ЖЕРНОВА ИСТОРИИ - Андрей Колганов

- Тебе удалось… что? - тревога, охватившая Лиду, подействовала даже на ее всегда литературно правильную речь.

- В моей истории пост генерального секретаря ЦК не был ликвидирован на XIII съезде. Он, по существу, вообще не был ликвидирован. А вот пост генерального секретаря Исполкома Коминтерна ликвидирован был, но на год позже. В моей истории Троцкий не выступал с призывом свернуть дискуссию по письму 46-ти. Напротив, он косвенно поддержал авторов письма. И в отставку с поста председателя Реввоенсовета он в начале 1924 года не уходил - его с треском выкинули в 1925 году.

- И что, это все сделал…ты? - в голосе девушки тревога по-прежнему смешана с недоверием.

- Разумеется, нет! - решительно отметаю это предположение. - Я лишь подтолкнул кое-кого к действиям в нужном направлении. А дальше… Дальше сработали уже их политические интересы, личные амбиции, затаенные страхи. Да и появление хозрасчетных бригад на пять лет раньше, чем было в моей истории, - гораздо в большей степени заслуга Шацкина и его товарищей-комсомольцев, нежели моя. Я же опять-таки всего лишь подтолкнул…

- Но зачем? Зачем тебе все это? Ты вмешиваешься в такие дела… - Лида в недоумении, да и страх за мою бедную головушку тоже явственно сквозит в ее словах.

- Затем, что нам не удалось создать крепкое социалистическое общество! - Так, остынь немного. Не срывайся на крик. - СССР вынес вторую мировую войну, выйдя из нее победителем, за что заплатил многими миллионами жизней, а затем распался из-за внутреннего разложения. Теперь мы снова строим капитализм. И получается нечто донельзя омерзительное. Мне не хочется, чтобы и вы пришли к такому же будущему.

- Как же… Как же так получилось? - у Лиды в глазах снова слезы. Похоже, она уже почти не сомневается в моих словах. - Неужели все было зря?

- Нет, не зря. Даже при том исходе, который наблюдал я, это было не зря. Мы до сих пор живем во многом благодаря наследию Советского Союза. - Решительно мотнув головой, ломаю линию разговора:

- Мы с тобой обязательно обсудим все это. Подробно. Но главное, что я хотел тебе сказать, совсем не об этом.

- Что еще? - девушка близка к панике. И правда, что может быть страшнее известия о гибели СССР?

- В том времени, откуда я попал сюда, я прожил довольно долгую жизнь. И есть один урок, который я выучил, затвердил крепко-накрепко. Я научился верности. Это, пожалуй, единственное, что я смог прихватить из своего мира с собой, переместившись сюда. И мне никогда не забыть женщину, научившую меня этому. - Да, это так и есть. Потому и не мог так долго сделать шаг навстречу Лиде. - Поэтому я не оставлю тебя. Ни за что. Даже смерть не будет уважительной причиной.

Мои руки обнимают девушку, прижимая ее к себе - крепко-крепко, и в то же время мягко и бережно.

- Выходи за меня замуж, комсомолка! - шепчу ей на ухо.

- Ну вот, ты опять! - шепчет она в ответ. - Ни к чему это.

- К чему! - Буду настойчив. - Не хочу, чтобы нам хоть в самом малом могли помешать какие-нибудь бумажки, уложения, параграфы, и вцепившиеся в них чинуши. Чтобы никто не посмел усомниться, что ты моя жена.

- Ладно… - решает, наконец, уступить Лида. - Но только, чур, безо всякой этой мишуры, вроде колец, фаты, подвенечного платья и свадьбы на сорок человек гостей! А не то откажусь!

Глава 46. Броня крепка и танки наши быстры?

День 1 апреля 1925 года выдался ничем не примечательным. Глупых шуток в честь "дня смеха" никто не устраивал, поскольку, похоже, этот обычай тут еще был не в ходу. Посему занимаюсь обычным делом - роюсь в бумажках. Вот постановление СТО СССР от 24 марта сего года… А, это, кажется, отголосок нашей с Берзиньшем записки о реорганизации управления военной промышленностью. Так-так, посмотрим…

Наше предложение о сосредоточении руководства военным производством в руках ГУВП не прошло. Правда, и того удвоения руководства военной промышленностью в системе ВСНХ, которое произошло в моей истории - путем превращения Главного управления военной промышленности в производственное объединение военной промышленности "Военпром" и постановкой над ним еще и Военно-промышленного управления ВСНХ - здесь тоже не случилось. А вот Военно-промышленный комитет при СТО, как мы и предлагали, был создан…

Гляди-ка! "…Образовать Центральное военно-промышленное управление (ЦВПУ) в составе СНК СССР…". И в отличие от Военно-промышленного комитета оно стало не комиссией по согласованию вопросов развития военной промышленности между разными ведомствами, а вполне полновластным органом по управлению военной промышленностью вне зависимости от ее ведомственной принадлежности. То есть ЦВПУ стало органом, подобным тому, каким мы хотели видеть ГУВП. А тот факт, что оно создано не при СТО, а при Совнаркоме, означал, что Сталину удалось перетянуть это одеяло на себя, стащив его с Каменева…

Другой новостью стало создание Комитета подготовки трудовых резервов при Наркомпросе, и создание Управления трудовых резервов в структуре Наркомата труда. Председателем нового комитета с правами заместителя наркома просвещения стал Лев Давидович Троцкий. И статья его в "Известиях" появилась, с разъяснением архиважнейшей роли подготовки квалифицированных кадров в борьбе за социалистическую реконструкцию народного хозяйства. Правда, до лаконичной формулы "кадры решают все" Лев Давидович не додумался.

Троцкий - заместитель Луначарского… Ну и коленца выкидывает здешняя история после моего вмешательства!

Помимо прочей текучки по Главному экономическому управлению, которой с радостью загрузил меня Манцев, обрадованный донельзя, что его зам вернулся со сборов и теперь есть на кого перекинуть множество дел, вечерами пишу записку для Фрунзе. Чего ради лезу в военные вопросы? Или мне хлопот с военной промышленностью показалось мало? Нет, тут дело в другом.

У этой записки есть две цели. Главная - суметь заинтересовать Михаила Васильевича хотя бы до такой степени, чтобы он пошел на личный контакт. И второстепенная - продвинуть некоторые идеи насчет военного строительства в СССР. Впрочем, если второстепенная не сработает, то вряд ли реализуется и главная. Проблема в том, что прямого выхода на Фрунзе у меня нет… Но ведь есть выход на Начальника снабжения РККА Котовского, а он с Фрунзе в очень хороших отношениях. Дело за малым - чтобы Григорий Иванович поддержал мою затею.

Но для начала я созвонился с Рейнгольдом Иосифовичем Берзиньшем, представителем РВС в правлении ГУВП, вместе с которым мы готовили записку о военной промышленности. Он все-таки значительно лучше меня знает реалии военного производства здесь и сейчас.

Первый вопрос, который я ему задал после обмена приветствиями, звучал так:

- Рейнгольд Иосифович, как продвигаются дела у комиссии ГУВП по танкостроению?

Тот махнул рукой с выражением плохо скрываемой досады на лице:

- Они там увлеклись черт знает чем. Выдумывают какие-то нелепые конструкции, которые очевидно нежизнеспособны. Нет, чтобы взять за образец какой-нибудь приличный танк и приспособить его к нашим условиям производства!

- А мы вообще-то потянем изготовление современного танка? Есть у нас заводы, которые поднимут это дело? - мое беспокойство вполне оправдано. Вон, ручной пулемет, сконструированный Токаревым на базе "Максима", только на Тульском заводе и получается выпускать.

- Так ведь даже в двадцатом году смогли на Сормовском заводе "Русский Рено" выпускать! - не поддержал мои сомнения Берзиньш. - Правда, тяжелый получился, качество паршивое, да и цена у него по нынешнему курсу будет где-то тысяч тридцать пять, а то и больше, что никуда уже не годится. Но вот Обуховский в Питере, то есть "Большевик", думаю, справится с этим куда как лучше. Там даже броневые листы могут делать с поверхностной закалкой, опыт есть.

- А двигатели? - вопрос крайне болезненный. С собственным производством двигателей у нас пока дела не блестящие. Судовые дизеля и лицензионные движки для автомобилей делаем, а вот сверх этого - увы! Авиация, например, в основном на импорте сидит. Правда, недавно начали вместе с лицензионным "Юнкерсом" двигатель для него делать, но и образец не слишком удачный, и качество хромает. Надо бы совет подкинуть - когда BMW свой новый движок до ума доведет, достигнуть с ними соглашения по производству двигателей у нас, но вот сроков не помню. В 1925, точно, но вот когда? А вот с танковыми и тракторными двигателями у нас почти полный ноль. Лицензионный двадцатисильный движок для Фордзона-Путиловца - это слезы, а не двигатель.

- Справятся… - говорит представитель РВС, но уже без прежней уверенности. - Там, правда, двигателей раньше не делали, но если им прислать конструктора-двигателиста, да оборудование кое-какое дополнительное, то, думаю, освоят.

Ну что же, ситуация понятная. Остальное додумаю сам. Ага, додумал! Целую неделю насиловал свой мозг, чтобы выжать из него содержавшиеся там обрывки информации по интересующим меня вопросам. А затем еще целый рабочий день угробил на то, чтобы собственноручно перепечатать свой рукописный черновик. Нет, можно было бы поручить и машинистке из секретной части, но тогда надо регистрировать документ официально, присваивать ему гриф секретности и отправлять заведенным порядком по инстанциям. Это меня как раз и не устраивало.