… Para bellum! - Владимир Алексеенко

10 июля 1943 года англо-американские войска высадились на Сицилии. В то же время их авиация совершала массированные налёты на города Германии. Для усиления ПВО рейха часть истребительных эскадр была снята с Восточного фронта. Военное руководство Германии искало пути перелома складывающейся военной ситуации. Одна из концепций предусматривала создание сверхдальних бомбардировщиков, способных достигать как американского континента, так и военно-промышленных объектов СССР, вплоть до Урала. Ускоренно велась и доработка существующих бомбардировщиков. При 6-м воздушном флоте генерал Грейм создал специальное соединение, предназначенное для нанесения бомбовых ударов по крупным промышленным центрам в советском тылу: в Астрахани, Саратове, Туле, Ярославле и других городах. Однако наступление советских войск заставило немецкое командование перенацелить специально подготовленные для этих целей 3-ю, 4-ю и 55-ю эскадры на поддержку отступающих войск.

Можно считать, что с начала 1944 года в войне в воздухе был открыт второй фронт. В феврале над Германией и на западном направлении было сбито 533 немецких истребителя, а на восточном – 446. В марте соответственно – 567 и 431. Имеются данные, что на 26 марта 1944 года на советско-германском фронте люфтваффе располагали 326 боевыми истребителями – вдвое меньше, чем на Западе.

По мере наступления советских войск вермахт и люфтваффе стремились любыми способами сдержать этот натиск. Например, для того, чтобы остановить советские войска на рубеже реки Висла, немецкое командование вынужденно было снять 150 бомбардировщиков с Западного фронта и перебросить часть сил 4-го воздушного флота из Румынии. «Латание дыр» на различных участках фронтов приводило к большим потерям. В люфтваффе всё больше ощущалась нехватка лётного состава.

Во время проведения советскими войсками Висло-Одерской операции немецкое руководство почти всю свою авиацию перебросило на противодействие им. К 3 февраля 1945 года количество боевых самолётов здесь составило 1838 единиц. Об интенсивности их использования говорит такой факт: вместо обычных 500—600 вылетов в день немцы стали выполнять до 1000, а в отдельных случаях даже до 2000.

Но это была уже агония.

Советские ВВС, численно превосходя противника более чем втрое, нанесли ему сокрушительное поражение. Ни реактивные самолёты, ни тем более 10 экипажей гитлеровских камикадзе, специально подготовленных для нанесения ударов по переправам через Одер, не могли отодвинуть крах люфтваффе и всей фашистской военной машины.

Война пришла туда, откуда начиналась …

И об этих следует сказать

Естественно, в процессе своих послевоенных исследований я искал и ответа на вопросы: как немцы относились к нашим лётчикам, попавшим к ним в плен, как оценивали их бойцовские качества. Узнал и о беспримерном мужестве пленных лётчиков, но пришлось столкнуться и с предательством: в армии Власова, оказывается, была и авиация.

С началом боевых действий, учитывая беззаветную храбрость советских лётчиков, совершивших воздушные тараны, а также направлявших подбитые и горящие машины в скопления немецкой техники, Геринг отдал приказ: уцелевших после воздушных и наземных огненных таранов лётчиков, после допроса, расстреливать.

Вообще к авиаторам было особое отношение: для лётного и наземного персонала советских ВВС были созданы отдельные лагеря военнопленных, так как немцы считали, что в авиации служили наиболее преданные коммунизму люди – «сталинские соколы». В люфтваффе говорили: «Наши орлы воюют против сталинских соколов».

В первые дни войны на восточном фронте Геринг отдал приказ о расстреле в воздухе лётчиков, спасающихся на парашюте. Позже, в 1943 году приходилось уже учитывать, что за такие действия, произведённые на виду большого количества людей, когда-нибудь, возможно, придётся отвечать. Например, в приказе командующего немецкими войсками в Крыму 31 августа 1943 года отмечалось, что »… В последнее время отмечаются случаи, когда в тылу немецких войск выбросившиеся с парашютом советские лётчики обстреливаются немцами и многие из них гибнут. Это недопустимо, ибо их нужно допросить, получить от них интересующие командование сведения. Запрещается стрелять по парашютистам кроме того и в таких случаях: а) когда видно, что спускающийся на парашюте вражеский лётчик приземляется на своей территории; б) когда вражеские парашютисты приземляются в тылу наших войск и нет возможности их захватить в плен. Об этом немедленно нужно сообщить в соседние воинские части, чтобы организовать поимку. Захваченных парашютистов немедленно сдавать в разведотдел …».

В начальный период войны в немецкий плен попало много авиаторов из наземных служб, ибо они отходили на восток последними, выпустив в полёт лётчиков, зачастую, когда немецкие танки уже врывались на аэродром. Лётчики попадали в плен, потеряв ориентировку или сев на уже занятый немцами аэродром, о чём они не знали. Попадали в плен и после прыжка с парашютом из горящего самолёта. Добровольные перелёты на сторону противника были чрезвычайно редки, хоть немецкая пропаганда и утверждала, что перелёты в плен были массовыми. Но предатели всё-таки были.

Война, как и любое резкое изменение жизни страны, поднимает из глубин души как самое светлое, так и самое тёмное. Появляется желание использовать изменение обстановки для достижения давно вынашиваемых планов. В Красной Армии служили и бывшие солдаты и офицеры белой армии, из которых далеко не все примирились с советской властью, жертвы раскулачивания, расказачивания, обиженные советской властью в ходе бескомпромиссной борьбы с религией, недовольные методами проведения национальной политики и т. д. И просто расчётливые трусы, посчитавшие, что с советской властью покончено.

Были такие и среди лётчиков.

На основании архивных документов и послевоенных публикаций немецких авторов относительно авиации армии Власова вырисовывается такая картина. В августе 1942 года бывшие советские лётчики майор Филатов, капитан Ракушинский, лейтенант Плющёв и, возможно, другие, в Осинторфе (Осиновке) под Оршей, предложили свои услуги немцам. Осенью 1942 года под командованием майора Филатова было создано подразделение при группе армий «Центр». По сведениям из архивных документов, действовало оно до февраля 1943 года. Начальником штаба этого подразделения был полковник Рил (национальность не указана), а затем полковник Боярский. Авиационным подразделением это формирование назвать трудно: фактически это была использовавшаяся немцами в борьбе с партизанами стрелковая бригада, в которой служили советские военнопленные и эмигранты. Правда, в ней было несколько лётчиков.

Известны случаи использования пленных авиамехаников, мотористов для работы под присмотром немцев, в частности, на аэродроме Заднепровье (район Смоленска).

На должность командующего власовской авиацией немцы готовили бывшего генерала Мальцева, 1895 года рождения, происхождения из крестьян Владимирской области. В Красной Армии он служил с 1918 года, до 1937 года был членом ВКП(б). Командовал ВВС Сибирского военного округа, впоследствии репрессирован. В 1939 году реабилитирован и назначен начальником санатория Гражданского Воздушного Флота в Ялте. После оккупации немцами Ялты стал её бургомистром.

В 1943 году вербовка советских лётчиков в спецлагерях для авиаторов, где режим был очень строгим, в армию Власова, активизировалась. Сборный пункт для лётчиков был в городе Сувалки. После отбора кандидатов их в течение двух месяцев учили, затем восстанавливали воинские звания, которые они имели в Красной Армии, и направляли в авиагруппу «Хольстерс» (по фамилии командира авиагруппы) в район Морицфельде возле города Инстенбург (Восточная Пруссия). Здесь лётчики восстанавливали свои лётные навыки на советской трофейной авиатехнике. Обслуживали эти машины также бывшие военнопленные и, возможно, эмигранты. Часть авиационных инженеров направлялась на аэродром Берлин-Темпельсгоф, где они вместе с немцами изучали трофейные новые советские самолёты.

Лётчики учились летать и на немецких самолётах. Затем их использовали в основном в качестве «перегонщиков» немецких самолётов с заводских аэродромов на аэродромы люфтваффе.

В Прибалтике действовали 11-я авиагруппа, включавшая три эскадрильи эстонских лётчиков, 12-я авиагруппа из двух эскадрилий латышей, и 1-я, «восточная» эскадрилья – из русских. По немецким данным, «русская» эскадрилья до июня 1944 года совершила не менее 500 боевых самолёто-вылетов против «своих». В Белоруссии против партизан воевало 9 экипажей-предателей на самолётах У-2. Отдельные экипажи, состоящие из бывших советских граждан, воевали и в составе немецких авиаэскадр. Некоторые из бывших советских лётчиков были награждены немецкими орденами.

Вот данные о некоторых «бывших сталинских соколах».