Лысый… шиноби? - GelioLex

благодаря идеальной маскировке и сокрытию чакры, Хатаке смог нанести внезапную атаку, когда тот был к этому не готов. В результате Орочимару доставили в Отдел Дознания.

Победа над нукенином, казалось бы, нужно радоваться, однако вскоре Хирузену доложили ещё одно известие.

Команда Асумы провалила испытание, встретившись в Лесу с генинами из Сунагакуре, наследник клана Акимичи получил критические повреждения. АНБУ споро его подлатали как могли и доставили в больницу. Там выяснилось, что даже после операции мальчик, скорее всего, окажется инвалидом на всю оставшуюся жизнь. Хирузен лично пришел, чтобы проверить состояние пациента. Чоуджи был в коме и поддерживался фуин-печатями, аппаратом искусственного обеспечения жизнедеятельности и периодическим вливанием медчакры.

Ирьёнины доложили, что его органы брюшной полости представляют собой если не фарш, то нечто очень близкое к этому. Осколки рёбер команде медиков приходилось вытаскивать пару часов. Повезло, что сердце и лёгкие остались целы, иначе старшему Акимичи пришлось бы хоронить наследника. Если парень очнётся, то ему можно забыть о пути шиноби. Да чего уж говорить о пути шиноби, ему придётся забыть даже о том, чтобы просто ходить, ведь нижняя часть позвоночника тоже была изломана, а вместо ног теперь — раздавленные в блин культи.

Хокаге устало выдохнул дым и отложил трубку в сторону.

Перед глазами до сих пор стоял образ Акимичи Чоузы, что едва сдерживал слёзы, глядя на ужасное состояние сына.

Ему, как отцу и деду, безумно жаль, что с мальчиком произошла такая беда. Непредвиденные обстоятельства. Никто не застрахован от несчастного случая на Втором этапе экзамена, даже несмотря на тайный контроль со стороны АНБУ и слежку благодаря немногочисленным камерам наблюдения. Абсолютно всё контролировать невозможно.

Дверь в кабинет Хокаге открылась, и вошёл Копирующий ниндзя:

— Вызывали, Хокаге-сама?

— Да, Какаши, — кивнул старик, откидываясь на спинку кресла, — присаживайся.

Хатаке в удивлении выгнул бровь. Хирузен на это благодушно улыбнулся:

— Предстоит разговор, лучше присядь. Давай на некоторое время забудем о субординации.

Какаши несколько заторможенно кивнул и прошёл к стулу напротив стола Хокаге.

На некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая лишь ритмичным постукиванием старческих пальцев о подлокотник кресла. Вид Хирузена был хмур.

Хатаке поёрзал на стуле. Не выдержав напряжённого молчания, он первым нарушил тишину:

— Разрешите спросить, Хокаге-сама.

Хирузен медленно кивнул.

Какаши продолжил:

— Что с Орочимару?

— Он у Ибики в подземельях, — после непродолжительной паузы ответил Хокаге. — Яманака пытались пробиться сквозь его защиту разума, однако у них ничего не вышло. В любом случае это вопрос времени, когда Отдел Дознания узнает о его целях.

— А вы… — замялся Какаши.

— Говори.

— Вы у него были?

Хокаге кивнул, потупив взор.

Перед глазами возник образ закованного в цепи Орочимару, под подавляющими и парализующими фуин. Цепи выкачивали чакру из нукенина, а сережки-накопители были отобраны. Представлял он собой жалкое зрелище. Бледный, в поту, рана на груди забинтована, плечи тоже. Да, Какаши был довольно жесток с Орочимару, когда полностью отрубил тому руки до плеч, но выбора у него не было. Либо так, либо Какаши мог бы погибнуть, всё же, по мнению Хирузена, они находятся в разных «весовых категориях». И в прямом столкновении Хирузен бы поставил именно на Орочимару.

— Да, я был у него в камере. И спросил, зачем он здесь, — Хокаге положил трубку в рот и глубоко затянулся. — Однако мой ученик лишь рассмеялся и сказал, что скоро выберется. А на все последующие вопросы лишь молчал.

— Пытки? — сделал предположение Какаши.

— Исключено, он долгое время работал в Корне, потому пытки не развяжут ему язык, — покачал головой Хирузен, поморщившись. Ему была неприятна сама мысль о том, чтобы пытать своего ученика. Несмотря на все прегрешения нукенина перед Конохой, у Хирузена ещё теплилась надежда вернуть его на верный путь. Он понимал, что надежда сия слишком призрачна и в какой-то мере инфантильна, ведь как бы там ни было, но Орочимару убил троих АНБУ в Лесу Смерти, ещё двое были отравлены смертельным ядом и находятся сейчас в госпитале. Кроме того, судя по всему, ученик зачем-то хотел «наградить» проклятой печатью Учиху Саске.

— М-ма-м-ма, — протянул Какаши, озадаченно потерев подбородок под маской. — Тогда что нам с ним делать? И какова моя цель, ведь вы вызвали меня не просто так?

— Мы ничего не будем делать, — хмуро произнёс Хокаге.

Глаз Какаши расширился в изумлении.

— Не пойми меня неправильно, Яманака рано или поздно прорвутся сквозь ментальный барьер, тем более Орочимару ослаб и в текущем состоянии не сможет долго сопротивляться.

Хатаке слегка повернул голову, рассматривая портреты прошлых Каге. Он, видимо, ожидал дальнейших слов Сандайме.

— А вызвал я тебя, — продолжил Хирузен, — чтобы дать миссию.

Какаши подобрался и готов был встать, однако Третий махнул рукой, чтобы шиноби сидел на месте.

— Наследник клана Акимичи в тяжелейшем состоянии. В госпитале говорят, что он останется недееспособным инвалидом.

Какаши терпеливо ждал пояснений.

— Однако это лишь выводы наших ирьёнинов. Должен признать, что качество их навыков значительно упало по сравнению с теми временами, когда в госпитале работала Цунаде.

Хатаке понимающе кивнул:

— Вы хотите, чтобы я вернул Цунаде-химе в Коноху, верно?

— Именно, — Хокаге позволил себе усталую полуулыбку. Ему нравился Какаши тем, что понимал многие вещи с полуслова. — Доставь Цунаде в Коноху. Вместе с её ученицей.

— Я сделаю всё от меня зависящее, Хокаге-сама, — встал со стула Какаши. — Но не лучше было бы послать за ней её друга и сокомандника?..

— Джирайя ещё не прибыл с миссии. Он должен вернуться через три-четыре дня. А мы не можем ждать столько времени. Вероятно, для малыша Чоуджи к тому времени не будет никакой надежды и уже станет слишком поздно. — Хокаге выпустил пару колец дыма. — Цунаде засекли недалеко от Танзаку. Более подробную информацию получишь в Отделе Разведки.

— М-ма-м-ма, — Какаши почесал затылок. — А если… если Цунаде-химе не захочет возвращаться в Коноху?

Хирузен прикрыл глаза, устало выдохнув. Затем вперил в Копирующего ниндзя холодный взор, от которого последнего передёрнуло:

— Какаши, не заставляй меня сомневаться в твоих умственных способностях. Если