Наемник Его Величества - Виталий Зыков

– О боги, как же я ждал этого момента! – просипел Кайфат и, не отрывая взгляда от перепуганных глаз потерявшего спесь молодого эльфа, вонзил ему в сердце кинжал. – И радуйся, мальчишка, что не испытал уготованных мне твоими сородичами мук.

Медленно поднявшись, К’ирсан повернулся в сторону лагеря и уже почти спокойно, с едва заметными в глазах следами былой ярости посмотрел на застывших у кустов Терна и Рвача. Сержант Согнар держал на руках вырывающегося Руала. Тот, хоть и стремился жестоко мстить обидчику хозяина, однако человека не ранил.

– Он вдруг сюда побежал, но ведь слабый еще… Вот мы и подобрали его, а он молча сопит и сюда тянется, – оправдываясь, зачастил Рвач, не отрывая взгляда от тела эльфа. Для жителей Зелода и прочих стран, далеких от Маллореана, дети лесов казались частью сказки, и их убийство граничило с кощунством.

– Начало вашего общения мы не застали, но вот его окончание рассмотрели в деталях. Да и услышали многое, – опустив зверя на траву, устало сообщил Терн и подошел к другу. – И что скажешь остальным – солдатам, «чистому», магу, королю, наконец? И ведь эльфы такого не забудут! – Сержант грустно кивнул на убитого, а Рвач растерянно потер ладонью лоб.

– С его сородичами у нас давние счеты. Думал – все, затерялся, теперь не найдут… Так что смерть этого сопляка ничего не решает. Что скажет Его Величество – не знаю, слишком от многого это зависит! – Лейтенант тяжело вздохнул и с внезапным озлоблением бросил: – А остальным и знать ничего не следует. Ушел длинноухий, и все тут!

Терн и Рвач переглянулись, и Согнар сокрушенно покачал головой – ничем хорошим эта история не закончится.

Глава 30

Улицы в столице, еще помнящей о былом величии страны, оказались необычно спокойны. Большинство предпочитало пережидать неспокойное время дома, в безопасности родных стен. Редкие прохожие, угрюмо спешащие по своим делам, не обращали на одинокую, бредущую в неизвестность женщину почти никакого внимания. Ну разве что какая почтенная матрона покачает осуждающе головой да плюнет вслед: дескать, какое бесстыдство, носит под сердцем дитя, а без мужа на улице!

Лакристе не было до всего этого никакого дела, она впервые осознала весь кошмар своего положения. Дома, на забытой Земле, она всегда могла поплакаться матери, послушать грубоватые слова поддержки отца, рассвирепевшего на обидчика дочери, переждать бурю, осмыслить произошедшее у подруг, пойти в суд, в конце концов, а что она может здесь?! Она, чужеземка, так и не успевшая привыкнуть к новому для нее миру. Она живет здесь уже несколько лет, а так и осталась нежным оранжерейным цветком, беспомощным и слабым. Даже два покушения, кровь и страх, ужас и боль Лакриста видела из-за спины супруга. Именно он встречал удары врагов, ей же доставались лишь слабые отголоски отгремевшей рядом бури.

Как быть теперь?! Она лишена крова, бедна, как церковная мышь, и не имеет защитника. Какое у нее будущее? Да и есть ли оно?! Ведь теперь нельзя обратиться к Архимагу – это значит просто отдать ребенка в загребущие лапы нолдских магов. Ее ребенка, только ее! Она даже сбавила шаг и прижала руки к животу. Как быть с ним, где она родит малыша?! В Зелоде нет родильных домов, их заменяют повивальные бабки и маги-лекари. О, Альме, здесь и обыкновенных больниц-то нет. Есть лечебница для нищих, где их пользуют какие-то коновалы, но уж лучше где-нибудь в канаве помереть, чем попасть в руки этим мерзавцам!

А еда, что она будет есть?! Денег нет, а те драгоценности, что она захватила из дома Вензора, пусть и дороги, но почти бесполезны. Да они для нее просто опасны! Украшения станут неплохим довеском к холеному телу ненавистной богачки.

Панические мысли роились в голове Лакристы Регнар, пока она бродила по улицам и переулкам Равеста. Темнело, уже появились первые фонарщики, зажигающие масляные уличные светильники. У магистрата на покупку надежных нолдских фонарей попросту не хватало денег, вот и получалось, что дорогой магический свет разгонял тьму только на центральных улицах. Увы, но Лакриста забрела слишком далеко от богатых районов города. Хотя вряд ли могла сейчас сказать, покинула она Верхний город или нет.

Выход из этой пропасти, в которой женщина оказалась в одно мгновение, найти не удавалось. Даже надежды не осталось – лишь серая безысходность. Не обращая ни на что внимания, совершенно бездумно Настя с заплаканным лицом вошла в трактир с нарисованной на вывеске тонконогой птицей с голубым оперением. Чуть ниже значилось «Под крылом Симара» и имя – Тинто Давиус.

Внутренний мирок заведения встретил ее тихим спокойным говорком немногочисленных посетителей, снующими между столиками фигурами двух служанок и худющим субъектом с крючковатым носом за стойкой. Вполне приличный трактир, довольно чистый и ухоженный, вот только Лакриста привыкла к другой обстановке и совсем иному обслуживанию.

– Я могу у вас поесть? – тихо спросила беглянка у хозяина, за что тут же удостоилась взгляда разноцветных – один зеленый, а другой синий – глаз.

– У… госпожи имеются деньги? – вкрадчиво поинтересовался Тинто.

– Вот, – женщина робко выложила на стойку маленькую серебряную сережку с голубым камушком. Тонкая рука тут же отдернулась назад, и Лакриста уцепилась за узел с немногочисленными своими вещами, да так, что пальцы побелели.

Трактирщик вздохнул и, взяв предложенное украшение двумя пальцами, повертел его перед глазами. Вновь вздохнул и посмотрел на посетительницу:

– Денег, как вижу, нет! Ну что ж, поесть хватит, да еще пять келатов сверху… Нет, еще десяток гильтов наброшу, но не более. Это последняя цена! Согласна… госпожа?

В голосе Тинто Давиуса была такая запредельная скука, что Лакриста побоялась возражать. Цена наверняка грабительская, но не одинокой беглянке спорить с опытным в торговых делах мужчиной. Нечего ей ему противопоставить, сейчас вообще отнимет серьгу да страже сдаст как воровку, и ничего не сможешь доказать. Ну а если даже просто откажется связываться с сомнительного происхождения ценностями, то она потеряет шанс раздобыть хоть немного денег.

– Я согласна, – зябко поежившись, проговорила Лакриста.

Трактирщик хмыкнул и подмигнул ей зеленым глазом.

– Держи деньги и иди за третий столик от окна… Недалеко вон от того здоровенного мужика! – Тинто указал на мрачного детину в тонкой шерстяной куртке. Он сидел у самой стены и угрюмо оглядывал зал. На столе перед ним стояла внушающая уважение глиняная кружка и полная тарелка залитой соусом лапши с мелкими кусочками непонятного происхождения. Проходя к своему столику, Лакриста ощутила острый аромат сыра и разглядела на краю глиняного блюда несколько раковин с запеченными моллюсками – чувствовалось, что здоровяк любит вкусно поесть.