Фантастика 2025-32 - Алексей Викторович Вязовский

И это обстоятельство сильно облегчило мне проведение дальнейшей операции. Ведь когда он решил выйти утром из дома, его встретил крепкий парень, который сидел на корточках в двух метрах от его двери. Парень поднялся и внимательно посмотрел на него.

— Чего-то хотел, дядя? — услышал начальник СБ насмешливый голос.

— На работу… — тот даже растерялся от неожиданности, а от тяжелого взгляда этого человека у него засосало под ложечкой. Страшный у него был взгляд, как будто неживой.

— Тебе, дядя, нельзя на работу, ты сегодня болеешь, — усмехнулся браток и как бы невзначай засветил кобуру на поясе. — И ты, и жена, и дети. Эпидемия гриппа. Всосал?

— Да я сейчас милицию вызову! — возмутился человек, в жизни которого такого не могло быть, потому что не могло быть никогда.

— Телефон у тебя обрезан, — скучающим голосом произнес парень. — А если ты все еще думаешь, что с тобой шутят, то мы можем к тебе домой зайти, и тогда вы там в натуре все заболеете. Да так, что в больничку придется прилечь. Так всосал, или тебе память прочистить?

— Я понял, — проглотил тугую слюну безопасник.

Человеку, который сказал это, он поверил сразу и безоговорочно. И даже сам поначалу не догадался, почему. Все же он был мужиком тертым, и двадцать лет служил во Вневедомственной охране. Только вот людей он никогда не убивал, в отличие от своего гостя. Это безопасник почуял шкурой. Он знал, как меняются люди, которые переступали черту…

— А если вдруг тебе в башку какая-нибудь умная мысль придет, — продолжил парень, — ну вроде того, что с балкона покричать, или по батареям SOS отбить, то выбрось из головы. У тебя семья…

— Я понял, — совсем тихо сказал безопасник. — А в магазин можно?

— Тебе все нужное принесут, — отрезал парень. — Пиши список. Бананов с ананасами у нас нема, но остальное доставим в лучшем виде. Хавка из кабака будет. Завтрак, обед и ужин. Ты же у нас больной, бля! Тебе усиленное питание нужно.

— И сколько нам здесь сидеть? — нервно спросил тот. — Работа, школа…

— Пока бумаги не придут, посидите, — парень сверлил его мертвым взглядом. — Тут сейчас серьезные дела заворачиваются, а ты только мешать будешь. А если у тебя какие-то сомнения остались, слушай сюда, — крупного, кряжистого мужика играючи приподняли за ворот. — Будешь дурить, умрешь. И ты, и все, кто сейчас за этой дверью. Тут пацаны подежурят. Если чего надо будет, их курсанешь. Понял?

— Понял, — убитым голосом ответил эсбэшник и зашел в квартиру. Он прижался спиной к двери, сполз вниз и сел на пол, пытаясь удержать в груди заполошно бьющееся сердце. Еще никогда в жизни ему не было так страшно.

* * *

— Ну, в общем, он всосал, — доложил Штырь. — Но около него трое день и ночь дежурят. И балкон пасут, и подъезд. Один на кортах постоянно у двери сидит. Он, сука недоверчивая, каждые пятнадцать минут в глазок зырит.

— Дежурьте, — сказал я. — Он на тебе! Не дай бог, волну поднимет. А пока поехали в управление. Надо с директором потолковать.

Зрелище, которое встретило нас около заводоуправления, радовать не могло. Вокруг клубился народ. Такое ощущение, что все бросили работу и вывалили на улицу. Люди орали и махали руками, видимо, обсуждая результаты аукциона. И они были весьма злы. Кто-то умело заводил их, превращая в единую силу. Дело за малым. Осталось бросить спичку, и толпа вспыхнет, как порох. Правильно, ох и правильно я решил не дожидаться результатов конкурса. К руинам приедешь, пожалуй, пока все бумажки в Москве справят. И нас тут пока не ждут. Думают, что мы приличные люди, и будем чтить закон, позволив им тут организовать оборону и утопить прошедший аукцион с судах, апелляциях и кассация. Ну, конечно! Именно так все и произойдет!

Здание производственного объединения, бывшего филиала «Главтюменнефтегаза», которым и была совсем недавно нефтяная компания, оказалось простой невзрачной панелькой на три этажа. Никакого помпезного офиса тут еще никто не построил, ведь нефтянка страны находилась в глубокой коме, как, впрочем, и вся остальная промышленность. Долларовый дождь еще не пролился на безбрежные просторы Западной Сибири — мировые цены болтаются возле 20 долларов за бочку, с вывозом проблемы… Вот потому-то и выглядел офис компании мирового значения как обычный затрапезный трест в провинциальном городке. Он, собственно говоря, именно им и являлся. А то, что к нему только что прицепили Киришский НПЗ и несколько областных сбытов, на ситуацию никак не повлияло, потому что сделано было специально под приватизацию.

— Сергей Дмитриевич, я никак не пойму. Где тайга, где кедры и прочий гнус? Где эти… нефтяные вышки? — Руля подхватил меня под локоть, когда я чуть не провалился правой ногой в лужу. Вокруг был типичный городской пейзаж, который ничем не отличался от какой-нибудь Лобни. Панельки, разбитые дороги, серое давящее небо…

— Ты же из самолета видел все, когда на посадку заходили, — я подергал ногой, вроде не промок.

— Так то из иллюминатора… Совсем не то. А сургутянки? Как они?

Опять же окружающий нас пейзаж не радовал нас сибирскими красавицами. Девушки все были укутаны в шубки и пуховики — в апреле в Сургуте минус один градус. Отличная, бодрящая погодка!

— Телок в гостишке возьмем, попробуешь сибирских пельмешек, — заржал Штырь, обгоняя меня у проходной и распахивая дверь.

— Никаких телок! — отрезал я. — Сыпанут вам клофелина в водку и все, отряд потерял бойца.

— Куда? — путь нам перегородил вахтер в будке и турникет-вертушка. — Пропуска давайте.

— Нет у нас пропусков, — вежливо ответил я. — Мы так пройдем, дед. Мы эту компанию купили вчера.

— Я без пропуска не могу, — вахтер замотал башкой. — У нас порядок такой. Звоните секретарю, говорите, зачем пришли, и на вас пропуска выпишут.

— Ясно, — ответил я и кивнул Копченому, который шел сзади. Тот напрягся, и турникет, жалобно хрустнув, накренился набок. Он был приделан к полу анкерами, но, видимо, не слишком крепко.

— Я сейчас милицию вызову! — вахтер побагровел.

Он, как и вся эта проклятая каста, выгнанная из НКВД за недопоимку врагов народа, был уязвлен в самое сердце. Его власть над людишками закончилась. Теперь он не мог кого-то впустить, а кого-то