Эта покорная тварь – женщина - В. Гитин

Туда с наступлением ночи сходились монахини, одетые в простые черные туники, с распушенными волосами и босоногие. Они чинно усаживались на подушки, заменяющие стулья, и начиналось священное слушание...

На низких столах были в изобилии изысканные яства и вина. Вскоре бледные щеки разрумянивались, речи становились все более развязными, и вот — одна из самых нетерпеливых монахинь дарит своей соседке пламенный поцелуй, который, как искра порох, зажигает всю толпу, которая мгновенно рассыпается на пары, предающиеся самой безудержной похоти. Когда первая волна спадает, пары смешиваются одна с другой; обнаженные женские тела переплетаются в прихотливых композициях, издающих яростное рычание, стоны и вопли страсти...

К утру все погружались в сон, упав там, где он заставал их.

И так — почти каждую ночь...

А однажды мы решили, ради разнообразия, превратиться в мужчин. Воткнув одна другой в зад искусственные фаллосы, мы бегали вереницей по залу, громко хохоча и вскрикивая... О как мы были молоды и озорны... Я замыкала эту цепь, и поэтому мой зад оставался незаполненным. И вдруг, к своему изумлению, я ощутила сзади голого мужчину, неизвестно каким образом очутившегося в этом святилище. Когда он проник в меня, я громко закричала. Цепь распалась, и монахини с воем окружили пришельца. Каждой не терпелось испытать его на себе, вследствие чего он быстро выдохся и лежал на полу подобно трупу. Раздосадованная тем, что мне ничего не досталось от щедрот мужской природы, я села на него сверху так, что его голова оказалась между моими бедрами, а мой рот — возле его поникшего фаллоса. Я так усердно сосала его, что он все-таки пробудился, и я гордо села на возвращенный к жизни скипетр и с ожесточением вынудила его отдать мне последние резервы своих возможностей.

Эта любовная пытка совсем доконала мужчину, и он замер, не подавая признаков жизни.

Убедившись в том, что от него больше ничего не добьешься, монахини решили прикончить его и закопать в погребе, дабы наши таинства не подверглись нежелательной огласке.

С одного из потолочных крюков была снята лампа, вместо нее переброшена веревка с петлей на конце, и наша жертва взмывает вверх... Но в самый последний момент наша настоятельница прыгает со скамьи на повешенного и уже в воздухе совокупляется со смертью под громкие рукоплескания сестер-монахинь!

Веревка, не выдержав двойной тяжести, рвется и оба тела падают на пол, причем, аббатиса ломает себе обе ноги, а повешенный, в котором пробудилась последняя искорка жизни, начинает яростно душить свою партнершу...

Мы в ужасе разбежались, сочтя случившееся шуткой самого дьявола».

                                                                             АЛЬФРЕД ДЕ МЮССЕ. Галиани

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Эзоп говорил, что «огонь, женщина и море — три бедствия».

Вероятно, ему не доводилось посещать места массовой концентрации женщин, иначе он галантно уступил даме первенство в своем небольшом списке бедствий.

III

СТРАСТНАЯ ПОКОРНОСТЬ ИЛИ ПОКОРНАЯ СТРАСТЬ

«Вот дама. Взглянешь — добродетель, лед,Сказать двусмысленности не позволит,А в чувственных страстях своих буйна.Как самка соболя или кобыла.И так все женщины наперечет:Наполовину — как бы божьи твари,Наполовину же — потемки, ад».

В начале нашего века увидела свет потрясшая добродетельные слои общества книга австрийского философа и психиатра Отто Вейнингера (1880—1903) «Пол и характер». В день ее выхода в свет автор покончил с собой.

В своей книге Отто Вейнингер достаточно убедительно аргументирует разделение женщин на две основные категории: мать и проститутка.

Можно по-разному относиться к резкости подобного определения основных функций прекрасной половины человечества, но если отбросить в сторону штампы, эмоции и личный опыт, который у каждого свой и поэтому не может быть надежным эталоном, то придется — пусть и не без скрипа сердечного — признать неумолимую логику классификации Вейнингера.

Человеческое бытие позволительно сравнить с картиной, состоящей из живописного холста и обрамляющей его рамы.

Холстом картины жизни мужчины являются его бесконечные Дела, его Войны, его Охота — этюд в багровых тонах жестокости, пронизанной неуемным сексуальным влечением, которое, однако, зачастую сублимируется, отклоняется, растворяется в основных тонах колорита картины, а сам но себе секс мужчины воплощен в раме — красивой или уродливой, богатой или примитивно-бедной, в зависимости от свойств личности.

У женщин же наоборот — секс и материнство воплощены в холсте, а все остальные сферы бытия — в раме.

Эта мысль может найти свое наглядное подтверждение в характере женских образов как соответствующих основным эпохам истории человечества, так и отраженных выразительными средствами литературы и искусства.

Итак, бросим беглый взгляд на полотно...

Принято считать, что понятие «настоящая женщина» имеет три составляющих: она должна быть на кухне — хозяйкой, в гостиной — королевой, а в постели — проституткой.

Если женщины более поздних эпох имели хотя бы гипотетическую возможность добиться гармонии этих трех составляющих, то женщины древнего мира были полностью лишены такой возможности.

ДРЕВНИЙ МИР

Замужним в те времена предназначалось быть только хозяйками и производительницами потомства, гетерам — королевами и проститутками в постели, а собственно проституткам — заниматься своим делом в чисто техническом понимании этого слова.

Не беря в расчет третью категорию, выполнявшую сугубо утилитарные функции, первая и вторая представляли собой две разъединенные ипостаси женщины: одна была женщиной-матерью, другая — женщиной-блудницей.

Это разделение касалось и рабынь, одна часть которых предназначалась сугубо для проституции, а другая — для деторождения, в котором были чрезвычайно заинтересованы их хозяева. Именно в целях повышения рождаемости среди рабов им категорически воспрещались гомосексуальные отношения (кроме тех, кому специально эта роль отводилась).

Статус женщины Древнего мира достаточно выразительно освещен в мифологии.

Богиня Гера, жена верховного бога Зевса...

«Могущественна Гера, нет богини, равной ей по власти,— повествует миф,— Величественная, в длинной роскошной одежде, сотканной самой Афиной, в колеснице, запряженной двумя бессмертными конями... Благоухание разливается по земле там, где проезжает Гера...»

И там же: «Прекрасна Гера, волоокая, лилейнорукая, из-под венца ее ниспадают дивные кудри, властью и спокойным величием горят ее очи. Боги чтят Геру, чтит ее и муж, тучегонитель Зевс, и советуется с ней. Часто возражает Гера Зевсу и спорит с ним на советах богов. Тогда гневается громовержец и грозит жене наказаниями. Умолкает Гера и сдерживает гнев. Она помнит, как сковал ее Зевс золотыми цепями, повесил между землей и небом, привязав к ее ногам две тяжелые наковальни, и подверг бичеванию».

И это — Первую Леди божественного Олимпа.

Далее:

«Часто терпит обиды Гера от мужа своего Зевса. Так было, когда Зевс полюбил прекрасную Ио и, чтобы скрыть ее от глаз Геры, превратил Ио в корову...»

И это была далеко не единственная, подобного рода шалость громовержца, на которую Гера вынуждена была закрывать глаза, довольствуясь лишь положением чтимой супруги.

Следующий из наиболее популярных образов — Прекрасная Елена, жена Менелая, царя Спарты. С первого взгляда влюбляется она в заезжего красавца Париса и становится покорной рабыней своей страсти...

И мифология, и история описывает жен первых лиц древних государств либо как блудниц, либо как покорных домашних животных.

ФАКТЫ:

ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ — «После Корнелии он взял в жены Помпею, дочь Квинта Помпея и внучку Луция Суллы. Впоследствии он дал ей развод по подозрению в измене с Публием Клодием. О том, что Клодий проник к ней в женском платье во время священного праздника говорили с такой уверенностью, что сенат назначил следствие по деду об оскорблении святынь».

АВГУСТ — «Вскоре он женился на Скрибонии, которая уже была замужем за двумя консулярами и от одного имела детей; но развелся, «устав от ее дурного нрава», как он сам пишет. После этого он тотчас вступил в брак с Ливией Друзиллой, которую беременной отнял у ее мужа Тиберия Нерона...»

ТИБЕРИЙ — во время правления императора Августа он женился на Агриппине, дочери Марка Агрнппы... Но хотя они жили в согласии, хотя она уже родила ему сына Друза и была беременна во второй раз, ему было велено дать ей развод и немедленно вступить в брак с Юлией, дочерью Августа... Юлия своим нравом была ему противна — он помнил, что еще при первом муже она искала близости с ним, и об этом даже говорили повсюду... С Юлией он поначалу жил в ладу и отвечал ей любовью, но потом стал все больше от нее отстраняться, а после того, как не стало сына, который был залогом их союза, он даже спал отдельно...