Тайна архангела - Лиля Ветрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Второй генерал обулся в домашние сабо, двумя руками пригладил волосы и подошел к стеклянному шкафчику, органично стоявшему в углу. Он открыл дверцу и залез внутрь.
Послышался звон стекла. Алан достал наполовину выпитую бутылку коньяка и, откупорив пробку, припал губами к горлышку.
Спиртное в спальне — знак плохого тона и последняя причуда начальника гордыни. Как и все представители первой касты, Алан обладал шикарными двухкомнатными покоями и прекрасным баром в гостиной, однако этого ему оказалось мало. И он плевать хотел на приличия.
Теплая струя полилась по горлу, и Алан с облегчением оторвал губы от любимого напитка, словно в медитации глядя на горлышко бутылки. В последнее время он любил выпить больше обычного. И особенно ему хотелось этого в спальне.
Постояв, Алан закрыл коньяк и убрал его обратно в шкаф. Дверца слегка скрипнула, и второй генерал, поморщившись, направился к выходу.
В гостиной было пусто и тоскливо. Лишь четыре белые свечи в канделябрах разбавляли сдобренное воздухом одиночество. Алан не любил скопления лишних тел.
Он прошел к стене и, набрав из бара две неначатые бутылки и стакан, опустился за резной письменный стол. Девки быстро ушли — это хорошо. А то случалось слишком долго объяснять особо непонятливым, что он не хочет никого видеть. Порой Алан удивлялся женской тупости… и собачей привязанности тоже.
Генерал откупорил первую бутылку и налил стакан до самых краев.
— Начнем… работать, — проговорил он себе под нос.
Новая порция коньяка ушла залпом. Уронив несколько капель на столешницу, Алан поставил стакан рядом с собой. Его глаза, ужасая своей прозрачностью, устремились на кольцо, сделанное в виде головы медузы-горгоны…
Архангел Уриил готовился к встрече с самого утра. Шагая по своему уголку, сплошь усыпанному красными цветами и огнеупорными деревьями, он то и дело вспыхивал, подавляя слишком вырывающиеся языки пламени. Ангелы старались его не трогать, предпочитая понимающе улыбаться в стороне. Сегодня Ур не реагировал на обращения, подолгу думал над вопросами и отвечал невпопад.
Вот уже долгий месяц длилась командировка на Землю. Бесконечные тридцать дней Уриил общался с улетевшей в дебри планеты Зариной только через бабочек и птичек. Все это время она не разрешала ему даже прилетать в гости: боялась, что это помешает выполнению ответственного задания. И вот наконец пробил час… Вернее, почти пробил.
— С тобой жарко рядом находиться, — проговорила Лиза, заходя в уголок. Уриил остановился и поглядел на улыбающееся лицо своей помощницы. — Не переживай так, уже скоро, — подбодрила она начальника, с состраданием глядя в его измученные глаза.
— Говорил же я… не выдержу. Но разве ж вы меня хоть раз слушали?.. — промолвил архангел любви укоризненно.
— Заря сама измучилась, но надо было, — сказала Лиза. Она подошла к архистратигу и, поднявшись на цыпочки, погладила его по голове. От Уриила взвился столб рыжих искр, оседая на таких же рыжих веснушках Лизы…
То, что случилось в этот день, вызвало оживленные дискуссии во всех трех мирах. В аду потом еще долго скалили клыки и ехидничали, а рай факелом горел от потрясающих событий.
Не видевший свою любимую помощницу Зарину целый месяц из-за долгой командировки на Землю, архангел Уриил встретил ее на небосклоне первого числа второго земного месяца. Издали приближалась Зарина, еще дальше угадывался ее силуэт, окутанный красным костром. Продолжая шикарные волосы, огонь одел ее платье алым плащом, и Зарина шла по небу, пылая самым ярким пожаром. Уриил не видел ничего, кроме зеленых глаз, влюбленных тысячелетиями и таких пламенно любимых. До крайней степени не различая, каким раскаленным солнцем пылает сам, он больше не мог ждать и со всей архангельской силой полетел навстречу ей.
Взрыв получился настолько сильным, что райский сад едва не перевернулся вверх тормашками, а Земля, показалось, на секунду прекратила вращение. Из фонтана в уголке Михаила волной выплеснулась вода. Агнесс не удержалась на ногах и упала на чудом усидевшего на стуле первого архангела. Поймав ее за талию, Михаил все же повалился на траву, и их обоих засыпало белками. Ангелы Варахиила кучей-малой сбились в переходной зоне, пытаясь унять обезумевшие от страха невоплощенные души. Архангел Гавриил, который репетировал в это время бальные танцы, полетел со сцены и, уцепившись за свою партнершу, чуть не оставил ее без юбки. Обошлось. Другие ангелы переполошились ничуть не меньше. Через несколько минут из людской половины примчались апостол Петр и некоторые святые, угадывая, где искать причину всеобщего сотрясения.
Огненные молнии любви, по мощности превосходящие десяток солнечных звезд, столкнувшись, рванули сотнями тысяч искр. Незапланированными вестниками рая кусочки пламени полетели на Землю, на километры врезаясь в жизнь планеты. В этот день мир потряс глобальный «катаклизм», от которого не могли оправится почти что полгода. На всей Земле на целый час остановились все войны, не произошло ни одного преступления, даже драки на улице и те взяли тайм-аут. Казалось, все положительно сошли с ума. В одну секунду люди влюбились в друг друга в большем количестве, чем за целый год. За месяц прогремело больше свадеб, чем когда-либо. Ангелы Варахиила носились без передыха, принося на Землю души зачатых младенцев.
Даже ад не смог остаться в стороне. Ровно в двенадцать дня Диана, которая в очередной раз вылетела из комнаты мужа, обозвав его последним из грязных животных, влетела обратно с выражением ужаса на лице и кинулась в его руки, отчаянно умоляя о защите. Даже самортизировавший о Землю, пламенный удар настолько потряс преисподнюю, что Диана еле устояла на ногах.
В твердой уверенности, что начался конец света, она, дрожа всем телом, лепетала непонятные слова и вжималась в супруга каждым кусочком своей кожи. Самуил сам настолько ошалел от произошедшего, что, того не замечая, гладил Диане руки и бормотал ободряющие фразы. Лишь оправившись от шока, он сумел сообразить, что надо залезть во Вселенскую базу, и тогда понял, что произошло, и что нет никакого конца света. Тогда он поднял Диану на ноги и, все еще не очень контролируя себя, чмокнул ее в губы и отпустил к себе. Это, пожалуй, было самое скорое их примирение. После Княгиня даже не вспомнила о нанесенной ей обиде.
Первая половина того дня стерлась из памяти Алана, и теперь он, как и в сотни других раз, ради скуки пытался воскресить события, бывшие с ним до обеда. Зато вечер этот
