Эротические рассказы Рунета - Том 1 - Автор неизвестен Эротика и секс

Бабка пожелала спокойной ночи и отправилась к себе. Денис осмотрел всю комнату, удовлетворенно убедился, что дверь снабжена крючком, что окно, завешенное такой же занавеской, как и во всем доме, открывается и закрывается легко, вывалил из чемодана то, что считал самым необходимым, подумал… и осторожно вылез в окно наружу.

Было темно, стрекотали кузнечики, и пахло дровами. Небо на севере было светлым и останется таким всю ночь, но Танина комната была с темной, южной стороны, рядом с комнатой Дениса. Свет там еще горел, стало быть Таня не спала. Приоткрытое окно было расположено слишком высоко, но Денис дотянулся до него, встав (совершенно беззвучно!) на одно из расставленных вдоль стены для просушки поленьев. В занавеске, однако, не было никаких щелей, и Денису пришлось встать одной ногой на торчащую из стены скобу, предварительно попробовав ее на прочность. Теперь ему открывался хороший обзор комнаты.

Вопреки его сомнениям, Танина кровать стояла у стены возле окна, и Денис мог ее видеть всю, вместе с лежащей на ней, головой к двери (и ногами, следовательно, к Денису) Таней. Она, накрывшись до пояса то ли тонким одеялом, то ли толстой простыней, читала книгу. На плечах ее было видно нечто вроде лямок ночной рубашки. «Уже переоделась», — подумал Денис с сожалением. Он надеялся посмотреть, как она будет это делать. Интересно, а трусы она оставляет? Ночная рубашка давала не больше обзора, чем футболка, но и лицо Тани показалось Денису достойным того, чтобы постоять немножко на одной ноге и посмотреть на него без стеснения. Откровенно говоря, Денис еще не встречал такой красивой девчонки. Таня пролистывала книгу довольно быстро, потом вдруг остановилась, вчитываясь, глаза ее налились вниманием, она пожевала губу, и вдруг отложила книгу, откинулась, и накрылась одеялом по плечи.

«Задумалась», — решил Денис. Однако напряженно вытянутое тело не свидетельствовало о задумчивости. Танина голова беспокойно поворачивалась из стороны в сторону, волосы разметались по подушке, по всему телу временами пробегал трепет… Денис вдруг обнаружил, что рука под одеялом, отчетливо вырисовываясь, тянется от гладкого плеча прямо Тане между ног, прямо Туда, и прямо Там нервно и непрерывно шевелится…

Эта картина живо напомнила Денису то самое, чем он занимался всякий раз, когда в голову ему долго лезли девчачьи прелести, и за что его в детстве наказывали, пока он не уяснил, что есть только два места, где он может это делать — в постели, когда все заснули, и в ванной, в процессе мытья. То есть, в туалете он тоже мог оставаться наедине, но если он задерживался там слишком долго, то следовал взволнованный вопрос мамы, не запор ли у него? Денис, однако, был в недоумении, ведь у девчонок, как известно, отсутствует То Самое, самое главное, в приложении к чему все Это и происходит.

Сомнения его были тут же рассеяны окончательно. Таня одним движением сбросила мешавшее ей одеяло, и Денис увидел… Рубашечка была задрана до пупа, одной рукой Таня вцепилась в простыню, другая… быстрыми и плавными движениями она мяла и теребила свою… писька — несолидно, пизда — неприлично. Денис услышал когда-то от кого-то приезжего слово «пишка», и оно ему понравилось. Было в нем и созвучие, и озорство, в общем, Танины пальцы старательно терли ее, то самое место, которого Денис еще никогда не видел, ну, разве там у какой-нибудь писающей малышни.

Колени Дениса задрожали, он чуть не упал со своей скобы, но вовремя обнаружил в стене другую, за которую удобно было держаться рукой. Денис впился глазами в действо, упершись лбом в стекло, уж сейчас-то она точно его не увидит. Она лежала, выпрямившись и напрягшись, мотая головой из стороны в сторону, пальцы безостановочно двигались, как раз в том месте, где начиналась щель, которую мальчишки старательно обозначали черточкой на своих картинках, оставляемых на вырванных из тетрадей листах и на стенах туалетных дверей.

Денис впервые видел и мог хорошо разглядеть, как это выглядит на самом деле! Он порадовался тому, что волосы на пишке его сестры росли только чуть-чуть, сверху, и ему было прекрасно видно, как двигались под рукой мягкие… Денис только что окончательно понял, что такое половые губы. Он сунул руку в карман, чтобы поправить своего Бена, как они с ребятами его называли, так как он уже давно требовал освобождения. Дотронувшись до него, Денис понял, что Бен уже готов и трепещет. Денис предполагал заняться Этим после того, как он вернется в комнату, но почему бы и нет?

Он медленно, тихо расстегнул штаны, вытащил твердый и напряженный Бен наружу и начал… Он лапал глазами Танины бедра, и живот, и Ее, пишку, и сладко двигал рукой сам, в характере движений Таниной руки было что-то общее с тем, что делал Денис, они определенно делали общее дело.

Таня скинула одну ногу с кровати, и все стало видно еще лучше. То есть, Денис даже не представлял, как девчонка может выглядеть в таком ракурсе. Когда они рисовали баб с раздвинутыми ногами, получалось всегда глупо и неестественно. И то, что Денис делал сейчас, стоя на одной ноге и имея перед глазами голую (будем считать так) девочку, было в сто раз лучше, чем когда он мастурбировал, глядя на неудачный рисунок или на мутную фотографию (бывало и такое), а то и просто на снимок какой-нибудь спортсменки.

Более того, происходящее было тем самым, что Денис представлял себе в мыслях, тиская своего Бена. Надо признаться, такой красивой девочки Денис себе не воображал. Мечты сбываются! Таня напряглась вся, рука ее задвигалась быстро-быстро туда-сюда, она запрокинула голову, закусила губу, обхватила себя между ног всей ладонью так, как это сделал бы с ней Денис, дай ему волю, выгнулась… и сладко и медленно выдохнула. Закинув обе руки за голову, она отдыхала, на ее лице с подрагивающими ресницами закрытых глаз проявилось блаженство, мягкие губы расслабились.

Денис видел ее всю, и впитывал каждую точку ее открытой жадному взору пишки. Томное щекочущее напряжение накапливалось внизу его живота и в районе солнечного сплетения, делая движения резкими и судорожными. Еще чуть-чуть… чуть-чуть… только пусть она не шевелится… А-а-а!.. С колотящимся сердцем Денис выпустил длинную струю в стену дома, схватившись покрепче за скобу и стараясь сдерживать шумное дыхание. Таня все еще лежала, все такая же прекрасная, и Денис смотрел на нее с удовольствием, но пора было убираться. Во-первых, пора, во-вторых, сестра сейчас уже может обратить внимание на любой шум или стук, в-третьих, уже неинтересно.

Денис выдавил последние сладкие капли, и оттолкнувшись от стены, чтобы не искать внизу давешнего полена, неслышно спрыгнул назад в траву. В свое окно он влез без труда, краем глаза заметив, что свет Таня погасила. Вовремя он успел. Душа пела. Он чувствовал себя гордым и удачливым. Он уже не ощущал безысходной тоски при мысли о том, как хорошо было бы увидеть девчонку без трусов, и не на секунду, а подольше. А ведь при упоминании бабой Катей сестры он почти даже не надеялся на то, что в этой дыре его ждет что-либо настолько интересное! Он забрался в постель, спустил еще раз, уже спокойно и неторопливо, в деталях (пока свежи впечатления) вспоминая Танькину наготу, испачкал предусмотрительно оторванный клок туалетной бумаги, задумался, а что же себе представляют девчонки, когда занимаются онанизмом? Он лично представляет себе их голых, как он их лапает, иногда кого-то конкретно, например, Любу из параллельного класса, иногда — как он их трахает. Правда, с этим проблемы. Процесс, как и его прелесть, Денис представлял себе лишь в самых общих чертах. Неужели они представляют себе, как они хватают мальчишек за хуй? Совершенно неинтересно. Хотя черт их знает. Им же свое собственное тоже неинтересно. За этими раздумьями он и заснул.

2. Игра в благородство

— Не стоит, — сказал он, улыбаясь. — Когда-нибудь и я вам тем же отплачу.

Утро застало его солнечным. Немного повалявшись и с удовольствием вспомнив вчерашний вечер, Денис встал, нашел в чемодане зубную щетку и вышел из комнаты. Баба Катя встретила его радостно:

— А, проснулся голубчик, а я думаю, пусть поспит с дороги. Хорошо спалось?

— Ага, хорошо.

— Ну, каша в полотенце, молоко на столе, вода в умывальнике, а я пошла по хозяйству.

Денис почистил зубы и вышел из дома (туалет все еще оставался снаружи). Возле курятника (раз куры, значит, курятник) Таня кормила кудахтающих птиц. Она была в давешних шортиках, футболка, правда, была другая. Денис смотрел на нее с удовольствием. Совсем с другим, чем когда увидел в первый раз. Теперь-то он знает, какова она без трусов! Он видел, что скрывается под этими шортами! Правда, он не отказался бы посмотреть еще разок. И поближе. И сиськи он не видел. И попку. У нее была именно попка, кругленькая и аккуратненькая. И пощупать бы. Хоть бы и через шорты. И двумя руками, спереди и сзади. Денис вздохнул. Таня подняла голову.