Сын Авонара - Кэрол Берг

— Так и должно было быть. Как иначе он смог бы открыть Ворота еще раз? Нам нужен был Целитель, чтобы вернуть к жизни Мост, — тот, кто готов отдать все. Посмотрите, что он сотворил… — Старик указал на трех зидов, мирно спящих на полу перед завесой белого огня. — Эти трое снова обрели души.

— Почему вы не сказали нам о том, что вы сделали и зачем? Если бы я знала, что это Кейрон…

— Что бы вы сделали тогда иначе? Я знаю вас лучше, чем кто-либо в обоих мирах, даже лучше Кейрона, чей взор затуманен любовью. Хотя я верил, что вы сделаете все возможное, вы нехорошо расстались с ним, да, я догадался по его рассказам. А задача Кейрона и так была нелегка, и без осознания, что он лишился двух жизней вместо одной, и у него имеется затаившая на него обиду жена, которую он не может вспомнить.

— Он вспомнит?

Дассин встал, поднял свой стул и движением кисти снова превратил его в трость.

— Вот почему теперь он должен уйти со мной. Я начну с ним сначала, помогу открыть двери к потерянным жизням. Он должен понять, что Д'Натель всегда останется частью его, научиться с этим жить. Он должен узнать, что был мертв, и его тоска по Л'Тьер вполне естественна.

И еще то, что он Наследник Д'Арната, а не только тот человек, которого вы знали. Он должен найти свое место в обоих мирах. Зиды пересекли Мост Д'Арната впервые за тысячу лет. Наша битва не окончена. Какую бы жизнь он ни выбрал, он будет частью нашей борьбы. У нас больше нет никого, способного ходить по Мосту.

Дассин убрал светлые волосы со лба Кейрона и расстегнул у него на поясе перевязь с мечом.

— Сколько это продлится?

— Несколько месяцев, год… не могу сказать. Но он вернется к вам, моя госпожа, он будет знать о той жизни, которую вы прожили вместе. Я обещал ему.

— Не знаю, благословлять вас или проклинать, Дассин.

— Он жив. Вы будете благословлять меня. — Он передал мне перевязь Роуэна.

— Я не могу пойти с вами?

Дассин покачал головой.

— Невозможно. Даже в присутствии Наследника переход через Мост чрезвычайно опасен. Чтобы защитить Кейрона в его нынешнем состоянии, потребуются все мои способности, а когда мы окажемся в Авонаре, я не рискну оставить его одного. — Старик на миг умолк, с сочувствием глядя на Кейрона. — Кроме того… следующие дни будут очень сложными. Мне придется буквально распотрошить его, чтобы вернуть его себе, и я не стану выставлять его напоказ никому, даже вам. Но время от времени, когда я пойму, что он в силах, я буду приводить его к вам. Если вы будете выполнять мои указания, думаю, вы поможете его выздоровлению.

— Что ж, кажется, я могу поручить его вам.

— Как я поручил его и все остальное вам. — Дассин взял мою руку, и, когда отпустил, у меня в ладони оказался кусочек розового кварца, размером и формой напоминающий яйцо малиновки. Камень был неестественно холодным. — Храните его. Когда он потеплеет и начнет светиться сам по себе, это будет означать, что мы появимся на заре следующего дня в любом месте, где будете вы. Место должно быть безопасным. Если нет, бросьте камень в огонь, и я пойму.

— Я буду ждать.

— Не сомневаюсь. — Он кивком указал на мой пояс и протянул руку, я сняла кинжал Наследника, все еще висевший на поясе моей юбки. Пристегнув оружие к собственному поясу, Дассин повернулся к Кейрону, который по-прежнему стоял на коленях на холодных камнях, неподвижный и невидящий. — Идем, друг мой. Пора возвращаться домой. — Старый маг подхватил его под руку и легко поднял. Кейрон возвышался над стариком, но было с первого взгляда ясно, кто кого ведет. — Прощайте, леди Сериана. Вы все сделали правильно.

— Заботьтесь о нем.

Дассин кивнул и повел Кейрона к завесе огня.

— Дж'ден анкур, моя любовь, — прошептала я, когда темные очертания тел слились с белым пламенем. Я провела по холодному бледному камешку. Я буду ждать.

38

Когда Кейрон с Дассином исчезли за огненной завесой, мне показалось, я провалилась в колодец одиночества. Стена пламени по-прежнему гудела, но никаких других звуков не было. Время в пустоте, время между мирами, между жизнями. В тот момент не было прошлого или будущего, не было места, в которое можно стремиться, не было загадки, которую нужно разгадать, не было вопроса, который хотелось задать, не было мысли, не было воспоминания, не было радости, боли, и было нечего слушать, кроме тихой пульсации жизни, которая остается, когда все проблемы мира откатывают, подобно волнам прилива.

— Сударыня, прошу прощения, — прошептал мужской голос. Мир вернулся вместе с нерешительным прикосновением к моему рукаву.

Сердце упало, когда, обернувшись, я увидела совсем рядом со мной узкое лицо, тонкие губы и серые глаза. Хотя сейчас на лице Жиано вместо нечеловеческой злобы были написаны смущение, страх и недоумение, я отшатнулась. Рука сама скользнула в карман, нащупав пустые ножны. Дассин не оставил бы меня в беде. Он сказал, эти люди больше не зиды. Но осознать это было чрезвычайно сложно.

— Приношу глубочайшие извинения за беспокойство, сударыня. — Голос его звучал тихо и нерешительно. — Мои двое товарищей и я… Что это за место? И какое время года? Я не помню, что было после весеннего сева, а те двое говорят, помнят разгар лета, но, судя по ощущениям, сейчас зима.

— История очень запутанная, — я говорила ледяным тоном, — и я не знаю, как долго вы участвовали в ней. Кажется, времена года протекают по-разному в наших землях. Вы очень далеко от дома.

Длинное лицо человека печально вытянулось.

— Это мы поняли.

Действительно ли Кейрон сумел вернуть душу этому человеку?

— Как тебя зовут по-настоящему?

— Маркус. Защитник и тан Силлимара. — Я вздрогнула, когда длинные пальцы, убивавшие с такой ловкостью, в волнении нервно вцепились друг в друга. — Не могли бы вы тогда… рассказать нам, что с нами произошло?

Во мне не было сочувствия.

— Маркус, ты знаешь о зидах?

— Да. Конечно, мы все знаем о демонических воинах лордов. Они убили моего кузена и брата жены, довели до безумия мою матушку, ту, которая своими заклинаниями оберегала весь Силлимар.

— Вас захватили зиды, Маркус. Тебя и остальных. Только теперь Наследник Д'Арната освободил вас из рабской зависимости.

— Захватили… освободил… Вы хотите сказать, я был зидом? Бездушным? — Мне показалось, он сейчас умрет. Я постаралась ничем не выдать радости при виде его страха и смущения. Побелев, словно старая кость, он потянулся рукой к правому уху, нащупал золотую серьгу, потом вытянул перед собой худые руки, чтобы увидеть на них свидетельства своих поступков. — Во имя звезд, возможно ли это? Никто еще не возвращался от зидов, но я ощущаю себя собой, хотя и странно смущен. Нас освободил, излечил принц… таких маленьких людей, как мы: кузнеца, защитника и тана такого небольшого владения, как Силлимар. Какое благо и какое чудо. Наверняка это значит, что мы не долго творили зло. — Его серые глаза смотрели на меня, спрашивая… умоляя…