже старался освободить Его; но народ, неблагодарный народ Иудейский, который видел Божествеиныя силы И. Христа и который незадолго перед тем даже хотел поставить Его царем себе, теперь отрекается от Него пред Пилатом и требует Его на распятие, как самозванца. Пилат предлагает им отпустить, для праздника, или Варавву, или Иисуса; но буйный народ, наущаемый архиереями, требует отпустить Варавву, и тем И. Христос променивается на ужасного разбойника. — Ученики, которых Он до конца возлюбил, при первой опасности, оставляют Его и разбегаются; и тот из них, который за несколько часов торжественно обещался идти с Ним и в темницу, и на смерть, при первом спросе, трехкратно отрекается от Него. И И. Христос, оставленный всеми знаемыми и осужденный от всех сильных земли, предается на распятие, в волю буйных воинов, которые, прежде нежели исполнили приговор над Ним, били Его, мучили, терзали, плевали, насмехались и ругались над Ним самым язвительным образом, как над подлейшим из человеков-, и даже, пригвоздивши ко кресту, никто из мимоходящих не изъявил никакого сожаления Ему, но, напротив, и здесь даже, здесь на кресте, насмехались над Ним самым бесчеловечным образом. И наконец, И. Христос, невиннейший из всех людей, распятый посреди злодеев, как величайший злодей, умирает на кресте, претерпев все то, что только злоба и буйство человеческое могли изобрести мучительнейшего.

Но все, что мы сказали здесь о страданиях И. Христа, есть только тень тех внутренних страданий, которые Он претерпел в прошедшую ночь в Гефсиманском саду. Здесь Он молился до кровавого поту; здесь Он испил чашу, наполненную всякими беззакониями и гнусностями всего рода человеческого, от Адама и до скончания веков, беззакониями всех людей вместе и каждого порознь из нас; здесь Он был оставлен Отцом Своим и предан всему Правосудно Божию, как ужаснейший грешник, как ходатай, принявший на себя все грехи всех человеков, здесь Он боролся Сам с Собою, как Бог и как ходатай человеков: с одной стороны, любовь к Богу и истине требовала истребить неблагодарный род человеческий, как недостойный Его Святости и Милосердия, а с другой стороны, любовь к человекам требовала в одно время и вдруг перенести все наказания, долженствовавшие тяготеть на человеках во всю вечность. Словом — Гефсиманские страдания И. Христа столь были тяжки, что и Он возопил: прискорбна душа Моя до смерти!.. Христиане, ученики И. Христа! Вот какова была земная жизнь нашего Учителя! Вот горести и страдания, которые встретил И. Христос на пути в славу Царствия!

О, поистине, страшен и ужасен путь И. Христа! И кто из смертных, и даже, кто из бестелесных в состоянии перенести всю безмерную тяжесть такого пути, когда одно слабое изображение оного устрашает нас?!..

Но христиане! Мы, которые называемся учениками И. Христа, мы, которые обрекли себя И. Христу, и мы, которые желаем быть со И. Христом в царствии небесном, — ужели мы думаем войти в оное каким-либо другим, легким путем, а не путем скорбным? Нет! И нам предстоят страдания на пути нашем, и мы, если только хотим быть там, где Учитель и Глава наш, — и мы должны терпеть и страдать в сей жизни. Потому что, каким путем прошел Учитель, таковым должны идти и ученики Его; в каком положении был Глава, в таком положении должны быть и члены Его. Апостол Павел говорить: хотящии благочестно житии, должны быть гоними. А иначе, почему же мы будем называться учениками И. Христа, ежели не будем подражать Ему во всем? Тот, кто не хочет перенести ни малейшего оскорбления и ни малейшей неприятности, ни ограничить ни одного желания, ни остановить ни одной дерзкой мысли, — тот не ученик И. Христа; он не христианин, но самозванец, и, следовательно, он не может быть в славе царствия И. Христа. Но, напротив того, тот только может назваться учеником И. Христа, кто со смирением старается переносить оскорбления и неприятности всякого рода, и даже тот, кто хотя самые малейшие досады переносить с кротостью и покорностью, — не лишится награды, обещанной ученикам И. Христа. Нет! Никто из человек и никогда, не войдет в царствие небесное без страдания, потому что и Сам И. Христос, приняв на себя человечество, уже не мог без страдания войти в славу Свою. И посмотрите на первых учеников И. Христа: кто из них не страдал, и кто из них даже не претерпел насильственной смерти? Все и каждый из них, изо всех тех, кого мы почитаем святыми, все страдали и терпели на пути в царствие небесное. — Так, Христиане! И мы непременно должны подражать И. Христу; должны быть подобными во всем Ему и ученикам Его в страданиях.

Правда, нет ныне в свете таких гонителей и мучителей, каковые были в первые века христианства: ныне нет Пилатов и Неронов, и самый буйный народ уже не требует кровавых жертв. Но мы имеем своих, так сказать, домашних мучителей и гонителей: наши страсти, наши пожелания суть та буйная чернь, которая неистово требует исполнения своей воли; разум наш есть тот малодушный Пилат, который хотя и бывает убежден в несправедливости требования страстей наших, и хотя и старается иногда освободить дух наш от мучения их, но буйные страсти превозмогают его; чувственность наша есть мучитель и гонитель духа нашего, страшнейший и опаснейший всех бывших гонителей христианства. Вот важнейшие враги наши, с которыми мы должны бороться и противу коих должны вооружаться благоразумным терпением.

Но сколько предстоит нам и других всяких трудностей и горестей на сем пути жизни! Мир, с его славою и прелестями и с его неизбежным злом, люди, с их слабостями, с их недостатками и с их злобою и завистью, на всяком шагу нашем причиняют нам досады и огорчения.

Поистине, очень, очень редко удается человеку проходить путь сей жизни по розам и приятным местам! Но везде терния и со всех сторон колючести и неровности, то или глубокие и нечистые овраги, то или скользкие возвышенности, так что избежав одной трудности, встречаем другую. Сколько огорчений на пути жизни, как-то: нищета, бедность, недостатки всякого рода, неудачи в предприятиях и намерениях, различные болезни, несчастия, даже самые стихии с их неприязненностями и проч. И сверх всего этого, сколько других неприятностей, хотя мелочных самих по себе, но очень чувствительных для нашего сердца!

Вот каков путь жизни человеческой!

Но ужели сей скорбный путь есть только удел одних учеников И. Христа? Нет, всякий человек, — и ученик И. Христа, и ученик мира, более или менее идет сим путем: скорби и страдания суть удел всех сынов Адамовых.

Но хотя всякий более или менее страдает на пути жизни, но не всякий есть ученик И. Христа; хотя всякий