Игры в «Русский М&А» - Юрий Борисов

«Американский проект» оказался нежизнеспособным. Он состарился, не выйдя из пеленок, и умер от рахита, но десять лет он у страны отнял. Затормозил развитие общества и сбил его вектор с европейской модели на латиноамериканскую.

В чем была самая большая беда реформаторов? Не в том, что они были оголтелыми западниками — это не беда, и даже не полбеды — в России 70–80 процентов населения — западники, беда в том, что они были «этастранцами». Россию не любили (для них она всегда была не «наша», а «эта страна»), население ненавидели, а патриотизм сознательно отдали на откуп «красно-коричневым», чтобы потом искать «русский фашизм» под кроватью у каждого, кто посмеет сказать «наша страна», не говоря уже о «национальных интересах».

Он мог бы получиться — этот «американский проект» — даже и в том ублюдочном виде, в котором проводился, если бы весь правящий класс СССР разделял компрадорские ценности этого проекта, или хотя бы имел от них ощутимую выгоду, как элиты в той же Латинской Америке. Но и в пра-шщей элите были люди, которые искренне любили Россию, хотели ей блага, а не только долгов Международного валютного фонда. Они не соглашались с тем, что Россия — страна, «проигравшая» Третью мировую войну, и которую победитель» может безнаказанно унижать. Они не хотели знать «свое место», которое США отвели России в предбаннике «свободного мира». И таких людей было немало. Многие при господстве «американского проекта» жили, следуя польской пословице «кшешь быть як врона, каркай як вона», но потом обнаружили, что у вороны затупился клюв и облетели перья, и вообще ее никто в мире не любит.

Плюс в самой Америке поменялась власть, и на «американский проект» в России новая республиканская администрация стала смотреть не как на «американский проект», а как на «чисто конкретный» проект демократической партии, который республиканцы в пух и прах раскритиковали еще на стадии предвыборной борьбы.

На рубеже миллениума серьезные изменения произошли и в российском обществе. Эйфория новизны улетучилась, надежды не оправдались, справедливости в обществе стало еще меньше, чем при власти коммунистов. Уделом большинства населения стала беспросветная нужда. А успешному меньшинству ничего, кроме делания денег, предложить не смогли. А ведь не сегодня сказано: «Не хлебом единым…»

Электорат Явлинского — преимущественно те интеллигенты, которые хотели жить в России, но как в США, не дождавшись чаемого, эмигрировали в страну обетованную, и процент голосующих за «Яблоко» стремительно сокращался вместе с очередями в американское посольство.

Электорат коммунистов вымирал.

Красно-коричневые не впечатляли большую часть даже патриотически настроенных граждан ни идейно, ни личностно.

А Союз правых сил при всей либерально-левацкой риторике его лидеров так откровенно продался крупному олигархическому капиталу, что оттолкнул от себя своих же сторонников из сильно похудевшего среднего класса.

Настроения электората, утратившего иллюзии перемен, в массе своей оказались весьма близкими к идеологическим установкам консерваторов из республиканской партии в США.

Тут, как чертик из табакерки, и появился номенклатурный «проект Путин», который, политически аккумулируя невостребованные ранее патриотические настроения электората, гарантировал неприкосновенность семье первого президента, при котором это внешнее управление страной и производилось.

Но политический процесс имеет не только инерцию, но и логику. Если Ельцин эксплуатировал народные желания перемен, то Путину пришлось пойти следом за желанием того же народа стабильности и предсказуемости. От перемен народ устал, и в массе своей ничего хорошего от них не получил. Те же упертые, кто проповедовал либерализм в толковании демократической партии США, вообще сошли с политической сцены, и либеральный проект в России еще ждет новых лиц для своего возрождения. Новые российские либералы должны, как и в Америке, быть патриотами своей страны и заботиться о ее национальных интересах, иначе и их закономерно постигнет судьба тех, кого народ окрестил «дерьмократами», «либерастами» и «этастранцами». В конце концов, в Конституции Российской Федерации сказано, что источником власти в стране является народ, а не американские советники.

Да были бы эти советники просто корыстными и циничными проходимцами — это мы бы поняли и нее простили, но они же пришли в Россию идеалистами, с благими намерениями переделать нас на свой лад. А благие намерения в России всегда вели только в сторону, описанную Данте. Коммунисты в начале XX века тоже имели по отношению населению благие намерения, только обернулись они для русского народа холокостом…

Уже всем понятно, что внешнего управления в России олыие не будет. Капитализм пришел всерьез и надолго. А это уже отечественный капитализм. Но вот каким он будет — это еще вопрос. И кто сказал, что капитализм — это всегда высокий уровень жизни? Мексика у Америки под боком. И в Гондурасе капитализм, и в Гаити, и в Бразилии… Однако, это страны, не сказать, чтобы благополучные для всех. Просто у них тепло. А у нас бездомный нищий живет только до первой зимы, поэтому проблема не так заметна.

Приватизация национальной промышленности привела не только к крупнейшему за всю историю страны переделу собственности, сколько к ее предельной концентрации улиц, пересчитать которых хватит пальцев двух рук. И, скорее всего, игры в «русский М&А» логикой процесса довольно в скором времени приведут к тому же, к чему Америка пришла в 1911 г., а закончила в 1932 г. — к уничтожению олигархического капитализма. Опять-таки при условии, что правящая элита желает владеть страной, а не территорией.

А до этого пока есть только то, что есть. По меткому выражения Михаила Ходорковского, «территория для охоты», где никто никому не верит. И в первую очередь — власти.

Потому как власть, накопив с начала тысячелетия гигантские золотовалютные резервы, не удосужилась отдать народу даже его жалкие накопления советского периода, реквизированные Егором Гайдаром. Хотя бы в виде купонных процентных бумаг.

Власть у нас, все так же, как и при коммунизме, «любит» народ, но терпеть не может население. Потому что власть наша, да и практически весь крупный бизнес, это все та же номенклатура ЦК КПСС. Пархозактив. И этим все сказано. И от нее никто ничего хорошего не ждет, кроме обмана. Пока в стране не сменится элита, или, по крайней мере, не трансформируется та, что есть, ничего у пас не получится.

Может быть, лет через десять-пятнадцать пробьются к власти люди, которые не были пионерами и комсомольцами, которым надо не только всеми правдами и неправдами карман набить, а там хоть трава не расти, но установить общие для всех правила игры.