Источник - Александр Беловец

и принялся жадно черпать обжигающее варево, не забывая попутно забрасывать в рот так же и куски хлеба. А Вальдрес отломил печать с бутылки, выдернул зубами пробку и, посетовав на то, что о кружке для него позабыли, пригубил напиток прямо так. Во рту мгновенно взорвалась ягодная смесь, а желудок приятно обдало теплом.

«Ммм, «Ягодный Мёд» — блаженно подумал Вальдрес. — С чего бы это Залифу так меня баловать? Вкусный ужин, дорогое вино… Хочет задобрить? Но зачем?»

От размышлений его оторвал довольный возглас Нурши, отвалившегося от котелка с сытой улыбкой на лице.

— Ну что, парень, наелся? — Нурша часто-часто закивал. — Прости, вина не предлагаю — тебе ещё рано. Мне-то хоть что-нибудь оставил? — увидев, как парень виновато потупился, маг поспешил разрядить обстановку:

— Ну, ничего, мне хватит и хлеба с вином. Я, видишь ли, теперь мало ем.

— Почему?

Вальдрес про себя усмехнулся. Воистину детское любопытство способно подавить страх даже перед самым ужасным монстром, если его поведение отличается от обычного.

— Да всё потому, что это не моё тело, — маг многозначительно замолчал, отхлебнул из бутылки и отправил следом ломоть хлеба.

— Расскажешь? — мальчик жадно подался вперёд, заискивающе заглядывая в глаза менк'оа, но Вальдрес лишь загадочно улыбнулся широкой зубастой пастью и вновь приложился к бутылке.

И то ли вино оказалось крепче, чем он предполагал, то ли его новое тело не достаточно было приспособлено к алкоголю, но так или иначе маг не сумел заметить, когда приятное тепло, угнездившееся в животе, затопило весь организм. В ногах вдруг появилась такая лёгкость, что если б он не сидел, то, несомненно, рухнул бы на пол. В то же время рука, держащая початую бутыль, будто одеревенела не в силах донести вожделенное горлышко до пересохших губ. С трудом приложившись к бутылке, Вальдрес удивлённо отметил, что та уже пуста. Так и не поняв, как смог так быстро её осушить, маг бросил ненужную ёмкость подле корзины и посмотрел на застывшего в ожидании паренька. В глазах у того не осталось ни следа от былого страха — лишь бесконечное любопытство.

— Что парень, ждёшь от меня рассказа? — мальчик кивнул.

Маг хмыкнул и, подтянув осоловевшее тело ближе к балке, постарался сесть поудобнее. После нескольких попыток ему это удалось и Вальдрес, блаженно расслабившись, почувствовал, что его потянуло на разговор. Наверное, дало о себе знать то одиночество, которое преследовало мага с тех самых пор, когда Архимаг Себелиус отправил его в то судьбоносное путешествие. И хотя на протяжении тех лет на пути у мага встречалось огромное количество случайных попутчиков — ни один из них так и не смог заполнить ту пустоту, что прочно угнездилась в душе в день, когда он потерял родителей. Последовавшая за этим учёба магии на долгие годы упрятала за стеной новых знаний, дружеских посиделок и юношеских шалостей боль утраты, и только сейчас Вальдрес по-настоящему ощутил, насколько одинок.

— Когда-то я был обычным человеком, но злое колдовство вселило мою душу в это тело, — зловещим шёпотом начал он. — И теперь я иду в далёкий Ивокарис, дабы почтенные маги помогли мне вновь обрести человеческое обличие.

Увидев на лице мальчика неподдельный ужас, маг осёкся и попытался улыбнуться, забыв о том, что его зубастый оскал никак не может претендовать на звание улыбки. От вида острых зубов, Нурша стал белее снега и невольно попятился от страшного менк'оа, в которого вдруг превратился его добрый собеседник. Понимая, что ещё миг и парень с криком убежит, Вальдрес резко вскинул руку к его лбу, подкрепив свой жест коротким словом. Едва различимое белёсое облачко на миг окружило голову Нурши и тут же исчезло. От неожиданности парень бухнулся на пятую точку и недоумённо потёр лоб.

— Это чего? — страх в глазах вновь сменился любопытством. — Ты что и магичить умеешь? Научишь?! — в глазах паренька Вальдрес вдруг увидел тот самый огонь, который разгорался в нём самом каждый раз, когда ему показывали новое заклинание.

— Мы так в детстве успокаивали злющих лакров[13], которые охраняли фруктовый сад старого Нима, — с ностальгией произнёс Вальдрес. — Но научить не смогу, уж прости.

Мальчик тут же обиженно насупился и маг, коря себя за то, что вместо простой оплеухи воспользовался магией, поспешил его успокоить:

— Моя мать была родом из Сумарента, а среди уроженцев Халифата иногда встречаются превосходные целители. Возможно, и мне что-то передалось. Но это всё, что я умею, так что… — Вальдрес как бы извиняясь, развёл руками.

— А-а-а… ну тогда ясно… — протянул Нурша и вытер нос рукавом. — Ну и ладно… Расскажи лучше какую-нибудь историю. Ты ведь обещал, помнишь?

— Вижу, поспать мне сегодня не удастся, — усмехнулся маг, и парень ответил ему искренней улыбкой. — А искать-то тебя не станут?

Нурша отрицательно завертел головой и Вальдрес, в который раз хмыкнув, произнёс:

— Ну что ж, пусть будет история… Лет восемь тому назад, мне посчастливилось побывать в библиотеке кумтар…

— Так ты и у карликов был?! — округлил глаза малец. — Расскажи!

— Имей совесть, парень, — укоризненно посмотрел на него Вальдрес. — Дай рассказать хотя бы одну историю.

Нурша ничуть не смутившись, отодвинулся, давая понять, что готов слушать.

— Так вот, в библиотеке подгорных жителей мне в руки попала древняя рукопись. Она была написана на языке мне неизвестном, и чтобы проникнуть в смысл написанного мне пришлось изучить язык, который был мёртв уже прорву времён…

На постоялый двор опустилась усталая тишина, изредка пронзаемая криком ночной птицы. Давно перевалило за полночь. Из обеденного зала уже не доносилось ни единого звука. Наёмники, собравшиеся со всех обозов и прогуливающие выданное им жалование, наконец, разбрелись по комнатам — кто сам, а кто под руки друзей. Так повелось, что деньги за охрану караванов, следующих через Небесный Хребет, выдавались не в два этапа, как водится, а в три: аванс, затем, по достижении прохода — половина остатка, а по прибытии на место уже всё остальное. Вот и гуляли. Хозяева караванов хотя и скрипели зубами, но не выдать денег не могли — традиции нужно было чтить.

Несмотря на глубокую ночь на сеновале никто не спал. Обозники, поначалу отнёсшиеся к Вальдресу с опаской, потихоньку сгрудились вокруг него и Нурши. Всем хотелось поближе