Россия и япония (История военных конфликтов) - Алексей Шишов

Эта телеграмма свидетельствовала о том, какими мерами, вплоть до расстрелов перед строем, наводился порядок в тех воинских частях, которые отступали перед японцами.

Армейская группировка советских войск в Монголии получила необходимое усиление. Из Московского военного округа прибывает 37-я танковая бригада, имевшая на вооружении танки

БТ-7. На территории Забайкальского военного округа проводится частичная мобилизация и формируются 114-я и 93-я стрелковые дивизии...

Из Москвы в 1-ю армейскую группу прибыла помощь иного рода. По линии НКВД товарищу И.В. Сталину было доложено, что в Монголии "предательство" и что комдив Жуков "преднамеренно" бросил в бой танковую бригаду без разведки и пехотного сопровождения. Для расследования всего этого в Монголию посылается следственная комиссия во главе с заместителем наркома обороны, командармом 1-го ранга Г.И. Куликом.

Прибыв на место боев, Кулик стал вмешиваться в оперативные дела 1-й армейской группы и приказы ее командующего

Г.К. Жукова. Это привело к тому, что 15 июля нарком обороны СССР объявил в телеграмме своему заместителю выговор и отозвал его в Москву. В телеграмме говорилось:

"Правительство объявляет Вам выговор за самоуправство, выразившееся в отдаче без ведома и санкции Наркомата обороны директивы командованию 57 ск об отводе главных сил с восточного берега реки Халхин-Гол. Этот недопустимый с Вашей стороны акт был совершен в момент, когда противник, измотанный нашими войсками, перестал представлять серьезную силу, и только ничем не оправданный отход наших войск спровоцировал японцев на новые, хотя и слабые, активные действия. Главный военный совет обязывает Вас впредь не вмешиваться в оперативные дела корпуса, предоставив заниматься этим командованию корпуса..."

Затем на Халхин-Гол отправляется печально известный своими репрессивными "разгонами" на Хасане начальник Главного политического управления РККА комиссар 1-го ранга Мехлис. Он имел персональное поручение главного творца сталинских репрессий небезызвестного Л.П. Берия "проверить этого человека", то есть комдива Жукова.

А тем временем обстановка в районе Халхин-Гола вновь обострилась. Оправившись от шокового состояния, японцы вновь начали активные действия. Желая вознаградить себя за неудачу, они ночью 8 июля повели наступление крупными силами на восточном берегу Халхин-Гола против позиции советского 149-го стрелкового полка и батальона стрелково-пулеметной бригады. Полковое командование находилось после одержанной убедительной победы на горе Баян-Цагане в состоянии "успокоенности и отсутствия бдительности".

Ночная атака была настолько неожиданной и сильной, что 149-му стрелковому полку, хорошо зарекомендовавшему себя в предшествующих боях, пришлось несколько отойти назад. До реки оставалось 3-4 километра. Но при этом ночном отступлении оказались брошенными одна артиллерийская батарея, взвод противотанковых орудий и несколько пулеметов. Нервозность оборонявшихся в ходе ночного боя оказалась настолько большой, что отдельные стрелковые роты в темноте открывали огонь друг по другу.

В течение нескольких дней японцы с наступлением темноты проводили свои внезапные атаки. 11 июля они предприняли наступление на высоту, которая носила имя погибшего майора Ремизова (командира 149-го полка) и овладели ею. Контратаку танков и пехоты возглавил командир 11-й танковой бригады комбриг М.П. Яковлев, который погиб в том бою от пули вражеского снайпера. Японцы были выбиты с высоты и отброшены на исходные позиции. Советское командование отвело свои войска на западный берег реки, но по приказу из Москвы снова перебросило два стрелковых полка на восточный берег. Линия обороны здесь была полностью восстановлена.

С 13 по 22 июля в боевых действиях наступило временное затишье стороны собирались с силами. Японцы прекратили свои ночные атаки и перешли к обороне. Десятидневное затишье на Халхин-Голе позволило противоборствующим сторонам заметно усилиться.

Комкор Г.К. Жуков принимает самые срочные меры для укрепления плацдарма на восточном берегу Халхин-Гола. Его требовалось удержать во что бы то ни стало для проведения задуманной наступательной операции. Туда подтягивается 24-й мотострелковый полк И.И. Федюнинского и 5-я стрелково-пулеметная бригада. Возводятся полевые укрепления, ведется разведка противника. Его наступление большими силами не заставило себя долго ждать.

С 23 июля японцы, проведя артиллерийскую подготовку, повели бой за правобережный плацдарм советско-монгольских войск. Однако пробиться к берегу Халхин-Гола атакующим за два дня боев так и не удалось и им пришлось с большими потерями отойти на исходные позиции. Оборонявшимся удалось сохранить за собой выгодный рубеж для готовящегося наступления.

Одновременно проходили упорные воздушные бои. С 21 по 26 июля японская авиация потеряла 67 самолетов, советская - 20 машин. Такое соотношение стало возможно во многом благодаря изучению тактики ведения боя вражеских асов, возросшему мастерству и взаимовыручки советских летчиков-истребителей.

Во время боев на Халхин-Голе советским войскам пришлось столкнуться не только с регулярными японскими войсками из состава Квантунской армии. Противная сторона производила массовый заброс на сопредельную сторону групп и одиночек диверсантов и лазутчиков. Все они прошли специальный курс обучения. Степная граница огромной протяженности со стороны МНР охранялась немногочисленными конными пограничными дозорами и особой сложности перехода на любую сторону не представляла.

Для того чтобы надежно прикрыть восточную границу Монголии, из Забайкальского военного округа перебрасывается сводный батальон советских пограничников под командованием майора

А. Булыги, начальника штаба Кяхтинского пограничного отряда. Только за вторую половину июля бойцы батальона задержали 160 подозрительных лиц, из которых несколько десятков были уличены в шпионских намерениях. Пограничникам Булыги была поручена и охрана переправ через реку Халхин-Гол...

В штабе армейской группы усиленно шла разработка наступательной операции. Вносились предложения о переносе боевых действий на маньчжурскую территорию. Такие предложения вы-сказывались и в Генеральном штабе РККА. Однако И.В. Сталин категорически отверг такие предложения. Маршал Советского Союза М.В. Захаров вспоминал одно из сталинских высказываний по этому поводу:

"Вы хотите развязать большую войну в Монголии. Противник в ответ на ваши обходы бросит дополнительные силы. Очаг борьбы неминуемо расширится и примет затяжной характер, а мы будем втянуты в продолжительную войну".

К началу главных событий военного конфликта на Халхин-Голе жуковская 1-я армейская группировка советско-монгольских войск имела в своем составе около 57 тысяч человек, 542 орудия и миномета, 498 танков, 385 бронемашин и 515 боевых самолетов.

Ей противостояла на восточном берегу Халхин-Гола специально сформированная императорским декретом японская 6-я отдельная армия под командованием генерала Огису Риппо. Она имела в своем составе (вместе с частями усиления) более 75 тысяч человек, 500 артиллерийских орудий, 182 танка, 500 самолетов. В составе 6-й армии было немало войск, имевших опыт боевых действий в Китае. Армия предназначалась для ведения боевых действий на Халхин-Голе и была хорошо обеспечена материально.

Организационно 6-я императорская армия состояла из 7-й и 23-й пехотных дивизий, полностью укомплектованных по штатам военного времени, отдельной пехотной бригады, семи артиллерийских полков, двух танковых полков, маньчжурской бригады, трех полков баргутской кавалерии, двух инженерных полков и других частей и подразделений боевого обеспечения.

Командующий армией генерал Огису Риппо большое значение придавал боевому духу подчиненных ему войск в предстоящей наступательной операции. 10 августа он издал приказ по армии, который был составлен в традиционном японском стиле того времени. В приказе говорилось:

"Получив приказ об организации заново 6-й армии, мы приняли этот великий приказ, склонив головы... Наша радость по этому поводу безмерна... Быстрые и решительные мероприятия имеют очень важное значение для величия императорской армии и для дальнейшего развития нашего государства".

Генерал Риппо и его армейский штаб планировали наступление на 24 августа. При этом был учтен неудачный опыт боев на Баян-Цагане. На этот раз охватывающий удар намечался на правом фланге группировки советско-монгольских войск. Вновь, как и прежде, предполагалось обойти их, прижать к болотистым берегам Халхин-Гола и полностью там уничтожить.

Под руководством Г.К. Жукова был разработан не только план предстоящей наступательной операции, но и детальный план оперативно-тактического обмана противника. Все передвижения войск в прифронтовой полосе производились только в темное время суток. Это позволило свести эффективность авиационной разведки противника до минимума. Категорически запрещалось вводить войска в исходные для наступления районы. Командный состав, проводивший рекогносцировки на местности, должен был выезжать в красноармейской форме и только на грузовых автомашинах.