Обреченный на скитания - Сергей Мясищев

***

Так прошло три дня. На отдых действительно, останавливались редко. Правда, пришлось оказывать срочную медицинскую помощь ягодицам Милёны, намятым с непривычки о спину Зубатика. Но это было даже приятно, гладить и растирать выпуклые булочки девушки. На самом деле контакт был не нужен, я бы смог и удалённо прочистить ее каналы и способствовать рассасыванию синяков. Но разве мог я отказаться от такого эротического массажа! Да и Милёна была не против, тем более что массаж нередко перетекал в страстный акт любви!

За это время мы очень сблизились, и я уже не воспринимал Милёну, как девочку 17 лет. Это была страстная и умная женщина, выглядевшая очень молодо. И слишком эмоциональная! Но это уже генетическая особенность друидов.

За три дня Милёна сносно говорила на русском и орочьем языках. Никогда не думал, что у нее такие способности к языкам! Если у меня обучение происходило хоть и болезненно, но быстро, то девушка как губка впитывала знания!

Все ее попытки вызнать мое прошлое, я безжалостно пресекал. Не помню - вот и весь ответ. Один раз даже поссорились, и Милёна шла пешком километра два, пока я не предупредил: "Или едем вместе, или пусть сама идёт, куда захочет". Демократизм я устраивать не собирался, тем более позволять дуть на меня губы, за то, что я что-то не рассказал, это ни в какие ворота не лезет! Состоялся серьёзный разговор, где я расставил приоритеты и границы. Это касалось и моего передвижения и моих желаний, связей с женщинами и ее место в моей жизни. Как ни странно, после этого я получил в награду звонкий поцелуй и звание настоящего мужчины! Она еще и проверяет меня! Прибил бы, да жалко!

Глава 16 'Новые спутники и встреча с Пластунами'

День начался как обычно. Подъём, лёгкая разминка, под восхищённым взглядом Милёны, завтрак и в дорогу. Чертовски приятно, когда женщина смотрит на тебя такими глазами. Сразу хочется совершить что-нибудь великое, или глупое, на худой конец!

Путешествие явно подходило к концу: ещё вчера вечером, мы наткнулись на заброшенную дорогу. А раз так, значит, скоро будет и нормальная дорога, а там и людские поселения. Да и лес стал редеть. Теперь это был просто лес, деревья теряли свою монументальность, но были еще довольно-таки высокими.

Трое суток проведенные с Милёной многому научили меня. Лес для меня, если и не стал домом родным, то, по крайней мере, теперь я в нём точно не пропаду, и на такую страхолюдину, как Харгл, не наткнусь! Запасы продовольствия подходили к концу, и теперь мы один раз в день останавливались не только, чтобы передохнуть и дать возможность Зубатику поохотиться, но и самим позаниматься собирательством ягод и готовкой мелкой дичи, которая изредка встречалась нам.

На мелких пичужках и кроликах я тренировал свои способности по откачке энергии. Милёне это жутко не понравилось. Я объяснил ей, что застрелить птицу из лука ничуть не гуманней, чем отобрать у неё энергию. Выслушав мои объяснения, девушка нахмурилась, хотела что-то сказать, но промолчала.

К обеду, наконец, мы выехали на хоженую дорогу. Ну, теперь дело пойдет быстрей. Дорога шла на северо-восток, это практически в нужную нам сторону.

Ехали не торопясь, упражняясь в орочьем языке, впереди показалась небольшая стоянка. Справа стояла телега и рядом худющая лошадь. Травы везде навалом, а они скотину голодом морят! Как же они умудрились до такого состояния лошадь довести?

- Что случилось? - спросила Милёнка. Иногда мне казалось, что она слышит мои мысли, настолько тонко она различала оттенки моего настроения.

- Да вон, стоянка странная, - проговорил я.

- И что в ней странного?

- Пока не знаю.

- Как ты думаешь, кто это? - спросила девушка.

- Нам-то какая разница? Крестьяне видимо. Подъедем - увидим, заодно и сориентируемся на местности. А то у меня ощущение, что этот лес никогда не кончится! - проговорил я, - Странно, почему так тихо и не слышно людской речи?

- Так далеко ещё.

- Ну да, - кивнул я, чтобы не нарваться на очередные расспросы: 'Что, да как, да научи меня'.

Дорога медленно текла под копытами герувина. Деревья высокие и разлапистые. Тут были и суровые сосны, и мягкие березы, и тревожные осины. Красивый, смешанный лес.

Мы поравнялись со стоянкой, и я присвистнул от удивления: в стороне от телеги горел небольшой костерок, около которого хозяйничала девчушка лет восьми-девяти. Рядом с нею сидел мальчонка годика три, и ни одного взрослого вокруг.

- Да-а, странная стоянка, - повторил я, спрыгивая с Зубатика. На шум обернулась девчоночка, чумазая и лохматая. Мальчик сжался и тревожно смотрел на меня. Волна страха неприятно толкнула в солнечное сплетение.

- Можно к вашему костерку? - доброжелательно спросил я, рассматривая детей.

- Проходите, дяденька, места не жалко, - смело проговорила маленькая хозяйка.

На детей жалко было смотреть: нечёсаные волосы торчали во все стороны. У девчушки было подобие косы, с запутавшимся в ней репейником. У нас цыганчата на вокзалах краше ходят.

Сзади подошла Милёна, от неё волнами исходило удивление и сострадание.

- Откуда-ж вы такие едете, бедолаги? - спросил я.

- Поголельцы мы, к лодне едем, - пробурчал мальчик.

- Сами, что ль едете? - спросила Милёна, - а родители где?

- Сироты мы, тётенька, с дедом Нахором едем, - пояснила старшая.

Подошёл Зубатик, с интересом рассматривая детей. Чтобы пресечь его гастрономические поползновения, я хлопнул герувина по морде ладошкой:

- Беги, поохоться. Давай, дергай отсюда. Не пугай детей, - Зубатик фыркнул и гоголем скрылся в лесу.

- Дядь, а он не убежит? - уже смелее спросил мальчонка.

- Нет, не убежит, - улыбнулся я, - меня Алекс зовут, а её - Милёна. А вас как величают?

- Я - Флора, - бодро сказала девочка, - а он - Полян.

- Флора, детка, кто там? - раздался старческий, скрипучий голос из телеги.

- Путники, дедушка, к огоньку попросились, - крикнула Флора.

- Пусть проходят... - дед закашлялся.

- Заболел дедушка, - грустно проговорила девчушка, теребя краюшек сарафана, - третьего дня под дождь попали, он и слёг.

Мы переглянулись с Милёной.

- Пойду, посмотрю, - сказал я, - а ты тут помоги...

- В рюкзаке остался ещё один..., как его..? Сухпаёк ... - сказала девушка.

Я скинул рюкзак и передал ей.

- Ну, и что мы тут готовим? - поинтересовалась она у Флоры.

- Да вот, тёть Мил, я два земляных корня нашла, да травку кое-какую, похлебку варю.

- Умничка, показывай...

Я подошел к телеги, в которой лежал мужчина. Дед выглядел совсем древним. Измождённое лицо с глубокими морщинами обрамляли седые волосы и косматая борода.