Религиоведение - Марианна Михайловна Шахнович

вероисповеданиям, но не упадок религиозности. На индивидуальном уровне вера в Бога

и сверхъестественное не исчезла, она сохраняется в самых разнообразных, не всегда осознанных формах, как личное дело каждого. Социолог Грэйс Дэйви, исследовавшая это явление, охарактеризовала его

как «вера без принадлежности» (к церкви), а Жозе Казанова, изучив

современную церковную жизнь, установил обратный феномен — «принадлежность без веры».

Начавшееся в XIX в. активное проникновение элементов восточной нехристианской религиозности в традиционно христианскую, западную культуру способствовало неуклонному росту популярности

«восточных духовных практик» и появлению альтернативных нетра-диционных вер, круг которых пополняется неоязыческими, универса-

§ 6. Религия, политика, общество 355

листскими и оккультно-мистическими учениями. По оценкам социологов, современную религиозную ситуацию в Европе и Америке можно

охарактеризовать как «рынок вер». Плюрализм представленных религиозных учений и авторитетов ведет к «лоскутной религиозности», когда каждый может создать для себя индивидуальную веру, соединив

воедино фрагменты, заимствованные из различных традиций.

§ 6. Религия, политика, общество

В силу многообразия религиозных движений и конфессий, их особенностей, регионов их распространения, анализ проблем религиозно-политического взаимодействия должен опираться на конкретный

фактический материал, то есть исследователю принципиально важно

знать, о какой конкретно религии, стране, политической системе идет

речь и в какой период общественного развития данное взаимодействие

рассматривается. Однако это не означает отсутствия общих законо-мерностей, обусловливающих развитие и характер взаимоотношений

религии и политики, отсутствия общих оснований, позволяющих им

во все эпохи (за исключением первобытной, когда политика как особая сфера жизнедеятельности людей, связанная с властью в обществе, с государственным устройством, еще не сформировалась) вступать

в соприкосновение, зачастую тесно переплетаясь.

Во-первых, религия и политика есть явления общественные. Религия формируется и развивается в обществе и под его влиянием, в свою

очередь оказывая воздействие на многие процессы, происходящие

в социуме. В политический процесс вовлечены люди или обладающие религиозным сознанием, или занимающие какую-либо позицию

(пусть неопределенную) в отношении религии. Известный отечест-венный исследователь религии Л. Н. Митрохин подчеркивал, что специфика религии, позволяющая ей выступать средством оправдания

различных социально-политических идеалов и программ, заключается в ее способности оформлять частные, исторически изменчивые политические интересы во всеобщей, универсальной форме, апеллируя

к ценностям, имеющим сверхъестественное происхождение, а потому

превосходящим по значению любые земные интересы. Так, Крестовые

походы на Восток в XI–XIII вв. преследовали в том числе и задачу

канализации энергии безземельных западноевропейских рыцарей, являвшихся источником бесконечных столкновений и смут. Однако на передний план вышли лозунги освобождения от «неверных»

356 СОЦИОЛОГИЯ

РЕЛИГИИ

«Гроба Господня», вызвавшие колоссальный религиозный энтузиазм

и обеспечившие длительную популярность крестоносного движения.

Впервые призыв к походу на Восток прозвучал в выступлении папы

Урбана II в Клермоне (1095), причем понтифик прямо говорил о «повелении Христа», а слушавшие его громко восклицали: «Так хочет

Бог! Так хочет Бог!».

Во-вторых, наибольшими возможностями для влияния на политический процесс располагают эксклюзивистские религии. Для них (или

их отдельных направлений) характерно представление об обладании

высшей, исключительной, «единственно верной» истиной, автоматически ведущее к отрицанию аналогичного статуса за другими религиозными системами. К числу эксклюзивистских относятся прежде всего

такие монотеистические религии, как христианство и ислам, в меньшей степени — иудаизм. Конечно, взаимосвязь с политикой характерна и для политеистических религий. Но только в рамках эксклюзивистских систем интегрирующе-дезинтегрирующая функция религии, в особенности ее второй компонент, проявляется наиболее рельефно, вплоть до появления политических конфликтов. Например, в Древней Греции и Древнем Риме религия была важным фактором интеграции общества, но не играла сколько-нибудь существенной роли во

внешней политике. Римляне, осуществляя завоевания, не стремились

навязать другим народам веру в своих богов, полагая невозможной их

связь с иными социумами, кроме римского, и в то же время не считая

религии подчиненных народов ложными. Экспансия же христианских

и мусульманских стран всегда в той или иной степени сопровождалась

стремлением навязать побежденным свою религию, полагаемую «истинной», да и сами завоевания часто осуществлялись с официально

прокламируемой целью «обращения неверных». Именно в христианском и мусульманском мирах наиболее часто присутствуют готовность

жертвовать жизнью во имя веры и рассмотрение тех, кто не разделяет

ее догматов, в качестве «чужих» и, соответственно, отталкивание от

них.

В-третьих, необходимо иметь в виду, что потенциал, по крайней

мере, крупнейших религий допускает самые разнообразные возможности их использования. Опираясь на те или иные сакральные тексты, различным образом их интерпретируя, можно отстаивать подчас

совершенно противоположные политические позиции. Используя

Библию и Коран, нетрудно отыскать аргументы как в пользу нега-тивного, так и терпимого и уважительного отношения к иноверцам.

Современные воинствующие исламисты предпочитают не ссылаться

§ 6. Религия, политика, общество 357

на те суры Корана, где христиане и иудеи названы «людьми Писания», акцентируя внимание на жестких и непримиримых кораничес-ких высказываниях в их адрес. Напротив, либеральные мусульмане

с целью опровержения мифа об особой нетерпимости ислама обязательно процитируют следующие аяты: «Нет принуждения в религии»

(К 2.256); «И скажи: Истина — от вашего Господа: кто хочет, пусть

верует, а кто хочет, пусть не верует» (К 18.29). В связи со сказанным

выше встречающиеся даже в научной литературе обобщения типа

«ислам (или христианство) — религия мира» (или, наоборот, войны),

«Библия и Коран всегда призывают к миру» и т. д., следует