Миллионер - Артем Тарасов

Вечером, за обедом с президентом, мы еще долго обсуждали положение в России. Он говорил об этом с ностальгией, ведь все мы были рождены в одной стране и как нормальные интеллигентные люди оставались ее патриотами, несмотря ни на что.

Путиявлинский попросил меня об одном одолжении. Подобная просьба ко мне никогда и в голову не приходила кому-либо из представителей власти в России. Президент предложил мне организовать встречу в Русляндии моих коллег из Всемирного Клуба молодых миллионеров. Он понимал, что частные инвесторы, контролирующие суммарный капитал, в десятки раз превышающий по совокупности размеры государственных средств развитых стран Европы, и есть тот самый двигатель, который обеспечивает рост и движение мировой экономики. Он также прекрасно понимал, что решение об инвестиции частного капитала принимается только владельцем этого капитала и более никем. Визиты официальных правительственных делегаций, в ходе которых любят устраивать встречи президентов стран с бизнес-элитой, ничего существенного не приносят ни этим странам, ни бизнесменам. Элиту бизнеса надо приглашать в гости, поить, и не только чаем, обиходить самым лучшим образом и склонить к принятию решений об инвестициях.

– Вы не беспокойтесь о деньгах! Мы берем на себя все расходы по проведению встречи и оказанию гостям всяческих почестей. Это будет незабываемая поездка. Они будут моими гостями, и я лично войду в организационный комитет по подготовке этого мероприятия. Нам так необходимы крупные международные инвесторы. У нас много интересных предложений.

Это было грандиозно. Когда президент страны так заботится о процветании своей экономики, сам принимает личное участие в привлечении инвесторов и готов вкладывать деньги, можно не беспокоиться о будущем государства.

10. ВОЗЛЮБИ БЛИЖНЕГО СВОЕГО КАК САМОГО СЕБЯ

Совершенно неожиданно мне позвонили из Риги. Все, что связывало меня с этим городом, затерялось в далеком прошлом. Я не был в Латвии со времен Советского Союза. Мне никто не мог звонить оттуда. Абсолютно никто. Однако ж…

– Здравствуйте! Вас беспокоят из Риги. Сейчас я вас соединяю с нашим председателем, – говорил мелодичный женский голос с прибалтийским акцентом.

Через несколько секунд, заполненных в трубке музыкой Моцарта, со мной связался некто из Риги:

– Мы звоним вам из банка «Парекс» по поручению нашего клиента. Он просил узнать у вас, как дела с покупкой малой короны Российской империи? Вам удалось собрать деньги?

– Вы можете прочитать об этом в Интернете, – уклончиво ответил я.

– Это не простое любопытство. Если у вас не получается собрать деньги на ее выкуп, мы готовы предложить свои услуги.

Вот так. Просто и прямо, безо всяких побочных вопросов и обсуждений. Без уговоров и без объяснений, почему историческую реликвию нужно спасти от уничтожения. Без унижения с моей стороны, которое я испытывал, обращаясь за деньгами к олигархам и получая отказ.

– Вы серьезно? А вы слышали, что ее оценили в Гохране в пять миллионов долларов? – усомнился я после стольких неудач в поисках денег, постигших меня в России.

– Да, мы следим за развитием событий по прессе, – ответил голос. – Если вопрос еще не решен, мы будем рады поучаствовать.

На следующий день я вылетел в Ригу. Меня встретили прямо у трапа самолета и проводили в зал для важных гостей и официальных делегаций. Потом на очень дорогой автомашине марки «Майбах» отвезли в гостиницу в Старый Город, где поселили в номере люкс в пентхаусе.

Переговоры о покупке короны на следующий день заняли не более часа. Я согласился познакомить представителей банка «Парекс» с маркизой Сарой Милфорд Хэвен в Лондоне, чтобы те разморозили мой залог и выкупили у нее корону. Банкир любезно предложил мне компенсировать все мои расходы, связанные с привозом диадемы в Россию, рекламными акциями, изданием брошюр, созданием вебсайта в Интернете и даже оплатой страховки в Англии. Это звучало фантастически, но именно так все произошло.

Главным аргументом, который окончательно склонил меня к совершению сделки, было то, что банк «Парекс» выкупал корону для российского клиента. Пусть в частные руки, но она становилась собственностью российского гражданина, который так или иначе, сейчас или в будущем, но обязательно привезет ее домой. Если не он, то его дети или внуки, ну, пусть правнуки.

Я выполнил свою миссию. Диадема сменила английских владельцев на российского хозяина. Не важно, что информация о нем не была раскрыта. Мне достаточно того, что он человек, верующий в Бога, меценат и патриот своей страны. Корона сама его выбрала, я не искал его, и этот рижский звонок был обыкновенным провидением, поворотом ее судьбы, вехой по пути домой. Для нас существование закончится через несколько десятков лет, а для нее это только мгновение.

Эту книгу невозможно дописать. Она продолжается, как сама жизнь. Ее страницы не в состоянии вместить мой мир. Каждая глава тянет за собой следующую. В памяти возникают все новые истории, достойные пера. Но пора. Всему приходит конец, всегда порождающий новое начало. Мне хочется напоследок сделать вам подарок: написать рецепт счастья, который я открыл.

Это случилось в августе 1997 года. Я уже писал, что, обвинив в лжесвидетельстве по судебному делу с газетой «Вашингтон пост» представителей Интерпола в России, я вынужден был бежать от слежки из Лондона. Было ясно, что в Интерпол на меня отправили какое-то предписание. Перебираясь из страны в страну, я оказался в Бангкоке, а затем решил отправиться в Канаду. И вот в таиландском аэропорту у меня конфисковали паспорт.

Сначала женщина на регистрации вызвала представителя канадской авиакомпании и попросила минутку подождать. Подошел высокий канадец, долго крутил мой паспорт в руках, потом ушел в подсобное помещение и исчез. Время неуклонно приближалось к окончанию регистрации и посадки, а мое нервное напряжение – к своему пределу.

Когда до закрытия ворот на посадку оставалось не более десяти минут, он наконец появился.

– Ваши документы вызывают сомнения, – сказал он.

– А поточнее, пожалуйста.

Он раскрыл паспорт, и я вдруг увидел, что края моей фотографии надрезаны бритвой. Он держал лезвие в руке.

– Пленка подлинная, но вот полоса, видите…

Мое возмущение выплеснулось наружу:

– Вы что делаете! Какая полоса? На каком основании вы меня задерживаете? Вы кто такой? Если я пропущу самолет, будете сами покупать мне билет в Ванкувер.

– Зачем вы летите в Канаду?

– Рыбу ловить. Еще есть вопросы?

Он продолжал держать паспорт и ковырять на странице бритвой. Время практически вышло. Мне не отдавали ни паспорта, ни посадочного талона, ни авиационного билета.

– Почему у вас билет только в одну сторону? – продолжал он допрос.

– Потому, что я не собираюсь сюда возвращаться. Потому, что я не знаю, сколько я там пробуду и куда решу полететь дальше. А если бы и знал, вам до этого дела нет! Короче, что вам от меня надо?

– Ладно, – сказал канадец. – Вот ваш паспорт!

Я схватил его вместе с посадочным талоном и бросился бежать на посадку. Все пассажиры уже прошли, и я оказался последним. Стюардесса взяла у меня из рук билет и паспорт, но вернула только часть посадочного талона.

– Ваш документ полетит отдельно. У пилота. Мы его вам отдадим в Ванкувере, после посадки.

Она положила мой паспорт в конверт и запечатала его.

– А наручники не хотите на меня надеть? – спросил я грубо.

Я возненавидел ее и всю канадскую авиацию до глубины души.

Вы представляете мое состояние на борту этого самолета? Появилось ощущение ареста. Я был уверен, что меня взяли люди из Интерпола. Уши горели от стыда. Мне казалось, что сидящие вокруг в курсе дела и разглядывают меня с каким-то нездоровым интересом. В мозгу спонтанно возникали планы моих действий. Из Бангкока самолет вначале летел в Гонконг и делал там посадку.

«Можно будет там сбежать, – подумал я. – Но как это сделать? И что потом? Без документов, без багажа. Там же одни китайцы. Меня сразу же запеленгуют, я не смогу раствориться в толпе со своей неазиатской внешностью…»

В висках стучало. Заболел затылок. Меня трясло от ярости и безысходности положения.

В Гонконге нас как транзитных пассажиров провели в специальную зону аэропорта. Кругом были пограничники, многие из них с автоматическим оружием на плечах. Если броситься бежать через барьер, это будет безумием. Конечно, стрелять они не станут, но я не знал даже направления, куда бежать дальше.

Я сел на скамейку. Ко мне подошел пограничник и протянул какую-то бумагу. Что-то вроде анкеты. Со странными вопросами: о моих родителях, о местожительстве, цели поездки в Таиланд и Канаду, подвергался ли я арестам и находился ли под судом…

– Зачем мне это заполнять? – спросил я.