Наследник Осени - Джайлс Карвин

Шара вздохнула и, не прерывая зрительного контакта, медленно произнесла:

– Ты смелая. Ты быстрая. Ты сильная. – Тошнота отступила. По коже прокатилась волна приятного возбуждения.

Женщина решительно выдвинула подбородок, вскочила с воинственным криком и, схватив рогатину, устремилась к лестнице. Удар пришелся как раз в лицо поднявшегося над лестницей воина из команды змей. Солдат с воплем отшатнулся и полетел вниз, увлекая за собой товарищей. Седоволосая защитница метнулась к другой лестнице. Ее примеру последовали еще несколько человек, вооруженных самодельными копьями и дубинками. Мясник с круглым животиком обрушил секач на голову змеи.

Шара поднялась и сразу увидела Валлию. Сестра Зимы нечеловечески громким голосом раздавала приказы, и камень на груди у нее сиял как звезда. Воспользовавшись паузой, Валлия подобрала физендрийскую стрелу, натянула тетиву и, не целясь, послала ее в сторону неприятеля. Какой-то копейщик вскрикнул и упал на колено, ухватившись за торчащее из бедра древко.

Шара сбросила плащ.

– Валлия!

Сестра Зимы повернулась.

– Шара! Вернулась. – Они присели, прячась от вражеских стрел.

– Ты видела Брофи?

Валлия покачала головой и подняла другую стрелу.

– Приготовиться! – крикнула она лучникам. – По моей команде! Цельтесь в сокола! Огонь!

Офицер успел спрятаться за своими солдатами.

– Где Беландра?

Прежде чем ответить, Валлия послала в неприятеля еще одну стрелу.

– Была на лестнице. – Она ткнула подбородком в сторону ступенек на другой стороне Колеса. – С Косарем. – Сестра выпрямилась. – Приготовиться! – Переход от обычной речи к крику давался ей легко и вроде бы без малейших усилий. – Огонь!

Стрелы устремились к цели. На этот раз спрятаться офицер не успел.

Шара побежала через Колесо. Полянки между выложенными мраморными плитами дорожками превратились в грязные лужи. Добежав до Зала Окон, она увидела десятки лежащих у основания купола раненых, за которыми ухаживали испуганного вида старушки и дети. Мужчина с проломленной головой просил воды. Неподалеку бился и кричал парень. Девушка в заляпанном кровью фартуке удерживала его за плечи.

– Отгони ее с моей ноги! – кричал парень.

На ноге у парня не было ничего по той простой причине, что и сама нога ниже колена отсутствовала.

На краю Колеса, там, где начинались ступеньки, лежали несколько куч камней. Десятки растянувшихся по периметру холма горожан швыряли их в наступающих. Шара подбежала к краю и посмотрела вниз.

Вся лестница была забита физендрийцами, и эта плотная человеческая масса то подавалась вверх, то сползала вниз. Сдерживал толпу один только человек, Косарь. Летавший словно по собственной воле окровавленный клинок вынуждал передних пятиться. Три тела уже лежали на ступеньках перед вертким керифянином, и желающих разделить их судьбу не находилось ни среди крокодилов, ни среди скорпионов, ни среди змей.

Сам Косарь был перепачкан кровью, но не мог позволить себе даже секундной паузы, чтобы вытереть забрызганное красными каплями лицо. Рядом, на краю лестницы, стояла Беландра с огромным шестифутовым бронзовым щитом, которым защищала керифянина от летящих снизу стрел. На обнаженной груди сестры пламенел камень.

– Огонь! – донеслось снизу.

Черная волна стрел разбилась о край плато. С десяток их с лязгом отскочили от щита. Шара заметила, что Беландра как-то странно, как будто они у нее сломаны, держит руки.

– Вперед, трусливые червяки! Держаться плотнее! Принесите мне его печень на блюде! – громыхал скрывающийся за поворотом лестницы офицер.

Четыре высоких копейщика-скорпиона, укрывшись щитами, промаршировали по ступенькам вверх. Перед ними расступились. Какого-то неповоротливого солдатика-крысу просто оттолкнули, и он, перевалившись через перила, покатился по отвесному склону. Два крокодила и змея прижались к стене, пропуская угрюмых, преисполненных решимости и защищенных тяжелыми доспехами воинов. Косарь прыгнул им навстречу и, перекрутившись в воздухе, перерубил древко одного копья и отбросил в сторону щит.

Не успел скорпион перекрыть образовавшуюся брешь, как керифянин проскользнул между двумя копьями и свалил одного из четверки ударом меча. Солдат со стоном покатился по ступенькам.

Косарь отпрыгнул назад, а шагнувшая вперед Беландра прикрыла его щитом от очередного залпа.

Еще не отдышавшись, Косарь сделал приглашающий жест, но вызов остался без ответа – смельчаков не нашлось.

Тем не менее, две змеи вытолкнули вперед своего товарища. Клинки столкнулись раз, два… Парировать третий выпад воин из змей не успел, и керифянин рассек ему живот. Еще трое мечников, перепрыгнув через мертвых, бросились на Косаря, попытавшись застичь его врасплох. Он отступил, вертя клинком, как мельница крыльями. Первый из тройки попробовал достать его, не сближаясь. Косарь подпрыгнул и, выбросив ногу, сломал врагу коленную чашечку. Неудачник покатился по лестнице. Двое оставшихся напали на керифянина с флангов. Кровь на его лице смешалась с потом. Он поднялся еще на ступеньку, и вся толпа подалась вверх. Ступенек за спиной одинокого воина осталось не более двадцати. Все знали, что, как только он отступит на последнюю, сдержать наступающих будет уже невозможно. Шара прошла вдоль растянувшихся по краю плато защитников, шепча каждому слова поддержки.

– Ты поразишь цель, – подсказала она мальчишке лет двенадцати.

Паренек прицелился и метнул камень в возвышающуюся над толпой голову крокодила. Голова исчезла.

– Ты убиваешь каждым броском, – внушила она матери паренька, сражавшейся рядом с сыном.

Женщина подняла над головой громадный булыжник и запустила его в офицера.

Уделив защитникам Колеса несколько ценных мгновений, Шара повернулась и побежала к Каменному Сердцу. Физендрийцам не было числа. Рано или поздно огндариенцы исчерпают весь запас камней, и тогда защитникам города останется уповать только на помощь со стороны. Им нужен Брофи. Ей нужен Брофи.

И она тоже нужна ему.

Шара бежала по мраморной дорожке к Залу Окон.

ГЛАВА 25

Дрогнули веки.

Брофи перевел дыхание и перекатился на спину. В сумраке пещеры неровным светом мерцали сталактиты. В голове у него звучала песнь Каменного Сердца. Оно говорило с ним, но не словами, а образами, и каждая нота была видением, ярким и четким.

Он видел, как вырастают камень за камнем стены Огндариена, как через труд воплощается в реальность мечта сотен и сотен людей. Видел искаженное муками и радостью лицо своей матери, дающей жизнь крохотному пищащему младенцу. Слышал крик юной Беландры в момент ее испытания Камнем. Видел отца, бросающего прощальный взгляд на Мельничную стену с палубы корабля, уносящего четверых братьев в бушующее море. Видел себя самого, спящего с Шарой на узкой койке в освещенной факелом комнате. Видел согнувшегося, схватившегося за грудь Креллиса с застывшей на лице усмешкой.