Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь. - Филип Фармер

Очнулся Кикаха лежа на камнях. Тьму по-прежнему пронзали молнии, хотя вспыхивали они уже не рядом с ним. Отдышавшись, он с трудом вскарабкался вверх по пологой скале. Лицо, ступни, колени, ребра, ладони, локти, ягодицы и гениталии горели так, словно с них срезали кожу ножом. Чересчур сильная боль не дала ему далеко уползти, и теперь он лежал на треугольном каменном уступе, одна вершина которого окунулась в бушующую реку. Впереди вздымалась отвесная стена, уходя в небеса, Бог знает на какую высоту.

Кикаха повернулся, крякнув от боли, поднялся в сидячее положение и посмотрел вверх. Очередная вспышка молнии показала ему высившуюся стену. Она находилась всего в пятидесяти футах от него. Когда ливень только начался, он наверняка стекал со стены бурным потоком, но теперь по ней струился лишь мелкий ручеек.

Везет Кикахе, подумал он. Хотя в один прекрасный день...

Он встал и, пошатываясь, побрел под широкий каменный карниз. Через некоторое время гром и молнии ушли еще дальше вдоль ущелья. Каким-то образом, несмотря на холод и сырость, Кикахе удалось заснуть.

Он проснулся, когда из-за края уходящего, казалось, в небеса входа в ущелье встало солнце. Похоже, поток забросил его на самое дно каньона — еще ниже, чем когда сидел со всеми в яме.

— Анана! — позвал он.

Почти все его оружие и все снаряжение сорвало водным потоком, кроме пояса с ножнами и лучемета в кобуре. Да и чехол с рогом Шамбаримена тоже почему-то не вырвало из петли у него на поясе... тут Кикаха усмехнулся, потому что ради сохранения рога он расстался бы даже с ножом и лучеметом.

К тому времени, когда солнце стояло уже прямо над головой, Кикаха нашел в себе силы встать на ноги. Гроза остудила воздух, но скоро жара вернется. У Кикахи был один лишь выход — добраться до края ущелья. Он прошел вдоль основания стены, пока не обнаружил место, испещренное разновеликими трещинами и поросшее растениями, за которые можно было ухватиться — даже на такой глубине из стены подымались под углом кривые деревца.

Скрипя зубами и стеная, Кикаха поднялся по стене на высоту около восьмидесяти футов. К тому времени вода уже перестала струиться по склону. Футах в пятидесяти над собой Кикаха заметил край большого гнезда, свисавшего над уступом. В гнезде, возможно, будут яйца, которые утолят его голод.

Когда, дрожа от усталости, он добрался до гнезда, то увидел, что оно сделано из сучков и прутьев, скрепленных высохшим клейким веществом. Внутри лежали четыре розовато-лиловых яйца размером вдвое больше куриных. Кикаха огляделся по сторонам, желая убедиться, что поблизости нет наседки. Проткнув яйца острием ножа, он высосал из них немного белка. Потом разбил скорлупу и обнаружил внутри зародыши птенцов. Он съел их, за исключением голов и лап.

Немного отдохнув, Кикаха встал, собираясь продолжить восхождение, как вдруг услышал резкий крик и обернулся. Хозяйка гнезда — птица с голубым оперением несколько крупнее белоголового орла — вернулась домой и так рассердилась, что даже выронила зверушку величиной с кролика, которую несла в гнездо. Зверек полетел вниз, но Кикаха не видел его падения в реку, поскольку был занят собственной защитой от рассерженной наседки. Он распорол ей брюхо ножом, но не раньше, чем она рассекла ему клювом руку и вонзила когти глубоко в грудь.

Ощипав птицу, Кикаха освежевал ее и съел пару кусков. А затем провел остаток дня и ночь на уступе.

* * *

Спустя двенадцать дней Кикаха достиг края ущелья. По пути он находил себе пропитание, хотя и не обильное. Несмотря на способности его тела к регенерации, на нем все равно виднелось множество ссадин и синяков, правда, недавнего происхождения.

Убедившись, что на краю ущелья все спокойно, он перевалился через кромку и лег на бок, пытаясь отдышаться, а потом встал.

Судно словно возникло прямо из воздуха, да, наверно, так оно и было. Сверкающий серебристый цилиндр сужался с обоих концов в острые конусы. Под прозрачным куполом возле конуса, ближайшего к Кикахе, виднелась кабина, тянувшаяся в длину до половины цилиндра. Из боков судна высунулись четыре опоры и уткнулись в почву для стабилизации летательного аппарата на земле.

Аэробот приземлился; передняя часть фонаря кабины откинулась кверху. Человек, сидевший в пилотском кресле, покинул кабину и зашагал к Кикахе, который к тому времени, пошатываясь, поднялся на ноги.

Пилот был высокий и мускулистый, с красивым лицом и волосами до плеч, отливавшими красноватой бронзой. На нем было доходившее до щиколоток одеяние в черно-белую полоску. На украшенном многочисленными самоцветами поясе висела кобура. Она пустовала, поскольку лучемет пилот сжимал в руке.

Мускулистый красавец широко улыбнулся, обнажив очень белые зубы, и сказал по-тоански:

— Кикаха! Ты воистину человек выдающийся, раз сумел-таки выжить! Я уважаю тебя — до такой степени, что меня так и подмывает отдать тебе честь и отпустить на все четыре стороны! Однако...

— У тебя полно всяких «однако», Рыжий Орк, — произнес Кикаха. — Не говоря уже о прочих вещах.

8

По команде тоана Кикаха медленно вытащил лучемет и нож и отбросил их вперед футов на десять. И с большой неохотой кинул рядом с оружием и футляр. Рыжий Орк, сияя победным восторгом, подобрал рог правой рукой.

— Спиной ко мне, — скомандовал он Кикахе, махнув лучеметом, — руки вверх и на колени. И так й стой, пока не разрешу сменить позу.

Кикаха повиновался, размышляя, какие у него будут шансы, если он вскочит, подбежит к краю ущелья и прыгнет. Возможно, ему удастся прыгнуть достаточно далеко и упасть в реку, избежав столкновения с выступами в стене каньона. Что ждет его в реке? Но, скорее всего, тоан успеет пристрелить его, прежде чем он добежит до края обрыва...

Возможно, лучше погибнуть такой смертью, чем познакомиться с тем, что уготовил ему Рыжий Орк.

Кикаха так и не услышал шагов у себя за спиной. Он различил лишь негромкое шипение и почувствовал, как что-то коснулось его спины. Очнулся он на заднем сиденье воздушного судна. Все тело его было обмотано длинным липким шнуром и прикручено к сиденью и спинке. Запястья были связаны вместе, ноги тоже. Голова болела; во рту пересохло. Поглядев сквозь фонарь кабины, Кикаха увидел, что аэробот поднялся над землей по меньшей мере на тысячу футов и направляется к северу.

Сидевший за пультом управления Рыжий Орк глядел на телеэкран, нависавший сбоку над приборной доской. На экране он видел Кикаху. Тоан встал, включив автопилот, и пошел назад по узкому проходу между двумя рядами сидений.