Божественные головоломки, или Война за любовь - Юлия Фирсанова

— Пусть, — обронил Нрэн, реалистично оценивая свои шансы на жизнь без любимой и очень нежно стер капельку крови, запекшуюся на ее подбородке.

— Если с тобой что-то случится, нам все равно не жить, — констатировал Лейм и, нахмурившись, принялся выяснять детали недуга кузины. — Не гони, лучше скажи, что происходит с твоей силой? Похоже ли в чем-то на то, что творилось с моей, когда пробудилась память Алого Бога?

— Не уверена, — выдавила богиня, отчаявшись выгнать мужчин, — я не понимаю, почему утрачиваю контроль над новой силой Пожирательницы Душ и над силой Богини Любви. Заслоны, что действовали всегда, падают, как карточный домик. Может быть, просто не хватает энергии на блокировку пробудившейся части силы? Она изливается вовне, не удержать, — Элия коротко вдохнула. — Думала освободить часть энергии и перелить ее в сторонний сосуд здесь, но ее слишком много, защита не выдержит.

— Перелей в меня, — с готовностью, не задумываясь ни на секунду, выпалили боги в унисон.

— Тогда вы наверняка сойдете с ума, — мотнула головой Элия.

— Сойдем, так излечишь, — передернул плечами Нрэн и велел: — Действуй!

— Любимая, это хороший выход. Ты ослабишь напряжение и сможешь переструктурировать систему блокировки. Возможно, тебе, после пробуждения силы Пожирательницы, нужно поставить защиту по-другому. И еще, Элегор говорил о пророчестве демона, думаю, стоит воспользоваться его подсказкой.

— Проклятие и спасение… — беззвучно повторила Элия, вспоминая слова демона-предсказателя, за которые расплатилась поцелуем. Смутно, сквозь завесу боли и бешеной энергии, разрывающей внутреннюю гармонию тонких структур, забрезжила догадка. И Элия решила рискнуть, рискнуть и собой, и двумя любящими мужчинами, поставив все на кон. Впрочем, иного выхода не было. Облизав запекшиеся губы, женщина шепнула: — Хорошо, будь по-вашему, держитесь.

Радуясь единственно тому, что внутренняя «мясорубка» практически полностью пригасила голод Пожирательницы, Элия протянула руки и приложила ладони к щекам коленопреклоненных принцев, давая силе возможность тонкой струйкой устремиться наружу. Волна блаженства омыла мужчин, заставляя задрожать от удовольствия не только плоть, но и саму сокровенную суть божеств. Самым сложным было не рухнуть в бездну несказанного удовольствия, отдавшись ему сполна, а принять, как кувшин принимает воду. Воля, стойкость и самое главное — высокое чувство, горящее ясным пламенем в сердцах богов, стали прочным сосудом — вместилищем силы.

Передав часть бремени, Элия ощутила способность мыслить яснее и действовать быстро, пока мужчинам не был нанесен непоправимый вред. Она окинула мысленным взглядом воронку урагана силы и остатки блоков на тонких структурах личной силы и божественных талантов и вздрогнула от шока. То, что она принимала за первичную линию блоков, на деле было, а может быть, стало ныне лишь перемычкой, спрессовавшей слои Силы Любви. Скрытые от внутреннего ока самой богини силы эти были столь грандиозны, что темное наследие Пожирательницы Душ казалось лишь иголкой, воткнутой в край скатки полотна. Но этой самой иглы было достаточно, чтобы мешать «ткани» лежать ровно и гладко. Темное дарование Пожирательницы Душ, стиснутое между слоями Силы Любви нарушало баланс своей чужеродностью.

Решение Элия приняла поистине молниеносно. Она выдернула «иглу» и переместила ее на самую границу, точно между Силами Любви и Логики, чтобы они обе отныне контролировали теневую сторону сути богини. Прятать ее было ошибкой, — озарило женщину мудрая догадка. — От себя самой бесконечно прятаться невозможно, да и небезопасно. Лишь полное принятие поможет преодолеть трудности. Пусть же логика подскажет необходимость применения силы Пожирательницы Душ, ибо ей, как уже успела убедиться богиня, найдется применение. Отныне сила Любви не даст женщине превратиться в законченное чудовище, действующее по трезвому расчету и использующее темный дар ради выгоды, там же, где в погоне за удовольствиями Богиня Любви будет готова преступить запретную черту, Логика вернет на правильный путь.

Действия оказались верными. Как только Элия произвела рокировку в энергетической структуре, неукротимый ураган, безжалостно крушащий остатки блоков, начал утихать. По мере того, как с поразительной легкостью, повинуясь малейшему волевому усилию, восстанавливались уровни защиты, буйство и раздрай сил сходили на нет.

Усмирив внутреннюю бурю, богиня сосредоточилась на внешней среде, вбирая невольно выплеснутую в пароксизмах боли силу, очищая от нее магическую залу, расплетая накрепко сплетенные нити различных энергий. До поры до времени богиня не позволяла себе обращать внимание на руки, словно прикипевшие к лицам мужчин и сильные ладони принцев, накрывшие ее пальцы. Лишь будучи полностью уверена в надежности личных блоков, могла она соприкоснуться с силой богов, чтобы вобрать свою и не тронуть ни их жизненной, ни божественной энергии, не повредить струн душ.

Закончив переустановку системы блоков и перераспределение слоев божественной силы, Элия сосредоточила внимание на кузенах. К ее облегчению и немалому удивлению состояние обоих даже нельзя было назвать критическим. Обыкновенно даже весьма стойкие субъекты, получив такую «дозу облучения» божественной силой Элии, пускали слюни умиления, рыдали от восторга и теряли всякое соображение. Не давая себе труда задумываться над причинами счастливого феномена (иммунитет родственника, стойкость возлюбленного или сверхъестественная защита Ферзя Колоды Джокеров), принцесса стала вбирать отданную на сохранение энергию обратно. Внутреннего сопротивления богов почти не ощущалось, оставалась необходимость только чуть-чуть подкорректировать состояние мужчин, но уж этот-то привычный процесс не должен был вызвать затруднений.

— Благодарю, мои дорогие, — чуть хрипловато промолвила женщина, как в кресле покоившаяся меж двух тел своих мужчин. — Без вашей помощи я бы не справилась.

— Элия, — ответили ей два голоса, исполненные одного чувства.

Отняв ладони от щек кузенов, богиня потянулась и обняла их обоих, принцы в ответ сжали в объятиях ее, крепко, почти до боли. Близкий страх возможной жуткой потери все еще не отпускал их. Этот общий страх настолько сплотил соперников, что Нрэн, наткнувшись на руку Лейма, не отдернул свою с холодной гримасой ревности, а положил рядом. Сейчас в эти минуты Бог Войны понимал Романтика, сознавая как никогда, насколько счастливым можно быть только потому, что любимая жива, ступает по земле, что ты можешь видеть ее и дышать одним воздухом. Вся ревность казалась пустой, несущественной, глупой.