Банкир - Лесли Уоллер

– Послушай, может быть, ты хочешь посидеть здесь во время моего разговора с Моллеттом? Тогда ты будешь знать то же, что и он.

Она покачала головой:

– У меня тысяча разных дел.

– Тогда давай выпьем что-нибудь после обеда.

– Нет.

– Я верю тебе, ты знаешь. Ты именно тот человек, кому я действительно верю.

– Да.– Она следила, как конец магнитофонной ленты хлопал на вертящейся кассете.– Я скажу, чтобы его забрали.– Она направилась к двери.

– Вирджиния!

Она обернулась.

– Может быть, у меня это пройдет к завтрашнему дню или к среде. Видит бог, у меня ничего не осталось от моей былой гордости.

– Не уходи, пожалуйста!

Она снова двинулась к двери.

– Правда, Вудс, я совершенно уверена, что тебе лучше поговорить со мной завтра. И я буду очень ждать.

– Ну, конечно, черт побери!

Она распахнула дверь.

– Я скажу, чтобы унесли эту машину,– громко сказала она. Потом вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

В тот же момент загудел интерком. Палмер увидел, что загорелась кнопка Бэркхардта. Он не обратил на нее внимания, снял кассету с магнитофона и сунул ее в карман. Через минуту замигала другая кнопка, указывая на звонок по прямому личному телефону. Он ответил.

– Поднялись на полпункта,– сообщил маклер Палмера.– Но с 39,5 вдруг началось резкое падение. Биржа закрылась. Но падение акций Джет-Тех, судя по последним сведениям, продолжается. Сейчас сообщают, что курс их акций упал до 34. В чем дело?

– Ты все еще не слышал?

– Почему ты такой скрытный. Дело в немецком ученом, да?

– Значит, ты все-таки слышал,– настаивал Палмер.

– По всей Стрит только об этом и говорят. Но разве это могло дать такой эффект?

– Пит, эффект только начинает ощущаться.

– Но почему?

– Ох, Пит,– вздохнул Палмер,– я думал, что маклер – это ты.– Он прервал разговор и, все еще не обращая внимания на звонок Бэркхардта, ответил на другой городской звонок.

– Мистер Моллетт, сэр.

– Соедините.– Палмер полез в карман за карточкой с планом.– Джордж, вы дозвонились?

– Да, хоть это было не легко. Бедный парень в конце концов бросил трубку.

– Почему «бедный парень»?

– Он так нервничал, что мне его даже жаль стало.

– Тим Карви нервничал? Из-за Гаусса?

– Из-за чего же еще? Ему нечего было сообщить для печати.

Он сказал, что через несколько часов наше вашингтонское бюро получит документы для печати, касающиеся этого события. И потом он бросил трубку, не дослушав следующего вопроса.

– Ужасно!

– По-вашему, будучи крупным налогоплательщиком, вы имеете право затевать ссоры с государственными служащими?

– Тиму платят за то, чтобы он нервничал. И я ужасно доволен, что его агентство сделает официальное заявление по этому вопросу. Вот тогда вы и получите вашу статью, преподнесенную вам на блюдечке.

– Прекрасно,– сказал Моллетт без особого энтузиазма.– Вы хоть начните с чего-нибудь. Только начните.

– Не…

– …официально,– устало закончил репортер.– Говорите.

– Я думаю, все дело в неудаче ракеты-носителя «Уотан»,– начал Палмер, расшифровывая свои короткие записи на карточке размером 7,5 х 12,5 см.– Гаусс все время чувствовал, что бюджет на его исследовательские работы урезывается, а вся программа этих работ задерживается. В то же время неудачи с «Уотан» стоили Джет-Тех престижа. Они реализовали довольно много своих ценных бумаг, но это не помогало. Они просили у нас заем такого масштаба, что я даже не могу назвать сумму. Просто назовите ее беспримерной. Мы отказали им. Гаусс потерял всякую надежду. Он пришел ко мне за помощью. Он сказал, что я у него в долгу прежде всего потому, что именно я притащил его в Соединенные Штаты. Мне показалось, что он прав. Я пораскинул мозгами и наткнулся на Хейгена, который только что потерял Ааронсона и сильно нуждался в руководителе широкого размаха для своих исследований. Об остальном вы уже догадались.

– И это все?

– Все.

Мгновение Палмер слышал только дыхание Моллетта. Затем он сообразил, что репортер тихо смеется.

– В чем дело, Джордж?

– Не обращайте внимания,– объяснил Моллетт.– Просто я тоже умею наслаждаться хорошей шуткой.

– Разве это смешно?

– Та часть, о которой мы не говорили, просто ужасно смешная. Часть об отделениях сберегательных банков.

– Не вижу связи. А вы? – вежливо спросил Палмер.

Наступила пауза. Потом:

– Я не знаю,– задумчиво произнес Моллетт,– может быть, мой отдел и купит эту сказку в том виде, как вы ее рассказали. Если, конечно, я получу подтверждения от вовлеченных в это дело директоров или от департамента Карви. Если материал пройдет в таком виде, то не в политическом отделе газеты. Но…– Репортер опять тихо рассмеялся: – Некоторые из наших ребят в Олбани довольно проницательны.

– Кажется, это не их область, не так ли?

– Я думаю, на это вы и рассчитывали с самого начала,– фыркнул Моллетт.– О'кей, я изложу вашу версию. Если вам повезет, ее напечатают. Одно я хотел бы узнать, ну конечно же, неофициально: чьи же серые клеточки все это придумали? Для Джинни Клэри – слишком хитро, для Мака Бернса – слишком сложно.

– Я не имею понятия, о чем вы говорите, Джордж, но это звучит несколько странно.

Моллетт причмокнул губами.

– Я думаю, может быть, вы пригласите меня на ленч, когда все кончится. Я бы хотел получше узнать вас, а?

– Конечно.

Теперь загорелась еще одна кнопка.

– До встречи,– попрощался репортер.

Палмер ответил на следующий звонок.

– На проводе мистер Лумис, сэр,– сообщила телефонистка ЮБТК.

– Передайте ему, что меня нет,– сказал Палмер.

Он медленно порвал карточку с планом на мелкие кусочки. Бросил их в пепельницу и поджег. Они почернели, свернулись, потом рассыпались в пепел. Палмер все сидел не двигаясь, уставившись на кнопки интеркома. Ни одна из них не светилась. Палмер кивнул и откинулся на спинку стула. Через минуту он закрыл глаза и постарался расслабить все мышцы.

Глава шестьдесят третья

В пять часов коммутатор банка закрылся на ночь. Вечерние звонки по просьбе Палмера были переключены на номер Вирджинии Клэри. Ни один не соединялся с его кабинетом. И все же в 5.30 кнопка его частного телефона засветилась зеленым светом. Думая, что звонит его маклер, Палмер нажал на кнопку и сказал:

– Да, Пит?

– Я похож на Пита? – спросил Мак Бернс.

Палмер нахмурился. Кроме его нью-йоркского и чикагского маклеров, никто в Нью-Йорке не знал этот номер. Сегодня днем он дал его Эдис, чтобы она смогла соединить его с Тимом Карви, если Тим, не найдя его, позвонит ему домой.

И когда раздался голос Мака Бернса, Палмер, рассеянно пробежав взглядом по письменному столу, уставился на дюжину записок – неотвеченных телефонных звонков. Знала ли Вирджиния этот номер? Может быть. Вероятно, знал его и Бэркхардт. Почти любой в ЮБТК, заходивший в кабинет Палмера, мог прочесть номер. Значит, Бернс тоже мог это сделать. Неожиданно до Палмера дошло, что пауза слишком затянулась.

– А на кого похож Пит? – спросил он наконец.

– Послушай, дорогой, мы с тобой встретимся?

– Смотря о чем пойдет речь.

– О, mucho[79] вещей, дорогой,– ответил Бернс.

– Боже, вот это полиглот. Скажи: почему у тебя такой ликующий голос?

– Разве он не должен быть таким? – возразил Бернс.– Есть какие-нибудь причины?

– Могу перечислить целую дюжину.

– Потому что мои кишки развешаны по всему полю сражения? – спросил Бернс.– Потому что ты разбил меня вдребезги, детка? Потому что я не видел такой хирургии с тех пор, как мне вырезали аппендикс.

– Пожалуйста, без лести.

– Без всякой анестезии к тому же,– добавил Бернс.– Дружище, когда ты режешь, ты режешь по-настоящему. Только в четыре часа дня я получил новости об этом немецком перебежчике. Чудесные у тебя друзья!

– Это не друг.

– Больше не друг? Подожди, когда он узнает, как ты его использовал.

– Зачем, Мак. В Джет-Тех ему было плохо. Любой, предложивший ему другую работу, оказал бы ему огромную услугу.

– А Эдди Хейген? Он понимает, куда ты его засунул?

– Генерал Хейген получил нового руководителя исследовательских работ. Кто бы ни сделал это, он помог бы генералу выйти из затруднительного положения.

– И поставил бы его перед сенатской комиссией,– добавил Бернс.

Палмер выпрямился.

– Не понимаю.

– Хейген поймет. И Гаусс. И высшие чины Джет-Тех также.

– Ты хочешь сказать, что они предстанут перед комиссией?

– Мой человек из Вашингтона только что звонил мне, дружище. Он говорит, что департамент, ведающий подобными вещами, просто в бешенстве. Через полчаса состоится пресс-конференция; они намерены воспрепятствовать этому переходу и потребовать расследования.