Деревянный Меч - Элеонора Раткевич

И действительно, никем не управляемый плот рванулся вперед быстро и уверенно. Ни толчка, ни покачиваний на волнах – плот словно на руках несли. В его скольжении не было ничего хаотичного, оно было точным и целенаправленным.

Пока ошеломленные спутники Кенета вглядывались в воду, пытаясь разглядеть в речных волнах незримого для них дракона, Кенет подошел к краю плота и низко поклонился.

– Значит, все-таки поспеем вовремя, – заметил Акейро. Пожалуй, из всех присутствующих, кроме, разумеется, самого Кенета, Акейро был наименее ошарашен: все-таки о подвигах Кенета он был достаточно наслышан от Наоки.

– Куда? – в который уже раз поинтересовался Кенет – и, к своему удивлению, получил некое подобие ответа.

– К тому месту, где нас ждет твоя армия, – объявил Акейро.

– Армия? – не понял Кенет. – Какая? Зачем? Акейро ответил не сразу: он любовался отблесками солнечного света на волнах.

– Пожалуй, я все же отругаю Аканэ, – небрежно бросил он.

– За что? – возмутился Кенет.

– За то, что не научил вас главному, – лениво пояснил Акейро. – Он научил вас драться, как подобает воину, и мужественно встречать опасность, и многим другим полезным вещам… но думать, как следует воину, он вас не научил.

Он снова замолк и, лишь повинуясь молящему взгляду Кенета, продолжил разъяснение.

– Армия нужна, чтобы вы могли добраться до Инсанны живым. Сами подумайте – пока ваши магические способности еще не проявились в полной мере, Инсанна мог на что-то рассчитывать. И то он востребовал – и получил – указ о вашей поимке, а будь у него точные сведения о вас – добился бы и указа о вашей смерти. Ну а теперь, когда вы стали магом, – да неужели он вас подпустит к себе близко? Вы сами говорили, что с помощью магии он вас увидеть не может. Несомненно, он вышлет вам наперехват людей. Стоит вам пересечь горы – и первый же конный разъезд живьем с вас шкуру снимет прежде, чем вы успеете хоть слово сказать, а не то что магию в ход пустить.

– Понял, – кивнул Кенет. – Согласен. Пожалуй, Инсанна уже знает, что я стал магом, даже если меня и не видит. Есть у него на то свои способы. Я другого не пойму – вы-то откуда об этом прознали?

– Один человек сказал, – улыбнулся краешком губ Акейро.

– Тот, что принес вам мой кошелек? – уточнил Кенет.

– Он самый, – кивнул Акейро.

– Вы обещали мне о нем рассказать, – напомнил Кенет.

– Да рассказывать в общем-то почти нечего, – усмехнулся Акейро. – Вас больше этот человек интересует или кошелек?

– Оба! – едва не простонал снедаемый любопытством Кенет. Лим и Кенро откровенно расхохотались.

– Что ж, – призадумался Акейро, – начнем, пожалуй, с кошелька… И, намеренно не обращая внимания на протестующий возглас Кенета, Акейро продолжил.

– Кошелек, – поведал он, пряча улыбку, – был найден во время обыска на постоялом дворе. Конфисковал его массаона Рокай. Потом кошелек как улику забрал у него императорский гонец. Массаона не возражал. Он напоил гонца и предложил ему отправиться в веселый дом. Гонец не отказался. Но по какой-то странной случайности вместо веселого квартала бедняга забрел в квартал свадебных дел мастеров, откуда вернулся почему-то уже без кошелька, о каковом упущении, протрезвев, решил начальству не докладывать.

– Хакка! – воскликнул невольно Кенет.

Акейро кивнул; глаза его смеялись. Он явно наслаждался беседой.

– Украденный в свадебном квартале кошелек – опять же, как вы понимаете, неким таинственным образом – вновь оказался у господина массаоны. Потом один человек забрал у массаоны кошелек и принес его мне.

– Да что за человек-то? – возопил Кенет.

– Тот маг, что посоветовал князю Юкайгину прибегнуть к вашей помощи. – На мгновение лицо Акейро омрачилось, но он тряхнул головой, как бы отгоняя невеселые мысли, и продолжил решительно: – Он и сказал мне, что вы сделались магом и что в самое ближайшее время ваша битва с Инсанной неизбежна.

– А он откуда знает? – обреченно вздохнул Кенет.

– А уж это вы у него спросите, – пожал плечами Акейро. – Я не могу вам его предоставить сию же минуту. Чтобы собрать все войско в одном месте в одно и то же время, без мага не обойтись: кто-то должен доставить им сигнал о выступлении – тайно и почти одновременно. Вот этим он сейчас и занят. Вы с ним непременно встретитесь – вот тогда и спросите.

Он вновь замолчал, поглаживая рассеянно рукоять своего меча. Примолк и Кенет.

– Давайте-ка я все же возьму в руки шест, – сказал Лим. – Не для того, чтобы править, – так, для вида.

Шест в руках Лима оказался отнюдь не лишним. Плот, несущийся по воле волн столь целенаправленно, вызвал бы в умах прибрежных жителей известное недоумение, если не что похуже. А если плот управляем, дивиться нечему – разве что мастерству плотогона. Простой люд с восхищением взирал, как Лим играючи управляется с шестом – и верно ведь, играючи. Акейро с восхищением взирал на окрестности. Кенро наигрывал на тростниковой дудочке умопомрачительные мелодии – по мнению знатоков, на подобные музыкальные изыски способна разве что многоствольная флейта, но Кенро не был знатоком. Кенет наслаждался и музыкой, и передышкой перед боем. Лим, ко всеобщей радости, наслаждался собственным мрачным ворчанием. Когда восторг в глазах Акейро сменялся тихой сосредоточенной печалью, Лим начинал корчить из себя придурка-солдафона до тех пор, пока Акейро не расставался со своей тоской, а Кенет – с тревогой за побратима. Словом, несколько суток путешествия прошли как нельзя более приятно, хотя и продлилось оно дольше, чем Лим поначалу предполагал.

Вторично он расстался с шестом, когда попытался приблизиться к берегу.

– Ты уверен, что твой дракон знает, что делает? – пробурчал он, когда Кенет кое-как успокоил возмущенного воина.

– Вполне, – заверил его Кенет.

– Посмотрим, – нехотя уступил Лим.

Плот свернул в какую-то малозаметную протоку, рассек камыши и долго протискивался вдоль берегов – но так быстро, что даже Лим не сделал попытки спрыгнуть с плота на топкий илистый берег. Проплутав полдня в камышах, плот внезапно вырвался на широкую воду и вновь понесся стрелой.

– Надо же! – ахнул Кенро. – Это мы, получается, обогнем Лихие Горы и прибудем прямо к условному месту по реке.

– А жаль, – вздохнул Кенет. – Хотелось бы мне еще разок в Лихие Горы наведаться.

Кенро посмотрел на него так, словно сомневался, не покинул ли Кенета рассудок. Лим ухмыльнулся широко, но промолчал.

– Зато успеем вовремя, – сухо заметил Ахейро.

День был, как говорили в родной деревне Кенета, на утрате, когда плот вильнул в сторону и замедлил ход. Путешественники неторопливо, со всей учтивостью, благодарно поклонились реке, и их обдало нежной водяной пылью.