Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая

— Ага, щас, — бреснул на меня глазами этот пес, многозначительно покосившись на Джус. — У меня тут свой враг. Давай уже свой вопрос, не тяни.

— Если вы не с нами, то вы против нас, — заключил я, отпив из своей кружки добрую половину сладкого вина. — Джус, как насчет союза между зайцем и лошадью?

— Только за, сон принц, — ответила женщина.

— Я не пытал Норлейва, — сказал я.

— Ах ты предатель! — загибая палец вместе с Лукой, разозлился Эллиот. — Ну все, конец тебе.

— Эк тебя задело, — цокнула языком Джус. — Все про пытки да про пытки…

— Ай-яй, — расстроилась лиса у которой как и у рыцаря палец остался не загнутым всего один. — Меня не убей в порыве праведного гнева. Добрый песик, лучший друг, пощади!

— У меня после войны не осталось ни одного увечья, — с чувством сказал разозленный Эллиот.

Джус тяжело вздохнула и загнула палец. Таким образом Элли, конечно, сократил ее запас до единственного пальца, но ничего особенно ему это не дало.

— Это было подло, — хмыкнул я. — Сочувствую, Джус.

— Да… ладно, — отмахнулась тетя лошадь. — Подумаешь, два пальца на ноге, велико увечье. Но тебе, Эллиот, конец. Как и тебе, Лука. Я никогда не бывала в других мирах.

Мы трое загнули пальцы, и таким образом проигравших оказалось целых двое — Эллиот и Лука.

— Ну вот, принц, — расстроилась лисица. — А ты говорил — я буду постоянно выигрывать! Однако игра мне понравилась. Надо будет с моими лисками так поиграть… при каком нибудь артефакте, распознающем вранье. Заменит скучные, однообразные интриги…

— Джус, нам надо придумать, как их наказать! — весело сверкнул я глазами.

— Во, — тетя лошадь наклонилась, достала из ящика две бутылки белого вина и поставила их перед проигравшими. — Пейте.

— А не слишком ли? — вытаращился я. — Вам плохо не будет?

— Чтобы было плохо, надо вот это выпить, — засмеялась Лука, пододвинув к себе поближе бутылку с рисовой водкой. — А это — легкое. Так что нам будет хорошо, да, Элли?

— Из горла, — внесла корректировку Джус. — До дна.

У меня по спине побежали мурашки. Нет. Я им точно не проиграю. Потому что если я проиграю — меня никакое заклинание не спасет! А Элли и Лука — вот луженые глотки-то! — как ни в чем не бывало вытащили пробки, чокнулись и выпили. Я смотрел на них с некой смесью восторга и ужаса.

— Ну всеее… — протянул Эллиот, неуклюже убрав пустую бутылку под стол. — Щас я вас всех нафиг выиграю. Это уже вопрос рыцарской чести!

— Ага, разбежался, песик! — оскалилась тоже сильно захмелевшая (или сделавшая вид?) Лука. — Вам тут всем конец. И тебе, лошадь, конец в первую очередь!

— Какой энтузиазм, — улыбнулся весело я. — Что ж, тогда объявляю второй круг. И начну-ка я с козырей…

— Вот кому тут действительно легче всего, — фыркнула Джус. — Мало того что играл раньше и знает все хитрости, так еще и из-за своего происхождения не делал кучу местных вещей…

— Да-да, я такой, хитрый, — развеселился я, сделав вид, что опьянел, и пододвинул Эллиоту пустой бокал за добавкой. — В общем, я никогда не участвовал в войне.

— Да ну тебя, — застонал Эллиот, загнув палец. — Когда у нас там начинается сезон охоты на принцев?

— Все, кто на этого зайца охотились, плохо кончили, песик, — промурлыкала Лука. — Синяя птица — мертва, Норлейва — пинком под зад к гречам… еще неизвестно, кого постигла участь хуже.

— Не скажи, — улыбнулся ей я. — Одной милой сове поймать меня все же удалось.

— Женись на ней, а, — буркнул Эллиот. — Порадуй старшего товарища…

— О, наш мальчик хочет, чтобы сон принц протоптал ему дорожку к руке и сердцу возлюбленной королевы? — засюсюкала Джус.

— Я придумал вопрос! — не стал отвечать на это разомлевший от выпивки Эллиот. — Мне никто никогда не предлагал вступить в брак, и я тоже никому не предлагал.

Девушки загнули пальцы, ну и я следом за ними.

— Эй, у тебя там что, была невеста что ли? — удивилась Лука, глядя на меня. — Ну… там, дома?

— Не, — улыбнулся ей я. — Но я вечно в шутку обещаю Ласле жениться на ней. Думаю, это считается.

— Э не, брат, — подергал бровями Эллиот. — Королева моя и только моя. Иди гладь перышки свой сипухе.

— Чтобы заполучить королеву ее еще расколдовать надо, а чет ты, Элличка, этим не занимаешься, — хихикнулая Лука, ухватив рыцаря за щеку. — Вот хорошо быть тобой! Свалиииииииил всю работу на Ганса и радуешься!

— Я придумала вопрос, — будто проснувшись, вклинилась Джус, а рыцарь стряхнул раздраженно руку лисицы со своего лица. — Я никогда не переодевалась в противоположный пол!

— Кажется мы с тобой, Элли, опять останемся в дураках, — загнула Лука палец.

— Мда… — согласился я, загибая палец. — И я с вами.

— Ганс! — аж облизнулась от радостного возбуждения лисица. — Каких еще ваших грязных тайн мы не знаем?!

— Меня на спор переодела компания, в которой я пил, — потупился я. — Это было на какой-то праздник, вроде.

— Я бы на это посмотрела, — оскалилась Лука. — Эллиот, Джус, предлагаю союз.

Глаза этой троицы нехорошо заблестели и я понял, что влип! Хотя… какая уже разница. Мне осталось задать всего один наводящий вопрос, ради которого все и затевалось. И это нависшее надо мной наказание сейчас мне только на руку.

— На меня никогда не накладывали проклятья, — сказала Лука, и я тут же загнул палец.

— Кстати о проклятье, — улыбка сама собой заиграла у меня на губах. — Есть у меня одна идея по поводу того, как расколдовать Ласлу.

— О! — оживился Эллиот. — И когда? И как?

— Пока не знаю точно, — я повернулся к Луке. — И, раз уж ставки так поднялись, скажу вот что. Я никогда не скрывал от принцев важную информацию о королеве.

— Ой, да ладна тебе, — сказала весело лисица, но палец не загнула. — На-ка, выкуси. Я не скрывала от тебя ничего полезного, Ганс. Уймись, а то станешь таким же параноиком, как…

Договорить она не успела, так как из-за моей спины раздалось пронзительное, свистящее шипение. Лука то ли протрезвела, услышав его, то ли просто, как в тот раз, перестала притворяться. Глаза ее прояснились и она уставилась на меня колюче, заинтересованно. А я достал из складок пледа подаренную мне кофейным кронпринцем статуэтку — змею в наряде стражника — и поставил ее на середину стола.

— Загибайте палец, Луреция сона Инги, — сказал я, хитро ей улыбнувшись.

— Как жаль, как жаль, — поджала губы Лука. — А я так надеялась что ты чуть подольше останешься добрым, не способным на хитрости ребенком…

— В лисьей норе и самому недолго хвост отрастить, — ответил ей на