Пепел победы - Дэвид Вебер

А когда сюда доставят Турвиля с Жискаром, он, Сен-Жюст, сможет наконец связать все оборванные ниточки и заняться настоящей чисткой…

Вселенная качнулась, точно обезумев.

Ничего подобного Сен-Жюст никогда не испытывал. Только что он сидел в кресле, а миг спустя, не понимая, как это произошло, оказался под столом. Взрыв громыхнул так, что, несмотря на звукоизоляцию кабинета, у Оскара чуть не лопнули барабанные перепонки. Вселенная всколыхнулась снова. И еще раз. Каждый толчок сопровождался оглушительной какофонией звука.

Цепляясь за письменный стол, он с трудом — помещение беспрерывно сотрясали толчки, хотя теперь меньшей силы, — поднялся на ноги и закашлялся. Пыль поднималась снизу, не иначе как от ковра, падала сверху, с потолка, мысленно фиксировал он, удивляясь, что после такой встряски его мозг еще способен к умозаключениям. Некоторое время он пребывал в ступоре, заворожено пялясь на дрейфующую в воздухе пыль.

Новый удар вырвал его из полузабытья. Этот толчок был слабее предыдущих, но он повторился как минимум дюжину раз, а потом Сен-Жюст услышал гудение пульсеров и смертоносный свист трехствольников и понял, что означали эти удары. Штурмовые шаттлы делали проломы в стене и расширяли их, чтобы могли ворваться десантно-штурмовые группы.

Бросившись к письменному столу, он рывком выдвинул ящик, схватил хранившийся там на всякий случай пульсер и помчался к выходу. Он не понимал, что происходит, но полагал, что надо сначала отсюда выбраться, а уж потом…

Дверь исчезла в облаке щепок за миг до того, как он успел до нее добраться. Силой взрыва его отшвырнуло назад, и он распластался на полу. Оружие с глухим стуком ударилось о стену и покатилось по ковру. Сен-Жюст привстал на четвереньки, потряс головой. Все лицо было в крови из-за впившихся щепок и заноз, но ему было не до того. Весь мир сосредоточился для него на пульсере, до которого следовало доползти во что бы то ни стало. Взять оружие, подняться на ноги и бежать к скрытой за кабинетом его секретаря шахте секретного лифта, который поднимет его к ангару на крыше башни.

Прямо перед ним на пол со стуком опустилась нога, и он замер, узнав черный, как сажа, синтетический сплав боевой брони. Его взгляд поднялся сантиметров на двадцать пять выше уровня головы и остановился, сфокусировавшись на стволе импульсного ружья военного образца.

Не понимая, что происходит, он приподнялся на колени, отстраненно прислушиваясь. Появились еще чьи-то ноги, с треском и грохотом топча обломки мебели его разгромленного кабинета. Из приемной валил дым, доносились вопли и звуки выстрелов из всех видов ручного оружия, но шаги перекрывали все, как будто их звук проникал в его мозг, минуя уши. Теперь вторгшихся стало трое — двое в боевой броне и один во флотских ботинках.

Загудели сервомоторы экзоскелета, рука в боевой броне, ухватив Сен-Жюста за ворот, без труда — и без лишней грубости — поставила Председателя на ноги. Он утер кровь с лица и заморгал, пытаясь прояснить зрение. На это ушло несколько секунд, а когда зрение восстановилось, Сен-Жюст остолбенел, обнаружив перед собой Томаса Тейсмана.

По бокам гражданина адмирала стояли четыре бронированных пехотинца. При виде импульсного пистолета в руке Тейсмана глаза Сен-Жюста сузились. То был собственный пистолет гражданина Председателя, который он только что выронил. Пальцы Сен-Жюста сжались, словно пытаясь обхватить рукоять оружия, которого у него больше не было.

— Гражданин Председатель, — спокойно поздоровался Тейсман.

Сен-Жюст обнажил зубы в гримасе.

— Гражданин адмирал, — выдавил он в ответ.

— Ты допустил две ошибки, — сказал Тейсман. — Скорее, даже три. Первая заключалась в том, что, назначив меня командовать флотом столицы, ты не приставил для надзора за мной другого комиссара. Вторая состояла в том, что ты не распорядился о полном уничтожении файлов адмирала Грейвсон. Мне потребовалось время, чтобы обнаружить один из ее секретных файлов, но и оно было потрачено не впустую. Не знаю, что именно случилось, когда МакКвин предприняла свою неудачную попытку: возможно, Грейвсон запаниковала и побоялась выступить, узнав что при первой атаке МакКвин не удалось ни убить тебя вместе с Пьером, ни захватить в плен. Так или иначе, когда я решил продолжить игру с того места, на котором остановилась МакКвин, ее секретный файл подсказал мне, с кем надо связаться.

Он умолк. Несколько мгновений Сен-Жюст смотрел на него, потом встряхнул головой.

— Ты говорил о трех ошибках, — сказал он. — В чем заключалась третья?

— В прекращении военных действий и отзыве домой Жискара и Турвиля, — спокойно ответил Тейсман. — Не знаю, что там произошло в Ловате, наверное, они уже мертвы, но сильно сомневаюсь, чтобы эти ребята просто так отдали себя на заклания твоим гэбэшным уродам. Сдается мне, вас там изрядно потрепали. Но что более важно, этот приказ стал для флота сигналом о начале новой чистки… а этого, гражданин Председатель, мы больше не потерпим.

— Так ты, стало быть, решил занять мое место? — Сен-Жюст издал лающий смешок. — Неужто ты такой безумец, что и вправду хочешь заняться моей работой?

— Не хочу и приложу все силы, чтобы этого избежать. Важно другое: порядочные люди в Республике не могут допустить, чтобы ею по-прежнему занимался ты.

— И что теперь? — спросил Сен-Жюст. — Грандиозный показательный процесс перед казнью? Свидетельства моих «преступлений» для народа и репортеров?

— Нет, — тихо сказал гражданин адмирал. — Думаю, подобных процессов с нас уже хватит.

Он поднял руку с пистолетом Сен-Жюста, и глаза гражданина Председателя расширились, когда ствол замер на уровне его лба, на расстоянии метра.

— Прощай, гражданин Председатель.

Послесловие автора

Одной из труднейших проблем, связанных с созданием основы для столь длинного сериала, как этот, является проблема поддержания последовательности и согласованности событий. Мне известно несколько мест, где я допустил оплошности (к счастью, не слишком значительные), а среди читателей саги о Хонор Харрингтон наверняка найдутся люди, способные указать мне и на другие, не замеченные мною упущения.

И конечно, при написании этого романа я, к своему сожалению, обнаружил совершенные ранее досадные ошибки.

Так, в приложении к сборнику «Больше чем Хонор» (More than Honor) особо отмечено, что премьер-министр Мантикоры должен возглавлять парламентское большинство в Палате Общин. Это неточность. Когда я только обдумывал политическое устройство Звездного Королевства, творцы его Конституции представлялись мне добрее, честнее, благороднее и просвещеннее, но в процессе написания книги все обернулось несколько иначе. Оказалось, что они куда больше заинтересованы в сохранении своей монополии на политическую власть, нежели виделось мне вначале, и я решил, что составленная ими Конституция должна гарантировать им и их наследникам (то есть членам Палаты Лордов) контроль над высшим правительственным постом. Ко времени написания «Флагмана в изгнании» я внес соответствующие исправления в свои комментарии, но по непонятным для меня причинам я отослал издательству более раннюю версию, которая, таким образом, попала в набор. А я вдобавок проглядел это, когда просматривал гранки.

Так вот, для тех, кто уже закричал мысленно: «Эй! Да тут ошибка!» — объясняю. Когда речь заходит о том, что оппозиция в Верхней палате может обязать королеву Елизавету Третью принять сформированное оппозицией правительство, возникает противоречие между опубликованным ранее и описанным на страницах этой книги. Могу сказать только одно: так оно есть.

Или, как сказала бы Шэннон Форейкер: «Ой!»

Note1

Хонор (honor) — честь (англ.).

Note2

разведуправление флота

Note3

боевой информационный центр

Note4

данные события описаны в повести «Трудная дорога домой» (The Hard Way Home)

Note5

министерство внутренней безопасности

Note6

о данных событиях рассказывает повесть С.М.Стирлинга «Дуновение картечи» (А Wiff of Grapeshot)

Note7

командир ЛАК-крыла

Note8

аналогично современному нам американскому флоту бортовой номер корабля на Мантикоре состоит из обозначения класса корабля (НЛАК — носитель ЛАК) и порядкового номера внутри класса

Note9

радиоэлектронной борьбы

Note10

в современной американской армии уоррент-офицеры занимают положение отчасти эквивалентное нашим прапорщикам или мичманам. У Вебера уоррент-офицеры занимают совершенно особое положение, о чем будет подробно сказано позже

Note11

история практики Хонор и ее знакомства с Элвисом Сантино изложена в повести «Миз гардемарин Харрингтон»