Плохо быть богатой - Джудит Гулд

Самое большее.

Змей решил въехать прямо в дверь. Отбросив шлем в угол, он искусно маневрировал мощным „харлеем", точно направляя его через комнаты и холлы первого этажа. Шины царапали инкрустированный пол, на дорогие ковры капало масло, на импортном мраморе оставались следы горелой резины.

Огромный руль едва проходил в двери, обдирая косяки, но это не смущало его. Он — это сила. Да если надо, он тут все в бараний рог свернет. Будьте уверены.

Смрад выхлопных газов заполнил комнаты.

Подняв переднее колесо в воздух, он проехал по бесконечно длинному коридору.

На первом этаже никого не оказалось. Это его не обескуражило — надо только хорошенько поискать, и дичь найдется.

Дав газу, Змей с ревом вылетел в фойе и юзом проехался по всей окружности. Затем, нацелив переднее колесо на ступеньки спиральной лестницы, он включил первую передачу, отпустил сцепление и дал газ.

Это было все равно, что въезжать на поднимающуюся уступами каменную гору.

Низ рамы и выхлопная труба задевали за каждую ступеньку, нещадно царапая их, и от этого металлического визга и скрежета разрывались барабанные перепонки.

Но Змей не обращал внимания ни на ступеньки, ни на мотоцикл. Дорогой интерьер не имел для него никакой ценности, а мотоциклы он никогда не покупал. Он их просто угонял. Если один ломался — ну что ж, он его выбрасывал и „заменял" на другой.

Наконец с неимоверным грохотом „харлей" тяжело перевалился через последнюю ступеньку и выехал на площадку. Змей остановился и несколько раз газанул, затем посмотрел в одну сторону коридора, в другую.

Куда все подевались? — недоумевал он. Они что, не слышат его?

Он выключил мотор. Наступила напряженная тишина, а потрескивание остывающего двигателя напоминало часовой механизм бомбы замедленного действия.

Змей сложил рупором грязные ладони.

— Шерл! — взревел он. — Я знаю, что ты здесь! Давай выходи, или я сам найду!

Он поднял косматую голову и прислушался. Дом молчал. Черт! Подозрительно тихо, а дверь была распахнута настежь.

— Ну погоди, сука проклятая! — орал он. — Я до тебя доберусь! Ты еще пожалеешь!

Чуть приподнявшись на сиденье, он ногой включил стартер. От внезапного рева треснули два зеркала в позолоченных рамах.

Отжав сцепление, он помчался в дальний конец холла и, снизив скорость, круто свернул вправо, в первую комнату. Он начнет свои поиски отсюда и пусть медленно, но доберется до конца, не пропуская ни одного угла и закоулка, ни одной щели.

Это страшнее, чем кошмар, думала Билли Дон; вселяющий ужас мотоциклетный рев неумолимо приближался. Она с трудом подавила стон. Наверное, это и есть ад. Страшнее этого ничего нет.

Они с Аллилуйей тесно обнялись, ища друг у друга поддержки и сил. До появления Змея они успели перебежать на второй этаж в детскую и сейчас, съежившись, прятались за трехстворчатой ширмой, закрывающей угол. В соседней комнате, ломая и разбрасывая мебель, ревел мотоцикл Змея.

— Мне страшно, — прошептала Аллилуйя и посмотрела на Билли. — Билли, что же нам делать?

Та сильнее прижала ее к себе.

— Тс-сс, — и закрыла ей рот ладонью. Рев мотоцикла уже слышался в холле. Их комната была следующей.

Почти в ту же секунду в дверь с грохотом въехал „харлей". В рамах задрожали стекла.

Затаив дыхание, Билли осторожно наклонилась к ширме, приложив глаз к тонкой щелке между створками.

Стоя посередине и медленно поворачивая голову, Змей оглядывал комнату. Внешне он ничуть не изменился, все тот же, каким она его знала раньше. Такой же отвратительный, грязный, вонючий, в той же старой одежде. Что она могла в нем найти? Боже мой, тогда, наверное, это была моя последняя надежда!

Вдруг она вся напряглась: теперь он повернулся к ширме и смотрел прямо на Билли. У нее перехватило дыхание. Затем его взгляд скользнул в сторону, и она почувствовала огромное облегчение. Но неожиданно он вернулся на прежнее место и вновь сосредоточился на ширме. Змей не отрываясь смотрел в ее направлении, зрачки сузились и превратились в точки, подозрительный взгляд, как бурав, казалось, проникал сквозь тонкую перегородку.

Билли застыла на месте, не смея шевельнуться. А что, если через щелку он заметил тень? У него всегда было исключительное зрение. Краем глаза он видел малейшее движение.

Эти несколько секунд превратились в целую вечность. От нервного напряжения на лбу у нее выступили капельки пота. Ну почему он не уходит? Она жалела, что спряталась именно здесь, за ширмой. Это так очевидно. Но больше всего она жалела о том, что вообще когда-то встретила Змея.

Змей…

От одного его вида у нее сжималось сердце и мутилось сознание. Память иногда ведет себя очень странно. Она уже почти забыла, каким сильным было это грубое животное; его большое, массивное тело, казалось, заполняло собой всю комнату. Но она не забыла, насколько он опасен, это она помнила хорошо. Где бы он ни появлялся, он окружал себя ненавистью и жестокостью.

— Шерл! — заорал Змей. — Ты здесь?! Вздрогнув, Билли отпрянула от ширмы и вцепилась Аллилуйе в руку.

Еще никогда Аллилуйя не видела такого страха, таких обезумевших, затравленных глаз.

— Черт тебя подери! — завопил Змей. — Отвечай мне! — Послышался удар, и со стола с грохотом упала и разбилась лампа.

Билли и Аллилуйя еще теснее прижались друг к другу Змей дал полный газ.

— Шерл! — орал он, перекрывая то нарастающий, то затихающий рев мотора. — Я знаю, что ты здесь, черт возьми! — Ударом кованого ботинка он перевернул детскую колыбельку.

Билли сильнее вцепилась в Аллилуйю. И вдруг Змей расхохотался:

— Ох, Ширли! Ну Ширли!..

Все внутри Билли сжалось. Он знает! — стучало в голове. Он знает, что я здесь! О, Боже Милосердный, он поймал меня!

Змей отпустил сцепление и, взревев двигателем, медленно поехал вперед. Переднее колесо коснулось ширмы, и она зашаталась. Затем он отвел мотоцикл на несколько шагов назад и опять медленно поехал вперед.

Он играл с ней.

Тот же город, то же время

ВТОРЫМ ПЛАНОМ: МИСС КРОВЬ

Мисс Кровь встревожился, губы плотно сжались, в глазах вспыхнул безумный огонь. Он поспешил в коридор, насколько позволяли ему туфли без задников. Непонятно, откуда вдруг появился этот мотоциклист, но в одном он был твердо уверен: Воин Сатаны не посмеет омрачить праздник Мисс Крови!

Вид его внушал ужас. Резать, колоть и не посадить ни пятнышка? Пропитанный кровью скальп Анук, который он надел на голову, перекосился, тщательно наложенный грим размазался по лицу, засохшие кровяные пятна покрывали всю одежду, от чего она приобрела ржаво-коричневый оттенок. Спустившиеся петли образовали на черных чулках „дорожки".